Реальные успехи появились, когда некоторые коллеги Федора Гуськова последовали его примеру и заключили контракты. Но Иван не считал это своей победой. Ему повезло, что Гуськов считался своеобразным гуру в среде рестораторов Москвы, часто выступал в различных радиопередачах и упоительно рассказывал о еде, винах.
Но для масштабов Атяшевского комбината объем продажи в рестораны оказался мизерным. Необходимо было выходить на рынок крупных сетевых магазинов, но пока Иван не мог пробить стену отторжения нового продукта.
У Ирины в театре тоже было непросто. Во время репетиций Пронин занимал режиссерский пульт в зрительном зале. Рядом с ним восседала Галина. Многие актеры фыркали:
— Тоже мне! Второй режиссер!
Но факт оставался фактом: Галина все репетиции смотрела из зрительного зала. Особенно внимательно наблюдала за игрой Ирины. Пронин не давал актрисе расслабиться. Дошло до того, что в аншлаговом спектакле «Средство Макропулоса» он потребовал Невельскую выйти на сцену из другой кулисы и подойти к актеру с другой стороны.
Ирина не выдержала, встала посередине сцены и повысила голос, отчего он был слышен до самых дальних рядов пустого зала:
— Олег Эдуардович! Этот спектакль с нами репетировал известный хореограф. Рисунок движений актеров продуман до мельчайших нюансов, так же как и расстановка актеров на нужные точки, чтобы композиция наиболее выгодно смотрелась из зрительного зала. — Ирина сделала плавный жест рукой, охватывающий всю сцену. — И все актеры уже знают, из какой кулисы выхожу я и с какой стороны подхожу к партнеру. Это важно, черт подери! Ведь получается полный хаос, когда Алексей Борисович произносит свой монолог архивариуса Коленатого и уже на уровне инстинкта ожидает меня увидеть справа, а я резво выбегаю слева. Ведь так и до инфаркта человека можно довести!
Три молоденькие актрисы хмыкнули в кулачки, но негромко. Галина нахмурилась.
Ирина спустилась в зал и села в первый ряд.
— Спасибо, Ирина Николаевна, за интересную лекцию, но будем делать как я сказал.
— Да! — Галина повернула к себе микрофон. — А Алексею Борисовичу полезно держать себя в тонусе, помнится, он вчера запнулся на своей реплике, которую знает каждый студент: «Скажите, пожалуйста, а кто будет их, то есть бессмертных, отбирать? Правительства? Всенародное голосование? Шведская академия?» Наш пожилой актер, наверное, погрузился в глубокую медитацию?
Сидевшая недалеко от Ирины Людочка буквально задохнулась от этих слов и сжала губы.
— Главреж со своей нарочно выматывают актеров на репетициях уже отрепетированных спектаклей, чтобы развалить то, что существует. Вероятно, ждут, кто первый не выдержит. Я, лично, уже на переделе, — заявила она.
— А я еще поборюсь, — решительно ответила Ирина.
— Эх, Ирочка! Мы недооценили нашу соперницу. — Быстро вытерев пальчиком с идеальным розовым маникюром набежавшие слезы, Людочка сердито хмыкнула носом. — Она абсолютно театральный человек, теперь вижу. Сумела приручить уже как минимум треть труппы. Говорят, она буквально копирует тебя в своей игре.
Олег Эдуардович весь сентябрь молчал о новых постановках, но в начале октября заикнулся, что скоро труппа начнет работать над новым спектаклем. Выбрана была пьеса Бернарда Шоу «Дом, где разбиваются сердца». Этого было достаточно, чтобы между актерами прошмыгнула очередная черная кошка и начали накаляться страсти. Слишком многим были обещаны петушки на палочке, поэтому эта новость только усилила раскол.
МариПална, которая выглядела теперь гораздо увереннее прежнего и даже стала носить какие-то невразумительные платочки и шляпки, начинала утро с медоточивых речей в адрес Пронина. В коридоре и в буфете постоянно слышалось:
— Никогда с таким талантливым режиссером не приходилось работать. Пронину даже удалось облагородить многие работы Курганского.
Марию Павловну постоянно слушал тот самый Гришечка, любитель халявного алкоголя, — сорокалетний актер второго плана, после зарплаты неизменно скатывающийся на два-три дня до уровня третьего плана. МариПална вошла в фавор и к тому же давала Гришечке «в долг» без отдачи. А МариПалне нравилось хоть чье-то внимание.
Однажды Невельская не выдержала и, закуривая сигарету около пожарного щита и огнетушителя, остановила около себя пожилую актрису:
— Мария Павловна, а как это можно улучшить постановки Курганского? Приведите примеры.
— Ну, знаете, Ирина Николаевна… — Актриса поправила шляпку, похожую на гриб-опенок с воткнутым цветочком, и одернула коричневый пиджачок брючного костюма. — Вы неправильно меня поняли… Вы просто придираетесь к словам… А режиссера нужно уважать и слушаться.
— Боюсь, что мы очень правильно вас поняли, — вставила свои три копейки Людочка, стоящая рядом с Ириной без сигареты, за компанию, и зашептала подруге на ухо: «Ни одна добропорядочная и разумная пчела не будет слушать советов клопа».
Зазвонил телефон.
— Мама, я съездила в Академию и оплатила подготовительные, даже прошла собеседование, хотя оно было легким! — радостно сообщила Алика.
— Поздравляю, — искренне обрадовалась Ирина. — Большой шаг вперед, моя доченька.
Хотя бы одна хорошая новость за день.
* * *
В сентябре и октябре Ирине удалось сыграть только по два спектакля, но времени недоставало: целые дни она была занята на репетициях.
Перед читкой в театре все бегали как сумасшедшие, волновались, острили, как всегда.
— Ленка, ты слышала о премьере в Подвальном театре? Полный провал, половина зрителей ушла с первого акта. Чуть не освистали.
— Так почему только «чуть»?
— Не могли свистать — зевали.
Курящие у пожарного щитка мужчины тоже не оставались без подколок.
— Ты слышал о провале в Подвальном?..
— Вся Москва слышала. Говорят, что в зале осталось человек пять.
Закуривая и щедро раздавая сигареты, Алексей Борисович авторитетно пробубнил довольно старую пословицу: «Если на сцене пятеро героев, а в зале столько же зрителей, то зрители, без сомнения, тоже герои».
Читка-репетиция прошла довольно сносно, если не считать того, что Пронин просил три раза прочитать заново одну и ту же сцену… Потом Ирина узнала, что на роль ее партнера Алексея Борисовича в «Средстве Макропулоса» Пронин ставит Гришечку. Тот от изумления даже не похмелился с утра, но подобный феномен долго продержаться не мог…
Ирина уважала всех актеров театра, и хотя ей казалось, что перед началом сезона заменить одного актера на другого не лучшая идея, она взяла себя в руки и после репетиции отправилась в салон красоты, а потом на театральную тусовку в Дом театра на Поварской.
Прямо при входе в Дом театра Ирина Невельская привлекла всеобщее внимание. Выглядела она, несмотря на неприятности в театре, прекрасно. Поход в салон подчеркнул прекрасный цвет лица, позволивший ей умеренно пользоваться косметикой. Лицо по-прежнему казалось отдохнувшим и гладким.
