– Ты ошиблась, – тяжело вздохнул
Ваня, – у Максима в кармане есть теперь другой пульт, и ему надо, чтобы
взбудораженные домочадцы ушли прочь. Кстати, он весьма ловко отправляет всех
домой, а сам начинает щелкать пультом, сначала во дворе, а потом за воротами.
Спустя минут пять от оврага доносится тихое поскуливание. Макс идет на звук и
находит там совершенно обессилевшую Эми. Дальнейшее просто: он забирает
животное и отдает Павлу. Собственно говоря, это все. Кстати, в тот день, когда
ты в сервисе случайно налетела на Павла, он ехал на встречу с новым клиентом и
поэтому невероятно обозлился, когда увидел, что какая-то баба ухитрилась
непонятным образом привести собаку в состояние «боевой готовности». Эми после припадков
злобности сильно слабеет, выдыхается, и Павел знает, что, если «включить» ее во
второй раз сразу, без суточного отдыха, собака может и не озвереть до нужной
кондиции. А клиент ждал, деньги были заплачены. Отсюда его немотивированные на
первый взгляд грубость и хамство. Павлу, человеку более чем обеспеченному,
следовало, мило улыбнувшись, попытаться спокойно выпутаться из создавшейся
ситуации. Сказать что-нибудь типа: «Надо же, моя собачка от жары совсем с ума
сошла, вот вам деньги на покраску». Но Павел нервничает и изо всех сил толкает
любопытную бабенку.
– Да уж, Лампудель, – влез
Володя, – голова у тебя, похоже, деревянная. Впрочем, нет, железная.
Деревяшка бы точно раскололась, упади на нее огнетушитель, а твоя черепушка
устояла. Извини, я совершенно зря упрекал тебя всегда, говоря, что в твоей
головенке пустота, нет, теперь проверено экспериментальным путем, она из
цельного куска железа, просто стальная чурка!
– Перестань! – неожиданно пришел мне
на помощь Ваня. – Всякое случается.
– Между прочим, – веселился
Костин, – огнетушитель помялся!
Но Ваня решил не обращать внимания на
разошедшегося майора и спросил:
– Ну, теперь все понятно?
Я осторожно кивнула:
– В целом да. Между прочим, Ефим заплатил
горничной Асе Ломакиной за лжесвидетельство! Очень уж хотел «утопить» Раду.
– Знаю, – кивнул Ваня, – мы
нашли девушку.
– Где? – подскочила я. – Как?
Она мне наврала про какое-то Фаломеево.
– Ася хитрая девушка, – усмехнулся
следователь, – но все купленные квартиры регистрируются. Мы нашли ее.
Проживает Ася в Марьине.
– Врунья!!!
Ваня рассмеялся:
– Да уж, ловко она тебя вокруг пальца
обвела.
– Что будет с Радой?
– Она уже дома. Рвалась приехать сюда, мы
рассказали, какую бешеную активность ты развила, чтобы вызволить Раду из беды,
но врач ее не пустил, нам-то со скрипом разрешение дал, говорит, ты совсем
слабая. Кстати, как голова, не болит?
– Не-а, – радостно заявила я, –
и не тошнит!
– Говорю же, у нее стальная башка, –
фыркнул Вовка, – и носорожье упрямство. Не дай бог с такой связаться, идет
напролом, наперекор здравому смыслу!
Это уж слишком!
– Между прочим, если бы я не была такой,
ты бы сейчас сидел в Бутырской тюрьме, кто тебя оттуда вытащил?
Вовка мигом заткнулся. Я выхватила у Вани
пачку сигарет.
– Дай мне покурить!
– А можно?
– Плевать, где зажигалка? Рада, наверное,
теперь помирится с матерью… Странно, однако…
– Что? – заинтересовался Ваня.
– Стася-Анжелика рассказывала, что у
Глеба Лукича была привычка тщательно проверять всех невест Макса, он не хотел,
чтобы в его семью попали недостойные. Почему же он не стал ничего узнавать о
Раде?
Ваня улыбнулся:
– Да он все знал, о родителях и брате. В
сейфе, в том самом, который мог открыть только хозяин, лежало несколько отчетов
людей, раскопавших подноготную Рады. Просто его устраивало такое положение
вещей. Не хочет жена общаться с родственниками, прикидывается сиротой, очень
хорошо, ему меньше забот. Глеб Лукич вовсе не горел желанием получить такую
тещу, как Тамара Николаевна. Да и любимую жену уличать во вранье не хотел,
поэтому и не сказал ничего Раде.
В наступившей тишине стало слышно, как в
соседней палате во всю мощь орет телевизор.
– Ой, – внезапно спохватился
Ваня, – вот дурак! Ведь привез тебе шикарные конфеты и забыл в машине.
Вовка, будь другом, сходи!
– Почему я? – возмутился
майор. – Кто оставил, тому и бежать на парковку.
– У тебя машина плохо открывается, –
заныл Ваня, – буду ковыряться два часа, ну не вредничай!
– Ладно, – смилостивился
Костин, – еще и правда ручку сломаешь, начнешь дергать в разные стороны!
Он ушел. Ваня помолчал секунду и спросил:
– Ты ведь не обиделась, когда я сказал
про «собачницу-психопатку»?
Я пожала плечами:
– Дуться на людей не в моем характере.
Кстати, я не обратила внимания и на заявление о «стальной голове».
– Это Вовкино высказывание, –
мгновенно отреагировал Ваня. – Между прочим, я считаю тебя умной,
красивой, очень привлекательной женщиной. Кстати, тебя скоро выпишут!
– Естественно, зря держать не станут.
– Не откажешься сходить со мной попить
кофе?
Я кивнула. Вот зачем он услал Костина в
машину, хотел назначить мне свидание. Однако я пользуюсь бешеным успехом у
мужчин. Сначала к моим ногам падает Константин Михайлович, теперь Ваня… Просто
превращаюсь в Мессалину, нет, не то, в Клеопатру, нет, в Елену Прекрасную.
– Никаких конфет в машине я не
нашел, – сообщил Костин, появляясь в палате. – Ты уверен, что они
были?
Ваня подмигнул мне:
– Да ну? Значит, оставил в кабинете на
столе. Что ж, придется еще раз приехать к Лампе, иначе протухнут шоколадки.
Прошла неделя. Я выписалась из больницы, в
пятницу к нам заявился Костин.
– Как ты здорово во всем
разобрался, – воскликнула Лиза, – а то ничего и никому не было
понятно!
– Вовсе нет, – возмутилась я, –
между прочим, я почти добежала до цели, через пару дней догадалась бы сама!
– Знаешь, Лампудель, – с тяжелым
вздохом сказал Костин, – мой тебе совет: иди на курсы кройки и
шитья. – Почему? – не поняла я.
