– Тарелки тебе нужны?! Получай! Ложки? Лови! Ножи? Они твои навечно! – кричала Лиля, задыхаясь и забыв о приличиях. – Все что угодно, лишь бы не видеть тебя здесь!
Последним, что перелетело через забор, была новая микроволновка.
– Все! Я умываю руки! – сказала Лиля, вытерев пот со лба.
– Не забудь их хлоркой помыть, уборщица! – крикнула ей Эля.
– Этого я точно не забуду, – ответила Лиля и направилась к дому. – У тебя столько яда, что им можно тараканов травить! Кстати, хорошая идея, можешь неплохо на этом заработать. Попробуй!
– Я без твоих советов знаю, как зарабатывать! А вот ты что умеешь? Спать с чужими мужиками? И это все?
– Я сплю только со своим! – парировала Лиля.
Гордо вскинув голову, она вошла в дом и закрыла за собой дверь.
Алексей не видел, как красная от злости Эля собирала разбросанную посуду, как вызывала такси и ссорилась с водителем, запихивая в салон автомобиля кухонную утварь. Подъехав к дому, детектив заметил у забора гору разбитой посуды. Сначала он не понял, что здесь произошло, и поспешил в дом, волнуясь за Лилю.
– Что случилось? – спросил он.
– Бородинская битва, – сказала она и улыбнулась. – Не волнуйся. Приходила твоя бывшая жена – за посудой и любимыми тапочками.
– Да? И что?
– Тапочки она забрала сама, а посуду я ей вернула.
– Это я заметил.
Лиля рассказала о визите Эли и добавила:
– Сама не пойму, откуда у меня смелость взялась. Никогда ни с кем не ссорилась, не скандалила, ни на кого не повышала голос, а тут как с цепи сорвалась. Сейчас вспоминаю – и самой стыдно. Хорошо, что ты не видел этой сцены. Я играла в ней роль базарной бабы. Как ты думаешь, почему я вела себя так грубо?
– Во-первых, я бы никому не позволил тебя обидеть, – сказал Алексей, привлекая Лилю к себе. – А во-вторых, ты, оказывается, меня ревнуешь.
– Я? Тебя ревную? Не может быть. – Лиля улыбнулась.
– Да-да, именно так! – Алексей поцеловал ее в шею.
– Нет, я тебя не ревную, – сказала она, обвив руками его шею, – я тебя очень-очень люблю.
Глава 43
В палату постучали, и Надя увидела доктора.
– К вам пришли, – сказал он. – Пусть войдут?
– Хорошо, я готова, – ответила женщина, еле сдерживая волнение.
Доктор тихо удалился, и в палату вошел Руслан. Он почти не изменился: все та же фигура атлета, красивые глаза, хотя в них уже не блестел огонек, как когда-то. Было заметно, что тревога за здоровье дочери оставила отпечаток на его лице. А еще Надя заметила, что Руслан прихрамывает на левую ногу.
– Здравствуй, Надя, – сказал он тихо.
Голос тоже остался прежним. Давным-давно Надя любила вслушиваться в его звучание. Иногда она даже засыпала под его ровный низкий тембр, ей хотелось раствориться в нем и исчезнуть. Это было так давно, словно в прошлой жизни.
– Здравствуй, – ответила она сухо.
Руслан подошел ближе. Надя услышала запах его одеколона, и у нее закружилась голова.
– Надя, я прошу тебя меня выслушать, – сказал он.
– Зачем?
– Я хочу тебе все объяснить.
– За двадцать лет в свое оправдание можно было сочинить тысячу и одну сказку, но, увы, я ничего не хочу слушать, – ответила Надя, четко произнося каждое слово. – Если ты намерен утверждать, что искал меня, то не трудись – не поверю.
– Да, я действительно искал тебя все эти годы. Я ведь тогда даже не узнал твоей фамилии…
– Ты не знал моей фамилии? – настороженно спросила Надя.
– Просто я был молод. Моя фамилия была везде: в титрах фильмов, на афишах. Слава вскружила мне голову. К тому же я был уверен, что скоро мы будем вместе навсегда и ты станешь носить мою фамилию.
Надя саркастически улыбнулась.
– Как же! Красавец, бесстрашный гонщик, известный каскадер! Море поклонниц – и тут какая-то деревенщина с животом. Зачем ему такой груз? Да таких, как она, пруд пруди! Так ведь?
– Ты не права. Когда я приехал на съемную квартиру, тебя там не было. Никто не знал, куда ты уехала. А я мало того, что не знал твою фамилию, я даже не спросил, из какой ты деревни. Тогда для меня это было не важно…
– Я это заметила! – зло бросила Надя.
– Все это время я искал тебя, чтобы объяснить…
– Замолчи! – крикнула она. – Я не хочу тебя слушать! Ты для меня давно умер!
– Хорошо-хорошо, – сказал Руслан. – Я расскажу тебе об этом потом, когда-нибудь, и ты меня поймешь. Рано или поздно ты выслушаешь меня до конца.
– Я не хочу тебя слушать. Ты – мой вчерашний день, а я навсегда с ним рассталась. Я начала новую жизнь, а проклятое прошлое прицепилось и тянется следом за мной. Я не хочу этого! Не хо-чу! Ты меня слышишь?!
– Я понимаю. Но прошу тебя…
– Ничего не желаю слышать! Теперь это не имеет никакого значения!
– Представляю, что тебе пришлось пережить.
– Нет, ты даже представить себе этого не можешь. Тебе такое и в страшном сне не приснится, – сказала Надя с отчаянным блеском в глазах.
– Надя, успокойся, пожалуйста, – попросил Руслан тихо. – Давай пока закроем эту тему. Ответь мне только на один вопрос. Ты не имеешь права его проигнорировать.
– Не указывай, что мне делать. Мне уже не шестнадцать лет, – парировала Надя уже спокойнее.
– Кто у нас родился: сын или дочь?
Она горько улыбнулась.
– «Родила царица в ночь не то сына, не то дочь», – процитировала Надя. – Не обращай внимания, это я так, в голову взбрело.
– И все же?
– Родились две мертвые девочки, – сказала Надя, и ее глаза стали влажными.
– Господи! Как же ты все это пережила?
– Об этом ты никогда не узнаешь.
– А я хотел бы знать.
– Хотел бы знать?! – Надя снова разволновалась. – Ты хотел бы знать? Ах, какой же ты заботливый, какой добрый! От твоей доброты становится тошно! А девочек я родила, как бездомная дворняжка.
– Как это?
– Ночью, в лесу, в грязной луже – вот как! – выкрикнула Надя и не заметила, как по ее щеке пробежала слеза. – Врагу такого не пожелаю!
– Бедная, бедная девочка, – покачал головой Руслан. – Прости меня, хоть я в этом и не виноват.
– Только что ты готов был рассказать в свое оправдание душещипательную историю, а теперь говоришь, что твоей вины нет? Быстро же ты передумал! Нет, ты ни в чем не виноват. Ты белый и пушистый…
– Надя, зачем ты так? Я…
