Он отставил кружку и опустил голову на руки. Ему было не так больно, даже когда ушла Соня. Он помнил гнев и панику, но не такую мучительную боль в глубине души, не чувство, что ничто в жизни больше не вызовет у него улыбку.
Выругавшись вполголоса, он вскочил на ноги и вылил кофе в раковину. Надо было взять себя в руки. Хотя бы ради Стиви.
Словно в ответ на его мысли, в кухне появились Стиви и Поппи. Ник настолько погрузился в свои мысли, что не слышал, как хлопнула входная дверь.
– Привет! – Он постарался говорить с теплом и энтузиазмом. Но судя по тому, с какими лицами девочки уселись за стол, с энтузиазмом получилось не очень.
– Привет, па.
– Здрасте, мистер Конвей.
Один взгляд на их лица – и Ник поставил греться молоко для горячего шоколада.
Он ждал девочек не потому, что ждал проблем, но потому, что хотел услышать их рассказ про Блэйр. После ее визита во вторник они говорили про нее безостановочно. И вчера, после того как ходили снимать мерки. Он надеялся, что сегодня будет то же самое.
– Как занятие? – спросил он.
– Замечательно, – прошептала Поппи.
– Просто супер, – так же глухо подтвердила Стиви.
– Тогда почему вы такие кислые?
– Мы не кислые! – встрепенулась Стиви. Ник выгнул бровь. – Просто…
– Мы сегодня обсуждали очень серьезную тему… – подхватила Поппи, но тоже осеклась.
– Серьезную? – Обе девочки кивнули. – Расскажете?
Лицо Стиви внезапно приобрело мягкое, задумчивое выражение, стало очень юным, и Ника охватила волна любви. Он взглянул на Поппи – и другая волна прокатилась по душе.
– Папа, можно нам сначала горячего шоколада?
Им было нужно утешение, тепло и безопасность.
Это он мог обеспечить. Ник сделал горячий шоколад и бросил в чашки по три зефиринки. Поставил перед девочками их чашки, взял свою и присоединился к ним за столом.
– Значит, сегодня занятие было потрясающее, но серьезное? – начал он.
– Блэйр с нами говорила про рак груди.
Ник успел поставить кружку прежде, чем уронил.
– Ты знаешь, что в западном мире рак груди развивается у одной женщины из трех и что это вторая по частоте причина смерти женщин в Австралии после сердечных заболеваний?
Ник знал. Потому что после того, как Блэйр ему рассказала о своей болезни, он почитал подробности. Однако девочкам он об этом не сказал. Они явно хотели высказаться.
– Правда?
– Ты знал, что у Блэйр был рак груди?
Его рот наполнился горечью.
– Да.
– Ты не говорил.
– Я не скрывал от вас ничего, но рассказывать или нет об этом – решение Блэйр.
Стиви секунду подумала и кивнула.
– Она научила нас делать самоосмотр… – сказала Поппи.
Ник знал, что в школе девочкам про это тоже рассказывают, но урок Блэйр наверняка запомнился лучше.
– Она такая смелая, – вздохнула Поппи.
– Она сняла парик, чтобы показать, насколько отросли волосы после химиотерапии.
– И показала накладные ресницы и брови. Так круто.
– И как протез помещается в специальный бюстгальтер.
– И сказала, что теперь она хочет создавать одежду для обычных женщин, не только для моделей.
– Сказала, что жизнь слишком коротка, чтобы не делать все возможное. Что мы должны воплощать свои мечты в жизнь.
– Потому что, даже если не получится, по крайней мере, мы попытались, и это главное.
Нику не с чем было поспорить.
– А еще она сказала, что надо всегда говорить тем, кого любишь, о своей любви. Я люблю тебя, папа…
– И я тоже, мистер Конвей.
Нику пришлось сглотнуть, прежде чем голос к нему вернулся. Он поднялся и сгреб обеих девочек в крепкие объятия.
– Я люблю тебя, Стиви. И тебя, Поппи. – Он поцеловал их в макушку по очереди.
Сердце у него застучало сильнее. Эта лекция, эта доза позитивного отношения – что это значит? Может, Блэйр прислушалась к его словам и собирается что-то поменять?
Он еще раз стиснул девочек и отпустил:
– Похоже, сегодня было особенное занятие.
– О да!
– Мне стоит завтра зайти к Блэйр и поблагодарить ее…
– Не получится, – сказала Стиви, взявшись за кружку.
– Сегодня она возвращается в Сидней, – пояснила Поппи. – Можно, мы пойдем допивать в гостиную?
Ник кивнул, едва слыша ее слова. В опустевшей кухне он рухнул обратно на стул.
Блэйр возвращается в Сидней.
Возвращается к своей жизни, к мечтам, которые она советовала воплощать девочкам.
И ему в этих мечтах места не было.
Ник заставил себя подняться, вымыл кружку и пошел в кровать. Больше делать было нечего.
Глава 11
Толчком бедра открыв дверь в свою квартиру в Сиднее, Блэйр бросила портфель и все папки, занимавшие руки, на кофейный столик посреди гостиной и с широкой улыбкой упала в мягкое кресло. Все шло по плану!
Ее заместительница в «Блэйр Мак» была в восторге от предложения стать партнером в компании. У Конни были идеи и желание вести компанию в будущее, освобождая Блэйр для того, чтобы…
Следовать зову сердца.
Быстро в душ, а потом отметить удачу бокалом вина. Вскочив на ноги, Блэйр направилась в спальню. Аккуратно сняв парик с головы, она надела его на стойку… и остановилась, глядя в ростовое зеркало. Ее волосы отросли почти на дюйм. Теперь они были темнее… и гуще.
Она приподняла подбородок и выпрямилась, вспоминая, какие смелые наряды Стиви и Поппи выбрали для конкурса. Стрижка под ежик? Она повернула голову так и эдак, изучая себя в зеркале. Ее черты позволяли ей носить такие стрижки. Некоторые считали их сексуальными.
Понравилось бы Нику?
Она сгребла парик и засунула в нижний ящик комода. Если бы Дана ее видела, то откусила бы голову за такое обращение. Но Блэйр было все равно. С этого дня с париками покончено. Ее коллекция шляп и шарфов защитит голову зимой. Они остались со времен до болезни.
Не глядя больше в зеркало, она расстегнула блузку, сбросила туфли и аккуратно сняла бюстгальтер и протез.
«Пока ты не примешь себя такой, какая есть…»
Она замерла. Пальцы дрожали. Сглотнув, она заставила себя повернуться к зеркалу. Сделала три шага навстречу своему отражению, пока не встала лицом к лицу с ним. От вида красного шрама на месте одной груди она вздрогнула. Это ее тело. Это увидел бы Ник, если бы ей хватило смелости перед ним раздеться.
