– Безумно, я первый раз видела, чтобы
вполне нормальная и умная женщина потеряла до такой степени ум. Она просто
сохла по Астеру. Я только удивлялась. Парень внешне собой ничего не
представлял, не москвич, приехал в свое время из Латвии поступать, и совсем
даже не умен. Знаете, его очень не любили наши.
– Почему?
– Зубрила и стукач, причем стучал
совершенно открыто.
– Это как?
Нина усмехнулась:
– Просто. Допустим, идет зачет или
экзамен. Народ шпаргалки вытащил, и тут Роберт преспокойненько встает и
заявляет: «А Иванов, Петров, Сидоров списывают». У народа просто шок
приключился в первый раз, его даже побить хотели!
– Зачем же он себя так вел?
Нина печально улыбнулась:
– Перед преподами выделиться хотел, очень
уж ему домой неохота было возвращаться, в аспирантуре оказаться мечтал, вот и
выделывался. Да только зря, все видели, что он идиот!
– И Стася?
– Нет, – печально ответила
Нина, – у той словно на глазах шоры были. Какие только глупости Роберт ни
болтал, она приходила в восторг и заявляла: «Ты самый умный». У Астера-то крышу
сорвало капитально. Был у нас случай, одна из девчонок еще до его романа со
Стаськой прилюдно залепила ему пощечину. Роберт-то наш пару раз пытался на
москвичках жениться, но обламывалось ему. Астер выбирал невест по принципу:
«Скажи, где твой папа работает», вот и обратил взор на Лену Королькову. На
курсе считали, что ее родители удачливые бизнесмены, а Роберт выяснил в
процессе ухаживания: все не так. Есть только мама, воспитательница в детском
саду, ну и слинял от Ленки, та возмутилась, надавала изменнику по щекам,
обычное дело, ничего удивительного. Только на следующий день Ленка упала и сломала
правую руку, жутко неудачно, в трех местах со смещением. А Роберт
преспокойненько заявил: «Будет знать, как драться, это я ее наказал!»
Нина, услыхавшая эту фразу, удивилась:
– Как же ты умудрился? Ты весь день сидел
в аудитории, а Королькова решила прогулять вторую лекцию, побежала к метро и
там шлепнулась. Когда ты успел ее толкнуть?
Роберт фыркнул:
– Тебе не понять.
– Расскажи, – пристала к нему
любопытная Нина, – жутко интересно!
– Направил на нее луч своей психической
энергии и велел упасть, – на полном серьезе заявил Астер. – Я
гениальный экстрасенс с огромным потенциалом, и тому, кто меня обидит, не
поздоровится!
Нина разинула рот. Да Роберт еще глупее, чем
она предполагала!
Но Стася верила в «психическую энергию» и
исключительность избранника.
– Роберт обратил на нее внимание тогда,
когда понял, что аспирантура окончательно проплывает мимо носа, – пояснила
Нина. – Он смекнул, как влюблена в него дочь Разуваевой, и решил
использовать мою глупую подружку на все сто.
Стася не подвела. Астер получил все:
аспирантуру, диссертацию, прописку, хорошее место работы…
– Софья Модестовна бы расшиблась в
лепешку, но сделала из Роберта и доктора наук, – рассказывала Нина, –
но не успела, умерла. Понятное дело, что Стаська сразу стала ему не нужна, он
ей об этом прямо заявил: мол, извини, дорогая, прошла любовь, сирень опала.
Но Стасю было трудно вышибить из седла.
– Ничего, милый, – ответила
она, – моей любви хватит на двоих.
У молодой пары начались проблемы с деньгами.
Роберт не собирался, как другие мужчины, бегать по приработкам, нет, он хотел
заниматься наукой, конструировал какие-то дикие, идиотские приборы. Стася же,
пока не имевшая диплома, могла рассчитывать лишь на копейки. Она стала
закладывать свои вещи, украшения… Роберт молчал, его вполне устраивало, что
супруга бегает в ломбард, главное, чтобы его не трогали. Единственное, к чему
он не разрешил прикоснуться, была машина. Астер предпочитал ездить в «Жигулях»,
от метро его крючило и колбасило.
– В конце концов он убил мою
подружку, – сказала Нина, и по ее щеке поползла одна светлая прозрачная
слезинка, похожая на крохотный кусочек льда.
– Ты думаешь, он нарочно подстроил
аварию?
Нина вытерла глаза рукавом.
– Да какая разница! Нарочно он вломился в
бетон или нет… хотя думаю, что аварию он не подстраивал. Я видела машину, жуть,
ее словно сквозь мясорубку пропустили! Если бы Стаська ехала одна, то, может,
тогда бы он и подрезал ей какой-нибудь шланг для тормозной жидкости. Но он-то
ведь сам сидел в «Жигулях». Нет, собой этот мерзавец ни за что рисковать не стал
бы. Просто, когда увидел, что на него бетон несется, мигом вывернул руль, себя
хотел спасти, о Стасе и не подумал… Вот и нету моей подружки! И теперь это
омерзительное, рыжее, тупое чучело живет, а от Стаси осталась горстка пепла. Да
на похоронах гроб закрытый стоял, так она изуродовалась! Знаете, какая Стаська
была хорошенькая! Погодите, сейчас покажу.
Нина легко встала, вытащила альбом,
перелистала страницы и ткнула пальцем в одно фото.
– Вот у нас на даче снимали.
Я глянула на снимок и с трудом удержалась от
крика. С глянцевой фотографии мне весело улыбалась абсолютно счастливая,
радостная, на самом деле замечательно симпатичная… Анжелика.
Глава 22
В Алябьево я заявилась со вставшими дыбом
мыслями. Можно, конечно, представить себе, что Стася и Лика двойники, безумно
похожие друг на друга девушки. Но Нина, показывая фото, спросила:
– Красивая, да?
Я обалденно кивнула.
– Шашлыки жарили, – пояснила
Спиридонова. – Только я Стаську сняла, как она себе на руку раскаленный
шампур уронила, мигом ожог вздулся. Мы с мужем испугались, а Стася засмеялась:
«Ерунда, – говорит, – за двое суток заживет». Стася очень
чувствительная была, боялась людям неудобства доставить! И в тот раз странно
вышло, она обожглась, и она же нас утешала. Только не зажила рука…
– Почему?
– Она на следующий день погибла, –
хмуро ответила Нина.
За ужином я, совершенно не обращая внимания на
зудеж старух, во все глаза пялилась на Лику. Потом попросила:
– Анжелика, будь другом, передай хлеб.
– Ты же его не ешь? – удивилась
Лиза.
– Захотелось почему-то.
– Пожалуйста, – вежливо ответила
девушка и протянула плетеную тарелочку.
Я скользнула взглядом по ее обнаженной до
плеча руке. Выше запястья, но ниже локтя красовался длинный шрам, такой
остается от сильных ожогов.
