– На паровозике? – ехидно спросила Агата. – Да, это ты умеешь. Ту-ту, и пишите письма!
– В парке аттракционы, американские горки, паровозики.
– Хочу американские горки! – Антон схватил маму за руку, затряс ее. – Хочу паровозики!
– Можно завтра.
– Неужели? – Агата усмехнулась, обличительно глядя на Игната.
– Да.
– А почему не сегодня?
– У меня совещание скоро.
– Не будет никаких горок, сынок! Дядя не умеет держать слово. – Агата взяла Антона за руку и повела к дому.
– Хорошо, давай сейчас, – решился Игнат.
Совещание вполне мог провести Бельчинский. У него это даже лучше получится.
– Обойдемся как-нибудь, – сказала Агата.
Антон жалостливо глянул на Игната, горько вздохнул, но продолжал идти за мамой.
– Я серьезно. – Игнат нагнал Агату, взял ее за руку, остановил. – Прямо сейчас и едем.
– У нас обед. – Она качнула головой.
– В кафе пообедаем.
– Мама, я хочу в кафе!
Агата посмотрела на сына, перевела взгляд на Игната.
– Хорошо. Только нам переодеться надо.
– Долго? – настороженно спросил Игнат.
Не так давно он уже хотел встретиться с Агатой в кафе. Пришел, а ее нет. Сейчас она могла опять махнуть перед ним хвостом. Запрется в доме, и жди ее.
– Пять лет. – Она усмехнулась.
– Ты хочешь об этом поговорить?
– Незачем.
– А я хочу. Поэтому через двадцать минут мы едем в Москву. Смотри, не обмани сына.
– Своего сына я не обману! – резко сказала Агата, косо глянула на Игната и ушла вместе с Антоном.
Она появилась через полчаса, нарядная, прихорошенная. Антон в новом комбинезоне.
Открывая дверь машины, Игнат невольно оглянулся по сторонам. Вдруг его кто-то увидит с Агатой и сообщит Марьяне? Придумывай потом оправдания.
Агата с Антоном устроились на заднем сиденье.
– Твоя машина? – спустя какое-то время спросила она.
– Ну а чья же.
– Детского кресла нет.
– Так незачем было.
– Почему?
– А моя мама тебе не сказала?
– Сказала… – Агата замялась.
– Она явно что-то задумала.
– Что?
У Игната вдруг стало тошно на душе. Желание покатать ребенка на аттракционах, вроде бы совершенно невинное, вылилось в самое настоящее предательство. У него ничего с Агатой не было, но он уже шел на поводу у своей мамы, которая затеяла новую игру против Марьяны. Она хотела свести его с бывшей девушкой, чтобы разлучить с женой.
Спрашивается, зачем он посадил Агату и ее сына в машину? Но не выгонять же их. Тем более что слишком далеко в отношениях с Агатой он заходить не собирался.
Лиля переступила порог, огляделась, не наклоняясь, разулась, повела плечами, сталкивая с них легкую курточку. Казалось бы, все, можно идти дальше, в комнату. Но Лиля не остановилась. Ничего не говоря, она стянула блузку, вывернулась из юбки. От белья ей избавляться не пришлось за неимением такового.
Никита лишь хмыкнул, глядя, как она открывает дверь в ванную. Хоть сказала бы, что хочет принять душ. Или не нужно? Да, незачем говорить, если все и так ясно.
Квартира простая, двухкомнатная, в собственности компании «Высокосталь». Незатейливый ремонт, непритязательная мебель, но в целом комфортно, функционально. Идеальный порядок, чистое белье, полный бар. Все как в гостинице.
Даже девочка в номере, но это уже стараниями Никиты.
Лиля скрылась в ванной, а Никита прошел в гостиную, достал из бара бутылку виски. Сегодня у него выходной, можно выпить, покурить и девочку приласкать. Не такая уж и плохая у него жизнь, если разобраться.
Он еще только скручивал пробку с бутылки, когда зазвонил телефон. На дисплее высветилось фото Ларисы – томный взгляд, загадочная улыбка. Никита глянул на дверь в ванную. Лиля наверняка застрянет там не на одну минуту.
– Да, моя красивая!
– Ты не занят? – тихо, спокойно спросила Лариса.
– Не помешаешь.
– Как дела?
– Собак еще не нарыл. Но процесс идет.
– С кем? – Голос Ларисы едва заметно дрогнул, выдал ее волнение.
Она же не дура, понимала, что Никита запросто может загулять.
– Тихо, сам с собою, – в шутку сказал он.
В этот момент медленно, почти бесшумно открылась дверь ванной комнаты. Лиля вышла оттуда так тихо, как будто была бесплотной. Волосы мокрые, полотенце обернуто вокруг тела.
Никита посмотрел на нее и приложил палец к губам. Она лукаво улыбнулась, но режим тишины все-таки приняла и тихонько подошла к нему.
– У Светки зубы режутся, – сказала Лариса.
– Плачет? – спросил он, глядя, как Лиля опускается перед ним на колени.
– И температура.
– Могу приехать. Ночью буду. – Эти слова были адресованы не столько Ларисе, сколько Лиле, которая уже расстегивала пояс на его брюках.
Если она сейчас не успокоится, то ночевать будет без него. Но Лиля лишь усмехнулась и продолжила его расчехлять.
– Может, лучше на выходные? – сказала Лариса.
– Легко.
Лиля стянула с себя полотенце, накрыла им бедра Никиты, склонилась низко-низко, заставила его почувствовать жар своего дыхания.
– Если соскучишься.
– Я уже соскучился, – закрывая глаза, сказал он.
– Тихо у тебя. Ты где?
– В кабинете.
– А секретарша где?
– Ты моя секретарша. Помнишь, как мы зажигали?
Лиля поддала жару. Никите приходилось нелегко.
– У нас еще все впереди. Ладно, не буду тебе мешать.
– Да ты не мешаешь.
– Пока-пока.
В трубке послышались короткие гудки. Из груди Никиты вырвался вздох облегчения.
– Жена звонила? – тихонько спросила Лиля.
– Ты это нарочно?
Ей нетрудно было выдерживать паузы. Она находила, чем их заполнить.
– Может, я тоже хочу быть твоей женой?
– Я похож на мусульманина?
– Я могу быть твоей командировочной женой. Ты же здесь по делам. И еще приедешь.
– Не отвлекайся.
– Так да или нет?
Она знала, в какой момент надо задавать вопрос, понимала, чем сейчас его можно шантажировать.
