Книга Черный нарцисс, страница 43. Автор книги Валерия Вербинина

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Черный нарцисс»

Cтраница 43

– Куда, куда! – заголосила бабка. – Деточка, ты что?

…Однако писательница и сама поняла, что кончено, все кончено, отныне и навеки, потому что чудес не бывает, или они зарезервированы для других случаев, для других людей, и уж явно – не для Виктории Палей.

И не для Сергея Брагина.

Ей оставалось только стоять и смотреть, как в считаных метрах от нее догорают останки человека, которого она когда-то любила. Смотреть и плакать… потому что больше ничего она сделать не могла.

И был дождь. Мелкий, противный, моросящий дождь.

И были пожарные на красивых, солидных, внушающих уважение машинах. Пожарные прибыли и, повозившись, окончательно потушили огонь, который, впрочем, и так затухал.

Прибыла милиция, оцепила место происшествия и пыталась командовать, но ее быстро оттеснили неприметные граждане в сереньких костюмчиках и китайских курточках. Граждане поставили ментов на место и занялись следствием, а оперативникам велели помалкивать и никого не пускать туда, где вокруг черного остова когда-то шикарной тачки суетились профессорского вида эксперты с объемистыми чемоданчиками.

Виктория сидела у себя на кухне, подперев висок рукой, и в окно отлично видела все манипуляции милиции и неприметных граждан. К ней зашел врач – или не врач, а, может быть, один из тех самых экспертов, посочувствовал тихим голосом, выразил зачем-то соболезнования, словно она была вдовой покойного, и спросил, не надо ли ей заклеить разбитое колено и не хочет ли она успокоительного.

Но Виктория не хотела успокаиваться, она хотела, чтобы Сергей был жив, и пусть бы он оставался с этой рыжей стервой Верой, неважно. Однако ее желание был не в силах выполнить ни врач-эксперт, ни вообще кто-либо из людей.

Звонил телефон, и сотовый не замолкал, а потом в квартиру просочился один из неприметных граждан, улыбнулся казенной улыбкой и изъявил желание побеседовать с той, что одна из последних видела Сергея Брагина живым. Так сказать, узнать детали.

Виктория подняла голову…

– Елизавета Кораблева тоже из вашей службы? – чужим, сиплым голосом спросила она.

(От потрясения у нее теперь временами отказывал голос.)

Неприметный ничего не ответил, но по искорке, мелькнувшей в его холодном взоре, Виктория поняла, что попала в точку.

– Скажите, какие отношения были у вас с Сергеем Брагиным? – осведомился он, садясь за кухонный стол напротив нее и открывая какую-то папку.

Ей очень хотелось взять дознавателя за горло и сдавить его до полного прекращения доступа кислорода в легкие, но это было чревато и к тому же уголовно наказуемо. Поэтому Виктория удовольствовалась малым.

– Я не могу сейчас говорить, – просипела она и отвернулась. – Потом… потом.

Неприметный сделал брови домиком, словно собеседница поставила его в чрезвычайно затруднительное положение, и после крохотной паузы предложил обмениваться информацией в письменной форме. Он будет задавать вопрос, заносить его на бумагу, а гражданка Палей своей рукой напишет ниже ответ. Годится?

Но у гражданки Палей не было никакого желания вступать в переписку с гостем, и она энергично замотала головой. Да и вообще, любое совместное творчество всегда вызывало у нее подозрение.

Неприметный вздохнул, но поглядел на Викторию и, видимо, решил смириться. Однако, когда он уже был возле двери, его остановило умоляющее сипение.

– Скажите… Как он умер?

Гость удивленно обернулся.

– Взорвался в машине… А…

Но по выражению лица собеседницы он догадался, что речь шла вовсе не о том.

– Я хочу сказать… Он сильно мучился?

Неприметный посерьезнел. Прежде чем дать ответ, он некоторое время колебался.

– Видите ли… Такие моменты… нельзя сказать, что они досконально изучены, но… – Он вздохнул. – Поскольку первый взрыв был очень сильным, мы думаем, что Брагин умер почти мгновенно.

– Спасибо, – просипела Виктория, глядя в окно, где останки машины, криво подцепив, поднимали на платформу эвакуатора. Вся улица, сколько хватало глаз, была запружена зеваками, желавшими лично приобщиться к невиданному зрелищу. – Это все, что я хотела знать.

Неприметный подождал еще немного, пожал плечами и вышел, затворив за собой дверь. «Чудно… – размышлял он, спускаясь по лестнице. – Этот Брагин был сволочью, каких мало… Но у каждой сволочи найдутся близкие, которые будут о ней жалеть».

А Виктория, оставшись одна, обхватила виски руками и наконец-то расплакалась. Вот и все, что мы можем сделать, когда происходит непоправимое, – плакать, и сокрушаться, и спрашивать чужого, холодного человека, была ли смерть мгновенной и не мучился ли твой близкий.

Какая, в конце концов, разница, если все равно смерть?

Ей и самой хотелось в это мгновение умереть, и еще – чтобы перестали трезвонить телефоны, и прекратили выть сирены милицейских машин за окном.

Сирены стихли, как только уехал эвакуатор. Но телефоны все звонили, не умолкая. Виктория поднялась с места, хромая, прошла в переднюю и выдрала вилку стационарного аппарата из розетки.

Тут она увидела возле телефона, на тумбочке, визитку Сергея, и ей стало так плохо, как никогда еще не было. Ведь всего час назад он был жив, и улыбался, и говорил, и двигался, а потом все кончилось. Он превратился в полыхающий ком плоти, и…

Виктория стала закипать гневом. Сволочи, сволочи, если уж вам надо было его непременно убить, так хоть убили бы по-человечески! Ведь в машине, кроме него, были и Владлен, и шофер, и охранники… И все они теперь мертвы.

Она прошла в гостиную, повалилась на диван лицом вниз и пролежала так, не двигаясь, некоторое время, ни о чем не думая, ничего не желая, чувствуя только, что все кончено, и этот финал был одним из самых страшных финалов, которые только могла написать судьба.

А потом в ее сознание вкрадчиво вползла одна мысль, другая, третья, и были эти мысли все об одном – о том, что в ее собственном романе «Призраки забытого лета» очередной персонаж гибнет в автокатастрофе. И хотя причиной смерти Сергея была вовсе не авария, но тем не менее…

Виктория резко повернулась на диване. Тем не менее он погиб в машине, да-да, именно так, и не стоит придираться к мелочам, ведь уже во время предыдущего убийства тот, кто затеял все это, отступил от текста книги, застрелив жертву до того, как повесить ее. Только вот…

Только вот убить беспомощного монаха – это одно, а взорвать бизнесмена, которого наверняка отлично охраняли и к машине которого вряд ли подпускали посторонних, – простите, но это совсем другой коленкор. И никакой маньяк не мог такое совершить. Разве что…

Разве что, гулко бухнул в ее мозгу не то голос Ниро Вулфа, не то голос ее собственного сыщика-пьяницы, разве что никакой это не маньяк, уважаемая Виктория Александровна, и всем вам – тебе, одноклассникам, Антону Помогаю и милиции – банально дурят голову.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация