Там, однако, и брызги есть! И направлены они в сторону противоположную входу! То есть несли оттуда, вот капельки-то выдали направление движения…
[3]
А что это у нас такое – темное?
Может быть, красное?
То бишь кровушка чья-то?
Впрочем, почему чья-то? Раненый там лежит. Тот самый, которого с улицы утащили. Там и на месте боя-то кровищи натекло – будь здоров! Так что в том, что и тут кровушкой попятнали, ничего удивительного нет…
Так, это выяснили – что будем дальше делать?
Сидеть и ждать, пока за раненым кто-то придёт? А ведь придут… Не сам же он сюда заполз? Тогда бы на полу не брызги крови были бы – а полосы! Нет, затащили его явно на руках.
И как быть? Выйти каким-либо другим путём? Каким, например? Так или иначе, а на первый этаж попасть можно только по лестнице – лифты давно уже не работают.
Хорошо, допустим, что мы тихонько засядем где-нибудь… Где? Идти наверх, туда, где ночевал? А если клиент слышал, как я спускался? И прибывшая за ним команда первым делом рванёт зачищать верхние этажи. Не из врождённой злобности, а чтобы исключить огонь в спину.
Может ли такое быть? Да, запросто… решат, что наверху засада обосновалась, – и хоть кол им на голове теши!
Значит, извини, мужик, но ты уже никому не расскажешь, что ты тут слышал…
Рюкзак тихо опущен на лестничную площадку. Полежи тут…
Этаж.
Ещё один…
Ботинки давно уже стоят на лестнице – идём в носках, так тише. Не скрипит под подошвами песок. А всякая прочая фигня, попадающаяся под ногу, ничуть нам не мешает. Есть, знаете ли, определённые преимущества у того, кто умеет переносить боль…
Тень внизу.
Ну да, там позади клиента должен быть спуск в подвал – и ещё одно окошко, чуть выше уровня земли. Как позиция – очень удобно. Можно стрелять и в ту сторону тоже, а невысокая стена вполне способна защитить от пуль. И в другую сторону можно вести огонь – только развернись.
А откуда он может ждать гостей?
С улицы.
Но если они пойдут обычным путём – через дверь, то, проходя по холлу, неминуемо нашумят. Там на полу понабросано множество самого разнообразного мусора.
По улице же можно подойти вплотную к окну – и застрелить лежащего через стекло, он ничего не услышит. А стекло для пули не препятствие.
Значит, он должен смотреть наружу…
А про свет, падающий со стороны окна, клиент не подумал. Впрочем, эту тень видит только тот, кто смотрит сверху, с любой другой позиции она не видна.
Ещё этаж…
Нога в ботинке, правая. Носок смотрит вправо, внешней стороной обувь обращена вверх – на животе человек лежит, скорее всего. Теперь бы ещё левую… есть и левая. Поза… соответствует положению лежа, лицом к окну. Но, как сказано в одном хорошем кино – «А может быть вы двусмысленный и стреляете левой?» Не будем пока делать скоропалительных выводов, башка у нас одна!
Ещё этаж…
Точно, он лежит на животе.
Ну и ладушки, мы могём даже помочь… дадим ту самую цель, которую ты так ждешь.
Подобрав, валяющуюся на площадке, пустую бутылку, Пётр скользнул к окну, осторожно приоткрыл створку. Не заскрипело и не заклинило – хорошо всё-таки тут дома делали!
Держи!
Бутылка звонко лопнула где-то внизу.
А теперь – акробатика!
Веревка уже была привязана к перилам, так что соскользнуть по ней всего на этаж – проблема невеликая, даже руки не обдерём, всё-таки перчатки мы тоже зачем-то таскаем…
Едва коснувшись ногами пола, он сделал кувырок вперед, отбивая ногой шевельнувшийся в его сторону ствол. Непростой тут мужик лежит! Правильно, что я его сразу валить не стал, такой много чего рассказать может!
Если захочет, конечно…
Но у нас есть неплохой аргумент двенадцатого калибра!
Каковой недвусмысленно уставился сейчас в переносицу лежащего.
Ну?
Вот тебе и ну…
– Витя? – дрогнул в руках обрез.
– Беглец? – лежавший был удивлён ничуть не меньше.
Виктор Озеров, командир взвода из местного ОМОНа. Старый знакомец, сколько с ним было выпито-говорено…
– Ох, ты ж… ну и дела…
Обрез теперь окончательно смотрел куда-то в пол. Да и автомат у старого друга лежал где-то в стороне, а пистолет у бывшего омоновца в кобуре – не достать быстро.
Да и Виктор был плох – разгрузка на груди пропитана кровью, наспех наложенная повязка сползла.
– Кто ж это тебя так? – присел Пётр рядом.
– Кто… конь в пальто! «Росомахи», кто ж ещё?
– Так! – вскочил Беглец на ноги. – Обожди тут! И за ствол не хватайся, Богом прошу! Я ныне нервный стал…
Бегом! Мелькают под ногами ступеньки.
Сунуть ноги в берцы, зашнуровывать после будем. Подхватить рюкзак…
Озеров лежал на прежнем месте, не делая попыток куда-либо отползти. Плох парень, совсем плох…
Вколов ему сразу три шприц-тюбика, Пётр расстегнул разгруз. Так, что у нас тут? Пулевые ранения – два. Одна вскользяк прошла, вспоров мышцы на груди – именно от этой раны столько кровищи и натекло. Плохо, большая кровопотеря – это не гут! Второе… тут хуже, похоже, легкое задето… а может быть, и нет… Я ж не доктор! Плеснув на оторванный кусок бинта коньяком (Витька только вздохнул), он осторожно протер кожу вокруг ран. Начал накладывать повязку. Хорошо, что бинты с собою есть!
– А кучеряво ты живёшь! – кивнул Озеров на коробку аптечки. – Такая у торгашей нехило стоит!
– Лежи уж… коммерсант!
Второй бинт.
А вот и лекарства стали действовать, малость приободрился старый друг, голос увереннее стал.
– Заберут тебя? – поинтересовался Беглец.
– Должны вскорости прийти… Лёха, правда, и сам пораненный… но до базы дойдёт.
– Оптимист, однако! До вашей-то базы топать и топать ещё!
– Не… мы сейчас на «Прогрессе» обретаемся. Взяли его под охрану.
«Прогресс» – научная контора, что занималась какими-то разработками. Шибко заумными, там вечно что-то ото всех скрывали. Даже пожарная часть у них своя была.
– И за каким хреном он вам впёрся? Лежи! Я не закончил ещё! На вот… хлебни, проглот ненасытный!
Глотнув коньяка, Витёк повеселел.
– Пожрать бы ещё…
– Ага! И бабу теплую! На, вон… галет погрызи…
