На другом конце деревни с неба спустилась прозрачная тень. Наверное, это они… И точно – призрачный силуэт оформился в тёмно-синюю капсулу со слегка выступающим оперением. Стало немного не по себе. Я, конечно, привык инопланетянам и прочим монстрам в Игре, но здесь… Здесь ощущения были иными. Борт спасательной капсулы или катера, или бота – как там правильно? – открылся, и оттуда вышли две высокие фигуры в тёмных комбинезонах. Замерев на секунду, я собрался с силами и пошёл навстречу.
Чем ближе я подходил к боту, тем холоднее было, а трава вокруг даже покрылась инеем. Что же это за хрень такая? Я думал, наоборот, жарко будет – языки пламени, реактивные струи и всё такое…
Фигуры в комбинезонах оказались обезьяноподобными гуманоидами, почти неотличимыми от Солонима. Один из них молча протянул мне что-то наподобие 'яблочного' наладонника, на экране которого светилась виртуальная клавиатура. Когда я увидел привычную кириллицу, меня даже передёрнуло, и только потом запоздало пришло понимание, что стандартный язык Земли для инопланетян – русский. Благодаря мне.
Предательски дрожащими пальцами я набрал своё имя и кодовое слово, указанное мной в заявке на гражданство. Пока я это делал, указательный чем-то неприятно кольнуло, и по экрану растеклась струйка крови. Странный способ проверить ДНК… Наладонник издал мелодичный звук, а мои записи засветились синим.
– Добро пожаловать на борт, – сказала одна из обезьян на чистейшем русском.
И вот после этого я чуть не грохнулся в обморок как тургеневская барышня. Дальнейшее я помнил уже как в тумане. При старте меня затошнило, кажется, даже вырвало, и я снова едва не лишился чувств. Затем меня упаковали в какую-то капсулу, напоминающую пластиковый гроб, и пустили приятно пахнущий газ. Вроде, я даже сопротивлялся и почти заехал одному из инопланетчиков по лбу. Не помню. Возможно, это мне просто приснилось.
После того, как я проснулся, мне объяснили, что поместили меня в медицинскую капсулу, так как боялись, что я просто не выдержу гиперпространственного прыжка. Говорили мы с обезьянами по-русски, к чему я постепенно привыкал – после прыжка мы летели уже на межзвёздных, а ближе к посадке на планетарных, так что времени было достаточно. Наконец корабль завис на орбите Мираха, а один из соотечественников Солонима пихнул меня в бок и гордо указал на иллюминатор. Я прильнул к прозрачному материалу, который не запотевал от дыхания и не пачкался от моего кожного жира, и увидел планету, похожую на нашу Землю, как её показывают на фото с орбиты и в фантастических фильмах. Только очертания материков были другими и ярких светящихся точек на тёмной стороне было гораздо больше, чем у нас. Похоже, Мирах был густо заселён.
Посадку мы совершили на том же спасательном боте. Меня опять затошнило, но к счастью не вырвало, а один из мирахцев даже одобрительно похлопал меня по плечу. В открывшийся люк пахнуло каким-то странным воздухом – чистым, но в то же время тяжёлым и немного обжигающим. На трясущихся ногах я спустился по трапу на идеально ровную бетонированную площадку. Во всяком случае, мне показалось, что она была бетонированная. Или же это был просто похожий на бетон материал.
Вдалеке виднелось огромное здание с заострёнными линиями, шпилями и полусферами, небо было чёрным, облака серыми, а нависшая над площадкой местная луна – свинцовой и какой-то пугающей. Да, ночи на Мирахе, пожалуй, мрачноваты.
В нашу сторону двигался приземистый серебристый автобус. Чуть в стороне садились ещё два или три бота, похожих на тот, в котором прибыли мы. К ним тоже спешили автобусы. Странно, не проще ли собрать всех прибывших в один, чем гонять столько транспорта зря?
– Мне нужно найти Солонима из клана Тохота, – едва ворочая языком, обратился я к одному из своих спутников.
Тот почему-то изменился в лице и смотрел теперь на меня с каким-то, как мне показалось, страхом и уважением. Момент был нарушен, не хватило координации после транспортировки, рука соскользнула и под моим весом оставила немалый кусок кожи на ржавом металле поручня.
Прекрасное начало для новой жизни.
Глава 35. Вживую
Я вроде бы уже не раз видел инопланетян в игре, в последнее время можно сказать даже довольно часто, но это никогда не сравнится с тем, когда видишь их вживую. Весь мир как кантина из 'Звездных войн', только грязнее и тви'леков с танцами не хватает.
Высадившись из автобуса и пройдя через серию пропускных систем, мы оказались в здании космовокзала. Он был хоть и огромный, но, если присмотреться, можно было увидеть выход в город.
Все расходились, освобождая нам дорогу, и мы двигались довольно быстро, несмотря на толпы различных существ вокруг. Я засмотрелся на пару ржавых роботов, застрявших на контроле, а в этот момент один из местных, заговорившись с кем-то по связи, не отошел в сторону, как делали до этого все остальные. И это, похоже, было не просто неуважение к гостям или власти, а очень и очень большая ошибка. Стоило ему повернуться и увидеть моих сопровождающих, как его глаза расширились от ужаса. Притом не образно, как у нас говорят, а на самом деле, увеличившись в размере раза в два.
Может быть, они росли бы и дальше, но один из обезьянов выхватил бластер и прострелил ему голову, оставив ровную дыру сантиметра два в диаметре вместо носа. Я в шоке смотрел, как тело без глаз, которые просто испарились из-за температуры выстрела, падает на землю и думал только о двух вещах: 'мне надо выжить, мне нельзя умирать' и 'слава богу, мы с Солонимом друзья'.
– Эх, не успел, – сказал второй обезьян, убирая свой бластер, хотя, учитывая, что он стреляет чуть ли не плазмой, называть его нужно как-то по-другому. – Люблю, когда они дают повод.
– Да, после присоединения к Союзу и признания прав базового гражданства все стало сложнее.
– Это раньше можно было: хочешь – стреляй и никто тебе не указ. А теперь нужно искать повод.
– И ведь если они хотели сократить количество убийств, то пользы никакой. Мне кажется. Мы даже раньше меньше убивали.
– Изучение всех этих юридических тонкостей так утомляет, естественно, хочется кого-нибудь пристрелить.
В легком шоке я шел за моими весело переговаривающимися встречающими.
Почему-то они стали более разговорчивыми после приземления. До этого они общались мало и достаточно сухо. Да, и в основном обо мне. Выйдя из здания космопорта, мы очутились на закатанной в бетон улице. Серой, но при этом удивительно чистой. Тротуар, на котором мы стояли, был отделён от проезжей части невысоким, но очень массивным барьером из какого-то прочного на вид материала. По самой дороге сновали вереницы машин, причём аналогов их движения я раньше нигде не встречал: не было привычного для Земли разделения на правую и левую стороны, каждая из полос имела своё направление движения, противоположное соседней. Таким образом получалось, что 'встречки' у тебя было сразу две…
Задумавшись над тем, какой смысл был в такой организации дорожного движения, я отвлёкся и очнулся только после грубого толчка в правое плечо. Обернувшись, увидел одного из мирахцев, осклабившегося в приветливой ухмылке. Второй в это время нажимал кнопку, утопленную в едва приметном столбике, торчавшем из разделительного барьера.
