Прохожий разинул рот, но удержался от
недоуменного восклицания и зажег «факел».
– Большое спасибо, – пробормотал он,
возвращая спички. – Не подскажете, который час?
Я порылась в сумке, вытащила здоровенный,
оглушительно тикающий будильник, который успела починить, и сообщила:
– Скоро три.
У мужика на лице поселилась гримаса крайнего
удивления.
Я встала.
– Если больше просьб и вопросов нет, то
прощайте.
– Да, конечно, безусловно, – отмер
дядька и тоже пошел к проспекту. На тротуаре он остановился и стал смотреть на
меня. Я перешагнула через железный заборчик, разгораживающий пешеходную зону и
шоссе, подошла к «копейке»… Мужик неотрывно буравил мою спину взглядом.
– Послушайте, – не вытерпела
я, – вы меня преследуете?
– Нет, – пробормотал «наблюдатель».
– Тогда какого черта вы сначала брели за
мной по пятам, а теперь уставились, словно увидели нечто необыкновенное? –
Да, простите, конечно, неудобно вышло, но я не смог сдержать любопытства…
– Чем же я привлекла ваше внимание?
Мужчина улыбнулся:
– Ну, учитывая, какими спичками вы
пользуетесь и то, что вместо наручных часов у вас будильник…
– И что?
– Хотел глянуть, на какой машине ездите…
– Ожидали увидеть супергрузовик, который
подвозит ракету к месту запуска? – хмыкнула я и влезла в «копейку».
Похоже, парню нечего делать, коли он так себя
ведет.
– Девушка! – крикнул прохожий.
– Что еще?
– Вы куда?
– В каком смысле?
– Ну, едете…
– Сначала на Кутузовский, а потом на
Минское шоссе.
– Довезите меня до Измайлова.
– Не могу.
– Почему?
– Это в другом конце.
– Очень надо.
Я молча завела мотор и умчалась. Каких только
чудаков не встретишь на улицах!
Естественно, в том месте, где на Минское шоссе
вливается поток автомобилей с Кольцевой дороги, возникла гигантская пробка.
Поняв, что застряла в ней надолго, я включила приемник.
– Русское радио, все будет хорошо, –
донеслось из динамика.
Да уж, хотелось бы надеяться. Была во времена
моего детства бодрая песенка, которая часто звучала в эфире: «Это очень хорошо,
что пока нам плохо…» Кто же убил Глеба Лукича? Зачем? Каким образом киллер
попал в дом? Может, в здание проникли посторонние?
Передвигаясь черепашьим шагом в потоке отвратительно
воняющих машин, я задыхалась от выхлопных газов. Есть только один ответ на все
вопросы. Тут орудовал кто-то из своих, домашних. Зачем? Очень просто, эта
личность решила поправить свое финансовое положение и получить наследство. Но
ведь все завещано Раде, скажете вы. Правильно, однако убийца не знал, что Глеб
Лукич переписал завещание. Он был в курсе его прежнего волеизъявления, по
которому, скорей всего, получал большой кусок. Представляю, как негодяй
удивился, услыхав текст, который озвучивал Олег Павлович, то-то была для него
«приятная» неожиданность. Хотя что это я все про мужчину думаю, в доме полно
женщин…
Итак, кто из вас, мои дорогие, срежиссировал
весь спектакль? Ефим, Кара, Макс, Анжелика… Впрочем, есть еще Ольга. Настю и
Тину можно смело отбросить. Первая вряд ли была упомянута в завещании, а вторая
– абсолютный ребенок, чистый и наивный. С таким же успехом можно подозревать в
преступлении наших мопсих. Но тут мне на ум пришла взбесившаяся Эми, и я
подавила тяжелый вздох. Ладно, отбросим детей с Настей и сосредоточимся на
взрослых. Зачем же делать виноватой Раду?
О, это совсем просто. По закону убийца не
имеет права наследовать имущество жертвы, и тогда в действие вступает
предыдущее завещание. Если Рада пристрелила Глеба Лукича, ей ничего не
достанется, все получит тот или те лица, которые были упомянуты в раннем
волеизъявлении покойного.
Не снижая скорости, я влетела во двор, боднула
бампером бордюр и поспешила в гостиную. Ну, держитесь, милые домочадцы, мало
вам не покажется.
Глава 14
В глубоких креслах у телевизора восседали Роза
Константиновна и Галина Михайловна. Кара, совершенно бледная, лежала на диване
и упорно делала вид, что поглощена книгой. Честно говоря, мне было ее жаль.
Симбиоз мама плюс свекровь может выдержать далеко не каждая. Одна задушит в
объятиях любви, другая раздавит утюгом ненависти, но результат-то один – живой
не выбраться.
– Что мы смотрим? – возмущалась Роза
Константиновна.
– «Итоги», – ответила Галина
Михайловна.
– Дорогая, они идут вечером, в
воскресенье.
– Сегодня оно и есть.
– Нет, сегодня вторник.
– С утра был выходной!
– Вторник!
– Воскресенье!
– Сегодня понедельник, – подала
голос с дивана Кара.
Я мысленно зааплодировала ей. Молодец, встать
на чью-либо сторону в данном споре чревато для здоровья.
Бабушки на секунду примолкли, но потом
возобновили пикировку.
– Так что мы смотрим? – не
успокаивалась Роза Константиновна. – А, этот, ну, как его… забыла… Познер!
– Нет, – возразила Галина
Михайловна, – сейчас реклама.
– Сама вижу, но до нее был Познер.
– Нет, Масляков.
– Кто?
– Ведущий КВН.
– Какой КВН? Мы смотрели «Круглый стол»
об экологии.
– КВН!
– «Круглый стол»!!!
Кара вздохнула, но вмешиваться не стала.
Пощелкав еще раз искусственными зубами, девица, рекламировавшая жвачку,
исчезла, на экране появился Дибров. Хитро улыбаясь, он завел:
– Итак, у вас есть помощь зала.
– Ну я же говорила, Познер! –
удовлетворенно заявила Роза Константиновна.
– С ума сойти, наденьте очки, это
Масляков!
– Зачем мне они, я прекрасно вижу
Познера.
– Если натянете очки, то так же
изумительно обнаружите там Маслякова!
