Кирюша вылез из машины и пришел в полный
восторг:
– Ну, стёбный прикол. А в чем у тебя
кофта?
– Это кетчуп «Чумак», – радостно
объяснила Тина, – из стеклянной бутылки…
Бледная Лиза прошептала:
– Горло…
– Здорово, да? – захохотала
противная девчонка. – Целый час гримировала. Рада так визжала, небось у
соседей стекла в их сараюшке повылетали.
Глеб Лукич закашлялся, и тут ворота вновь
раздвинулись, и во двор, одышливо кашляя, вползли бело-синие «Жигули» с
надписью «ГБР» на дверях и капоте. Тина молча обвалилась в траву.
– Что тут стряслось? – довольно
сурово спросил один из ментов, выбираясь из-за руля.
Взгляд его упал на Тину, и мужик присвистнул:
– Чем вы ее так, а? Колян, гляди.
На свет вылез второй служивый и закачал головой:
– Да уж, впечатляющая картина.
Глеб Лукич вытащил золотой портсигар и
принялся, насвистывая, выбирать папироску. Кирюшка и Лизавета затаились у
«Мерседеса». Милиционеры пошли к Тине, но не успели они сделать и пары шагов,
как Муля и Ада, поняв, что я больше не прижимаю их изо всей силы к груди,
выскользнули из моих рук и погалопировали к неподвижно лежащему телу.
Коротконогие, животастые, толстозаденькие мопсихи проявляют, когда хотят,
чудеса резвости. Вмиг они обогнали парней в форме, сели возле Тины и принялись
с ожесточением слизывать с нее кетчуп. Девочка замахала руками и расхохоталась.
– Ой, щекотно, жуть! Уйдите от меня!
Шофер выронил ключи, второй мент попятился и
ошарашенно спросил:
– …как же она жива с такой потерей крови
осталась?
– Глянь, Колян, – протянул
водитель, – во, блин, чудеса! Горла-то нет совсем, а говорит и ржет!
Тина вскочила на ноги и заорала:
– Обманули дурачка на четыре кулачка…
Распевая во все горло дразнилку, она ринулась
в дом, за ней, отбросив всякое стеснение и церемонии, ринулась наша собачья
стая. Кирюша и Лизавета, непривычно тихие, стояли у роскошной машины. Пару раз
они обманывали меня, но дальше подбрасывания в суп мух из пластмассы дело не
шло. Видно было, что их терзает зависть.
– Это чегой-то? – совершенно по-детски
охнул Колян.
Глеб Лукич достал мобильник и велел:
– Марина, быстро принеси из бара всё для
милиции.
Потом открыл портмоне, выудил оттуда две
зеленые бумажки, протянул их парням и сказал:
– Вы, ребята, не обижайтесь. Дочка у меня
совсем от рук отбилась, без матери растет. Она обычно в колледже время
проводит, так сейчас каникулы, вот и бузит, всех пугает.
– А-а-а, – дошло до Коляна, –
она живая и здоровая!
– Живее некуда, – подтвердил Глеб
Лукич.
Менты спрятали доллары.
– Оно хорошо, что на самом деле ничего не
случилось, – вздохнул Колян, – только пусть больше так не шутит.
Глеб Лукич кивнул. На крыльце появилась
высокая сухопарая женщина лет пятидесяти, в черном костюме, белом кружевном
фартуке и такой же наколке на безупречно причесанной голове. В руках она
держала несколько бутылок с коньяком.
– Возьмите, ребята, – радушно
предложил Ларионов, – хороший напиток.
Менты не отказались и, прихватив емкости,
уехали. Глеб Лукич спокойно сказал:
– Пойдемте, с Тиной вы уже познакомились,
теперь пора и остальных увидеть.
Спустя неделю мы совершенно освоились в
огромном доме и выучили имена всех многочисленных его обитателей. Сам Глеб
Лукич практически не появлялся на участке. Для меня так и осталось тайной, кем
он работает. Рано утром, около восьми, шофер выгонял из гаража «Мерседес», и
хозяин отбывал в Москву. Назад он являлся за полночь, иногда не приезжал вовсе,
оставаясь ночевать на городской квартире. Всеми делами в доме заправляла его
жена Рада. Была она чуть старше Лизаветы, на вид лет двадцать, не больше, я,
естественно, ни разу не попыталась уточнить, сколько на самом деле лет хозяйке.
Хорошенькая блондиночка с нежно-розовой кожей, Рада была глупа как пробка, чем
очень радовала Тину, которая не упускала возможности подтрунить над мачехой. Впрочем,
Рада не слишком обижалась, поняв, что стала объектом очередного розыгрыша,
начинала первая хохотать и приговаривать:
– Ну купила так купила! Прикол клевый!
Судя по всему, Тина и Рада были страшно
довольны друг другом. Тот факт, что Тина дочь Глеба Лукича от другого брака,
совершенно не тяготил Раду, похоже, у нее был легкий, уживчивый характер. Меня
с детьми она приняла весьма радушно и сама отвела в комнаты.
Дом Ларионовых поражал великолепием. В свое
время я была женой довольно обеспеченного человека. Мне не слишком приятно
вспоминать о той, прежней, жизни, но сейчас уместно заметить: апартаменты,
которые тогда занимали мы с Михаилом, не выдерживали никакого сравнения с домом
Глеба Лукича.
Этажи соединяла белая мраморная лестница, на
которой лежала дорожка, прикрепленная латунными прутьями. У подножия лестницы
стояли статуи, стилизованные под греческие скульптуры. Правда, на второй день
нашего пребывания Рада невзначай сказала, что муж привез Венер из Афин, и я
поняла, что они подлинные. Комнат в здании оказалось столько, что я каждый раз
путалась, пытаясь их сосчитать. Сам Глеб Лукич обитал на втором этаже. В его
распоряжении был кабинет, небольшая гостиная, спальня и библиотека. Дальше шла
половина Рады. Той принадлежали спальня, будуар и гостиная. Еще на втором этаже
имелся тренажерный зал, зимний сад, оранжерея, небольшой кинозал и две комнаты
непонятного предназначения. Первый этаж оказался общим. Тут располагались
огромная столовая, гостиная, библиотека, кинозал, бильярдная… Из коридора вы
попадали в галерею, которая вела к стоящему поодаль домику – в нем помещались
бассейн, сауна, русская баня, солярий, массажный кабинет и тренажерный зал.
