Николай Бойко сразу приглянулся Ивану: высокий, широкоплечий, с открытым бесхитростным лицом и широкой подкупающей улыбкой. «Наш человек, мужик! Именно такой и должен представлять их комбинат, а не какой-нибудь мажорный столичный хлыщ», — подумал Иван.
Секретарем Иван нанял элегантную даму старше пятидесяти пяти лет — Нину Аркадьевну, найдя ее резюме в Интернете. В графе «предполагаемая зарплата» значилась весьма крупная сумма, но Пшеничников ни разу не пожалел.
Спокойная, доброжелательная, она отличалась безупречной речью и хорошими манерами, и можно было не волноваться за репутацию фирмы. Нина Аркадьевна двадцать лет проработала секретарем в крупной компании — подразделении Газпрома, но ее новый шеф предпочел в секретарши молоденькую девушку Лароньку. Нине Аркадьевне претило стать рабочей лошадью при неопытной девице, и она написала заявление об уходе.
Через два месяца ей предложили вернуться, но она отказалась. Бывшие сослуживицы из бухгалтерии, отдела кадров и отдела менеджмента не упустили случая позвонить и посплетничать:
— Эта Ларонька два раза вылила кофе на клавиатуру своего компьютера.
— Эта профурсетка перепутала тексты электронных писем и вовремя не ответила на запросы клиентов.
— Эта идиотка все перепутала, выбрала функцию «Отправить всем» и разослала секретную информацию по отчетности.
— Я не вернусь, — стараясь скрыть профессиональное торжество, заявила Нина Аркадьевна. — Меня уже пригласили в перспективную фирму с приличным окладом…
Нина Аркадьевна стала добрым гением компании: все документы находились у нее в идеальном порядке, она великолепно знала протокол проведения переговоров, составляла график дел Ивана Валентиновича, напоминала о каждой встрече, присылала важные сообщения на мобильный телефон, чтобы Иван всегда был в курсе событий. Иван часто удивленно спрашивал:
— Нина Аркадьевна, как вам удается справляться с такими потоками информации и ничего не упускать?
— Ну что вы, Иван Валентинович! Я стараюсь хорошо выполнять свою работу, — отвечала женщина.
Иван включился в московскую работу не просто с головой, а всеми фибрами своей души. У него каждый день были бесконечные встречи, переговоры, разработки новых бизнес-планов…
Работа продвигалась со скрипом: все-таки освоение московского рынка — задача не из легких. И не помогали Ивану ни профессионализм, ни человеческое обаяние, ни связи. Порой он впадал в отчаяние, какого ему еще никогда в жизни не приходилось испытывать.
Нужно было считаться с тем, что Иван представлял совсем неизвестный в Москве бренд. И еще директор комбината был скуп на финансирование рекламы, а без нее завоевать новый рынок невозможно.
Излучавший в Атяшево уверенность, спокойствие и надежность, Иван через два месяца работы по двенадцать часов в сутки с одним выходным в неделю сильно сдал в Москве. Ирина старалась его подбодрить, но, учитывая, что она сейчас сама находилась не в лучшем состоянии из-за напряженной ситуации в театре, их вечера иногда проходили слишком тихо, каждый был занят своим: Иван сидел за компьютером, отвечал деловым партнерам на письма, Ирина готовилась к роли.
И вроде бы все у Пшеничникова было хорошо: любимая женщина рядом, Алька, к которой он привязался, менялась буквально на глазах, но Ивану не хватало простора, он буквально задыхался в этих каменных джунглях, ему хотелось жить на природе, ходить утром босиком по росе и ловить рыбу на закате. Он привык видеть пасущиеся стада коров, кормящихся свиней и галдящих кур в птичниках. На месте можно было запросто решать срочные вопросы по содержанию скотины и устранению мелких недостатков в производстве, а сейчас сколько времени тратилось на то, чтобы созвониться или списаться с кем требуется. Не говоря уже о том, насколько радостно по-простому общаться с людьми, которых знаешь с детства. И общаешься ты простым языком, иногда с матерком и под рюмку самогонки. А на тебе удобные футболка-фуфайка, камуфляжные штаны и старые кроссовки.
Но вместо этого он каждое утро он надевает глаженую рубаху, костюм и узкие туфли. Садится в машину и едет, нервничая в пробках и задыхаясь от выхлопных газов города, на одну из многочисленных встреч. С каждым днем дел становилось все больше и больше, и даже задумка провести вместе с Ириной уик-энд превращалась в утопическое и невыполнимое желание…
Бракоразводный процесс Ивана с женой должен был закончиться в Саранске на днях и заочно. Иван планировал на один день съездить в Атяшево для решения юридических нюансов с бывшей супругой и чтобы обстоятельно поговорить с руководством комбината.
Несмотря на то что жили они с Ириной в согласии и редко конфликтовали, Ивану казалось, что он не достоин такой звезды, как Ирина Невельская, и с огорчением для себя он замечал, что часто совершенно безосновательно ревнует Иру к другим мужчинам. В Атяшево он и представить не мог, насколько она популярна и какова ее работа.
Комплекс неполноценности гвоздем засел в его сознании, хотя Иван, богатырь и красавец, часто ловил на себе женские взгляды на улице, в театре, через стекла автомобиля. Но он как бы и не замечал их. Ему не нужен был никто, кроме Ирины. Она же, чувствуя намечающийся разлад, даже предлагала вместе сходить к семейному психологу. Но Иван, конечно, отмахнулся. Что же он, тряпка, что ли, какая-то или голливудский чудило? Сам должен справиться со своими проблемами!
И еще он совсем не знал, как люди проводят тихие семейные вечера. Ну что? Вместе телевизор смотреть? Газеты читать? Ноги парить? А он любил косить траву, рубить дрова, что-то ремонтировать или ходить на охоту.
Несколько раз они ездили на машине по Подмосковью и брали Алику, когда она была свободна. Ире очень хотелось показать Ивану свои любимые места: Марфино, Коломенское, Звенигород, Сергиев Посад, где она иногда бывала на экскурсиях, но чаще на съемках… Однако такие вылазки на природу были нечастыми.
У Ирины бракоразводный процесс продвигался хуже, чем у Ивана. Игорь чинил любые препятствия, какие только мог. Дела у него обстояли из рук вон плохо. Узнав о его отставке и разводе, имея представление о том, как он ведет бизнес, никто из серьезных актеров и продюсеров не хотел с ним работать, а молоденькие звездульки, с которыми он раньше проводил время, сбрасывали его звонки.
Из-за долгов Игорь решил продать свою квартиру на Цветном бульваре, которую, как и его покойная матушка, называл родовым гнездом. Своей квартирой он действительно дорожил: как-никак это все, что у него осталось.
Но он должен был вернуть деньги, которые взял у известного продюсера Михаила Владимировича Шубского. И этот самый продюсер обещал изощренно проучить его, если тот не вернет долг.
Иван предпочитал об Игоре вообще не говорить — он был ему омерзителен, а обижать Иру, обсуждая ее прошлое и упоминая того подлого гаденыша, Иван не хотел. А еще Игорь настаивал на разделе имущества, хотя в период его брака с Ириной фактически работала только она, он же получал свой немалый процент, который позволял ему модно и ярко одеваться, целыми днями валяться в диване, решая все дела по телефону, что плохо сказывалась на бизнесе. Ближе к вечеру он накачивался виски и отправлялся на светскую тусовку. А дела с контрактами шли сами собой, настолько была велика популярность Невельской.
