Дуэль по левому борту внезапно ожесточилась; казалось, что фрегат арахнидов швырнул в них все, что имел на борту: непрерывно поливал плазмой из всех орудий и безостановочно плевался ракетами. «Броши» пришлось удвоить плотность защитного поля с этой стороны и практически прекратить ответный огонь. Обшивка корпуса там даже слегка нагрелась под воздействием потока раскаленной плазмы и термоядерных взрывов — несмотря на то, что их удерживали на безопасном расстоянии поля электромагнитного экрана. Разумеется, какой-то обыкновенный фрегат не мог причинить большого вреда планетарному бомбардировщику — даже если бы он врезался на полном ходу в защитное поле и взорвал весь запас ядерного топлива на борту.
В кубе головизора бомбардировщик походил на сбитого с толку барсука, которого осаждает сумасшедшая крыса. Барсук не отступал — просто угрожающе сгорбился и ждал момента, когда кончится бешеное мелькание мелких зубов и когтей.
И оно прекратилось. Шквальный огонь стих, словно кто-то его выключил. Последняя ракета, выпущенная на опасно близком расстоянии, отклонилась от курса и взорвалась в сотне километров от корабля.
Затем фрегат убрал свое поле.
С быстротой, превосходящей человеческие возможности, боевой ПИР «Броши» прицелился и выстрелил. Струя плазмы, раскаленной до миллиона градусов, ударила во фрегат. Металл его корпуса просто испарился. Броня обшивки, титановые переборки и кожухи двигателей — все это превратилось в облако газа всего лишь за наносекунду.
— Отключить! — закричал Туэйт.
На мостике чья-то рука повернула выключатель, и ПИР словно парализовало.
Туэйт увидел то, чего Бертингас совершенно не заметил, поглощенный ходом дуэли, а именно — странное спокойствие по всему полю сражения. Половина кораблей дрейфовала явно без признаков жизни — без защитных полей, с выключенными двигателями. Эсминец с правого борта «Броши» парил под каким-то странным углом.
Голографический куб показывал только эпизодические вспышки то тут, то там, когда корабли Авроры или батареи Джемини стреляли по какой-нибудь близкой цели. Однако большинство командиров кораблей было в нерешительности. Их защитные поля все еще ярко светились, их ПИРы стонали от желания уничтожать беспомощные цели. И все же силы Авроры, каким бы численным превосходством ни обладал противник, прекратили огонь.
— Что случилось? — спросила губернатор.
— Они прекратили драться, — ответил Туэйт.
— Это я и сама вижу. Но почему?
Ответа на этот вопрос ни у кого не было. Толпа вокруг куба перешептывалась, но высказаться вслух никто не решался — пока это не сделал Халан Фоллард.
— Это был лишь слух… — начал он, почти что разговаривая сам с собой.
— Ну-ну, что за слух? — затормошила его губернатор.
— Он пришел из тренировочных лагерей… Полковник Фиркин! — позвал Фоллард через интерком. Пэтти находилась наг мостике вместе с другими офицерами вооруженных сил Скопления. Даже если она и не являлась членом экипажа, это был ее боевой пост.
— Да, Халан! — откликнулась Пэтти.
— Ты помнишь те сообщения, что доставила мне? С тренировочной базы в предгорьях? Насчет…
— Насчет альянса инопланетян? Да, конечно, но ты мне тогда не поверил. Ты сказал, что никакого «братства» не может возникнуть между — как ты это назвал? — «между силоксаном и гемоглобином, изнемогающими в нужде». Ты высказался очень поэтично, Халан.
— Именно так. Но посмотри вокруг.
— Я и смотрю. Я все же была права, не так ли?
— Так, милочка, — согласился он.
— Я бы очень попросила, — прервала губернатор Салли, — рассказать мне, каким это вы двое предаетесь воспоминаниям?
— Когда мы тренировали отряды инопланетян, воевавших потом на Батавии, — сказал Фоллард, — полковник Фиркин обнаружила доказательства существования организации инопланетян, включавшей в себя многие расы. Эта организация была подпольной, разумеется, но не казалась направленной на обычное, бессмысленно-безнадежное восстание.
— Я очень надеюсь, что нет! — воскликнула губернатор.
— Но она была повстанческой, — продолжал Фоллард. — Там, на борту кораблей Арахны, так же как и на наших собственных, находятся инопланетяне разных рас. Несмотря на свою активную ксенофобию, арахниды и их сообщники из Хайкен Мару нуждаются в инопланетянах — в качестве уборщиков, подмастерьев, подручных, грузчиков и сексуальных партнеров. Люди, которые управляют этими кораблями, не обращают на них внимания, как на слуг. Таковыми они и являются: инопланетяне выполняют всю грязную и опасную работу. Они везде ходят, все видят, до всего дотрагиваются, знают, как все…
— …работает. Да, Кона Татцу. И мы приняли решение.
Голос раздался со стороны дальней стены оперативного отсека. Это был низкий голос, свистящий, но властный. Загораживающие эту сторону люди расступились, и обладатель этого голоса приблизился к кубу.
Это был дорпин — похожее на черепаху создание с планеты с высокой гравитацией. Куски оброненного людьми мусора — обрывок бумаги и деревянная щепка — пристали сбоку к его клювоподобному носу. Они явно застряли там, когда дорпин выполнял поставленную перед ним задачу, то есть делал уборку и обслуживал механизмы. Как бы убирая маскировку, тяжелая лапа с мощными когтями поднялась вверх и смахнула мусор.
— Вы?.. — спросила губернатор Салли и явно смутилась.
— На корабле меня зовут Противогазом, ваше превосходительство. По вполне очевидным причинам. Мое настоящее имя — Ратхид… Старец Ратхид VIII, из клана звездных шорнов. До того как я прибыл во владения Пакта, я служил планетарным регентом Скопления из девятнадцати звездных систем. Конечно, это было свыше четырехсот лет назад, но я полагаю, мы все еще можем общаться как равные, моя дорогая.
— Как мне следует обращаться к вам? — спросила Салли.
— На вашем языке? Лорд Ратхид вполне подойдет.
— То, что сказал Фоллард насчет альянса — это правда?
— Совершеннейшая. Поистине я даже удивляюсь, как нечто столь огромное и известное столь многим не сделалось общеизвестным. Затем я прибыл сюда и понял. Взгляды людей на Вселенную основаны на отражении. Они верят в мечту. Они видят — их разум заставляет их видеть — только то, что они хотят видеть. Или что им требуется увидеть. В основном они видят сами себя. Часть представителей вашей расы столь талантлива в этой области, что это замечаете даже вы сами. Вы зовете их шизофрениками и считаете это болезнью. Лично я думаю, что это наиболее развитые образчики… Но я заговариваюсь. Ответ на ваш вопрос — «да».
— Каковы намерения этого альянса? — Губернатор протянула руку к голографическому кубу: битва на экране приостановилась.
Дорпин проковылял и приподнялся на задние лапы, чтобы взглянуть на изображение. Тэду было больно смотреть на то, каких усилий стоило дорпину это движение.
Лорд Ратхид опустился на пол и, казалось, задумался.
