На случай, если все пойдет совсем плохо и в бой вмешаются подразделения пакистанской армии, существовала группа прикрытия – группа «Копье». Восемь истребителей-бомбардировщиков «Су-30», которые находились на базе Анна в полной боевой готовности. Задействование этой группы предусматривалось лишь в самом крайнем случае, если в районе будет засада, со средствами ПВО и бронетехникой. В этом случае группа «Копье» обязана была обеспечить прорыв, подавив сопротивление пакистанцев любой ценой. На задействование группы «Копье» требовалась отдельная санкция лично Президента СССР, потому что ее задействование было чревато ядерной войной.
Риски были столь велики, что в последний момент из Москвы пришел приказ отменить действия группы «Копье». Энтузиазма участника операции это не добавило, получалось, что если что-то пойдет не так, то они останутся на территории противника без поддержки.
Группа «Кинжал» взлетела с аэродрома Джелалабада в двадцать три часа пятнадцать минут, вертолеты направились строго на восток, прячась в складках местности, чтобы свести к минимуму риск обнаружения радаром. Группа «Фонарь» должна была взлететь через сорок пять минут, в двенадцать ноль-ноль. Группа «Листок» уже находилась в воздухе.
Группа «Кинжал». Над Абботабадом
Три малозаметных вертолета взлетели с аэродрома Джелалабад первыми. Когда должна была взлетать вторая волна, они уже должны были быть у цели. Так было задумано для того, чтобы массированный взлет вертолетов не насторожил пакистанские (читай, китайские) разведывательные пункты у границы.
Капитан Алексей Горелов находился во втором вертолете – вторая группа, они должны были штурмовать и зачистить комплекс, в то время как первая обеспечивала периметр и выставляла пост на случай подхода подкреплений от пакистанской академии сухопутных войск. Их было тринадцать – несчастливое число, если не считать за боевую единицу собаку. С ними была собака: огромная немецкая овчарка в наморднике, и с ней проводник – собака была обучена искать тайники в домах и задерживать людей. В Афганистане это хорошо работало, смертник, даже если на нем пояс шахида, вряд ли будет подрываться вместе с нечистым животным. Собаку предполагалось задействовать, если пояс шахида будет на ком-то из тех, кого они найдут в доме…
Лейтенант сидел у иллюминатора, он был полупрозрачным, но все же кое-что было видно. Они прошли хайберский проход – зарево огней, огненная змея дороги Пешавар – Кабул, движение на ней не прекращается ни днем, ни ночью, а потом ушли севернее. Сейчас они шли горами, прячась за склонами, ныряя из одного ущелья в другое. Здесь было пусто и мертво – только шестым чувством можно было понять, что вертолет двигается. Так – это как в ангаре подводной лодки до его затопления…
– Убери своего кабысдоха! – выругался Павлов, который сидел так, что собака частично лежала на нем, дыша на него – от него воняет.
– Он приносит удачу.
– Он приносит блох…
Сидевший рядом Исматов, в который уже раз проверявший свое оружие, засунул свою «Гюрзу» в кобуру на груди, взял пса и неуклюже попытался перетащить его к себе на колени – сын фермера, он любил животных. Пес глухо, недовольно зарычал, если бы не глухой намордник, он бы уже бросился.
– Осторожнее, – сказал проводник.
– Нам всем… надо быть осторожнее.
Никто не хотел думать о том, что за окном. Никто не хотел думать о том, что предстоит. Вертолет шатало в неровных воздушных потоках ущелья…
– Кинжал-два главный, что там у нас? – запросил Павлов через систему внутренней связи.
– Тридцать пять! Немного опаздываем. Сейчас будет Пешавар, обходим с севера.
Зарево огней, далеко на горизонте горело верховым пожаром. Три вертолета клином неслись в ночи, и никто не знал, что их ждет в пункте назначения.
На Абботабад они вышли точно. Помимо станции спутниковой навигации на каждом вертолете кто-то оставил недалеко от цели, на мусорной свалке, радиомаяк, работающий в постоянном режиме на частоте, которая мало кем использовалась. Сейчас пилоты шли точно на него, зная, что цель меньше, чем в двух сотнях метров от маяка.
– Ленинград! – крикнул пилот, отмечая последнюю точку перед целью. Каждая такая точка называлась условными обозначениями, в качестве которых использовались названия советских городов.
– Пять минут, принять готовность! – проорал выпускающий техник-сержант в отсеке Кинжала-один, головного вертолета основной боевой группы.
– Листок, Листок, я Кинжал-один, продвигаюсь вперед для выполнения десантирования.
– Кинжал-один, вас понял.
Головной вертолет ушел вперед – он должен был приземлиться за пределами забора, огораживающего цель, и высадить группу, которая обеспечит безопасность и блокирует дорогу с обеих сторон. Еще два вертолета появятся чуть позже, один должен сбросить группу в пределах забора, из режима висения, другой – за забором.
Командир экипажа вертолета с позывным Кинжал-два переключил на себя связь с центром управления операцией.
– Листок, Листок, я Фонарь-два, пять минут до точки, у нас все штатно, прошу информацию по обстановке.
– Фонарь-два, пока все чисто, повторяю, все чисто, духов в ваших секторах нет.
– Листок, вас понял, продолжайте наблюдение.
– Фонарь-два, плюс, продолжаем наблюдение. Удачи вам там.
– Я Кинжал-один, цель идентифицирована, повторяю, цель идентифицирована. Наблюдаю активность, захожу на цель. Атака, атака, атака!
– Кинжал-один, левый борт готов!
– Кинжал-один, правый борт готов!
Люки по левому и правому борту малозаметного вертолета Кинжал-один, которые в положении «прорыва» были плотно задраены, сейчас были открыты, и в каждый из них смотрел ствол пулемета «ПКМВ»
[143], готовый огрызнуться огнем.
Борт вертолета «Ка-29С». Кинжал-два
«Ка-29С» – гибрид транспортного и ударного вертолета, с максимальным вооружением по возможностям поддержки десанта он не уступал «Ми-24» самых первых серий, но в отличие от «Ми-24» даже с самой тяжелой загрузкой он мог нести шестнадцать десантников. Сейчас, после переоборудования машины в малозаметный вариант, в первом и втором вертолете было по двенадцать спецназовцев группы «А». После нанесения удара по зданию и подавления огневых точек второй из них должен был высадить на крышу и во двор здания две специальные группы по шесть бойцов. Они должны были провести штурм здания одновременно с двух направлений, с крыши и со двора. В третьем вертолете были два снайпера, переводчик, кинолог с собакой и еще четыре бойца группы «А», группа резерва. После того как первый вертолет высадит блокирующую, а второй – штурмовые группы и прикрытие снайпера будет не нужно, третий вертолет должен будет совершить посадку на поле рядом с домом либо в ситуации противодействия высадить группу на тросах.
