Аллаху Акбар, говоришь…
Одно из окон ground floor открывалось. Я медленно, стараясь не скрипнуть, не нашуметь, вылез из дома и оказался за спиной одного из солдат охраны. Он стоял спиной ко мне, я прицелился и выстрелил один раз по красной точке. Солдат упал вперед, автомат немного стукнулся об стену, но земля поглотила звук.
Я быстро перебежал вперед, на угол, прицелился с колена. Такого подарка от судьбы я даже не ожидал – все трое стояли у машины, курили. Как стояли, так и повалились, как сбитые кегли. Для питомца курсов в Балашихе это даже не задача… так, упражнение.
Схватил «МР5» убитого солдата, забросил его на спину, пусть будет, мало ли. Остались только четверо – сам бригадир, его водитель-телохранитель, шейх и его женщина, видимо, жена.
Если я пойду через дверь, они насторожатся, услышав, как открывается дверь. Выбора у меня не было.
Потому я забрался обратно в дом через то же окно. Прислушался. Было тихо, только радио – вместо песен давало шум помех…
С порога гостиной я открыл огонь.
Первым я застрелил водителя (в голову), потом женщину (тоже в голову, а вдруг это шахидка?!). Бригадир попытался выхватить пистолет, но не успел, я выстрелил ему в живот, и он упал с дивана, болезненно скорчившись. Я перевел пистолет на шейха Осаму.
– Ленинград, – сказал я по-русски.
Шейх спокойно смотрел в дуло моего пистолета, губы его шевелились – он читал молитву…
И я решил в него не стрелять. Нет, не буду стрелять.
Это слишком просто – пристрелить его как собаку, и уносить ноги. Слишком просто, а самое главное – не так, как должно быть. Нельзя так. Он – преступник. Убийца. Его надо доставить на территорию Советского Союза и там судить. Советским судом. Сессией Верховного суда, как Пауэрса
[146]. Публично. По советским законам, потому что он убил советских граждан. И расстрелять тоже по закону.
Все по закону. И только по закону.
Бригадир был еще жив – ранение в живот очень болезненное, но несколько часов его еще можно будет спасти. Раненные в живот умирают либо от заражения, либо от потери крови. Многое будет зависеть от того, успеем ли мы к вертолету. Если успеем, то бригадир выживет, советские медики окажут ему помощь. Зачем оказывать ему помощь? А затем, что у советской разведки к бригадиру ИСИ, который тайно помогает Осаме, будет масса вопросов.
Вертолеты были еще здесь, я это знал, и у меня есть машина. Бронированная машина и джип. А если не получится, то придется переходить границу с Индией пешком или вызывать группу эвакуации, что станет возможно после того, как снимут глушение. Но я уверен, что дойду. И выведу того, кто убивал в Ленинграде.
Мы уже победили.
Я показал пистолетом на дверь.
– Идите туда, эфенди. И не заставляйте повторять дважды…
