В апреле 1960 года в Венесуэлу прибыл с доминиканским паспортом бывший генерал венесуэльской армии Кастро Леон, безуспешно попытавшийся поднять вооруженный мятеж в городе Сан-Кристобаль.
Утром 24 июня 1960 года в 9:28 на улице столицы Венесуэлы Каракаса Пасео-де-лос-Илюстрес взорвалась мощная бомба как раз в тот момент, когда мимо проезжал лимузин венесуэльского президента (Бетанкур ехал на военный парад в честь Дня вооруженных сил страны). Взрывом машину Бетанкура отбросило на несколько метров, и она ударилась в разделительный бордюр на бульваре, поэтому не опрокинулась, что, возможно спасло Бетанкуру жизнь. Машина загорелась, но Бетанкуру, министру обороны Венесуэлы генералу Хосе Лопесу Энрикесу и его жене удалось выбраться из нее. Все трое получили ожоги, но остались живы. Военный адъютант Бетанкура полковник Рамон Армас Перес и шофер, сидевшие впереди, не смогли выйти и обгорели очень сильно. Когда полковника сумели вытащить, он уже был при смерти. Погиб и случайно находившийся рядом на бульваре студент. Бетанкура спасло лишь то, что бомба взорвалась рядом с правой передней дверью. Еще полметра – и президент бы не уцелел.
Бетанкур получил ожоги второй степени на лице и руках, у него были временно нарушены слух и зрение. 16 июля президент Венесуэлы выступил по телевидению и продемонстрировал зрителям забинтованные руки, сравнив себя с популярным в то время боксером. Мужество президента (раны которого полностью так и не зажили) привело к резкому росту его популярности. Это был явно не тот результат, на который надеялись заказчики покушения.
Организаторы выдали себя сами. В день покушения доминиканское радио с радостью сообщило, что Бетанкур убит, его правительство арестовано и в стране произошел военный переворот. По замыслу Трухильо, так и должно было случиться. Между тем венесуэльская полиция быстро арестовала исполнителей теракта, и все они, кроме одного, сознались, что покушение было организовано по приказу Трухильо.
События, которые привели к покушению, начали развиваться 8 мая 1960 года, когда из Венесуэлы через Гаити в Доминиканскую республику прибыл оппозиционно настроенный венесуэльский бизнесмен Хуан Мануэль Саноха. Через неделю он по доминиканскому паспорту вылетел в Мадрид, чтобы привлечь к заговору против Бетанкура бывшего офицера ВМС Венесуэлы Эдуардо Моралеса Луэнго. 30 мая Луэнго и Саноху встретил в аэропорту Сьюдад-Трухильо Джонни Эббс. Обоих венесуэльцев сразу отвезли к Трухильо, который заверил их в полной поддержке плана по свержению Бетанкура. В начале июня Саноха вернулся в Венесуэлу и наладил конспиративную связь с оппозиционерами.
17 июня 1960 года на самолете С-46 Саноха снова прилетел в Сьюдад-Трухильо с двумя заговорщиками, которые затем прошли обучение на базе доминиканских ВВС в Сан-Исидро. За это время их дважды принял Трухильо. Эббс передал Санохе в чемодане из крокодиловой кожи радиодетонатор, с помощью которого можно было взорвать бомбу на расстоянии
[249]. В это время подъехал сам Трухильо, который расспросил гостей о политической ситуации в Венесуэле и изрек: «…врага надо сильно ударить… Если мы не сделаем этого в отношении него, то он сделает это в отношении нас»
[250].
На следующий день Эббс продемонстрировал гостям действие радиоуправляемого механизма, взорвав две машины. После этого Саноха и его подельники улетели в Венесуэлу. 24 июня они припарковали зеленый «олдсмобил» 1954 года выпуска на обочине бульвара, по которому Бетанкур собирался проследовать на парад. В машину было заложено 30 килограммов динамита. Но оказалось, что Эббс просчитался, и взрывчатки оказалось недостаточно. Сохранились остатки «олдсмобиля», и по ним полиция быстро вышла на хозяина машины, а затем и на заговорщиков.
Венесуэла потребовала от ОАГ расследовать теракт и установить его заказчиков. Отношениями между Венесуэлой и Доминиканской республикой занялась комиссия ОАГ в составе Аргентины, Мексики, Панамы, Уругвая и США.
5 августа 1960 года ОАГ приняла заключение по четырем инцидентам в венесуэло-доминиканских отношениях:
– разбрасывание листовок с доминиканских самолетов в ноябре 1959 года с призывом свергнуть Бетанкура;
– жалоба Венесуэлы от 17 февраля 1960 года с требованием расследовать вопиющие нарушения прав человека в Доминиканской республике (поводом послужили массовые аресты и пытки противников диктатуры в январе 1960-го)
[251];
– мятеж в Сан-Кристобале в апреле 1960 года;
– покушение на Бетанкура 24 июня 1960-го.
Причастность и прямая вина Трухильо во всех случаях были установлены единогласно.
16-21 августа 1960 года в столице Коста-Рики Сан-Хосе заседали министры иностранных дел ОАГ. На встрече предполагалось решить, какие меры предпринять в отношении Доминиканской республики. Американцы изо всех сил старались спасти своего протеже. Большинство латиноамериканских стран высказались за широкомасштабные политические и экономические санкции против «благодетеля». Однако госсекретарь США Гертер предложил вместо этого направить на остров комиссию ОАГ для контроля над проведением свободных выборов
[252]. Санкции же, по его словам, только осложнили бы наметившееся движение Доминиканской республики к демократии. Чтобы подыграть Вашингтону и избежать изоляции, Трухильо заставил своего брата Эктора подать в отставку с поста президента. В Доминиканской республике было объявлено о допуске к грядущим выборам оппозиционных партий.
Тем не менее 20 августа 1960 года ОАГ 19 голосами «за» при отсутствии голосов «против» (Венесуэла и сама Доминиканская республика не голосовали) «резко осудила» Доминиканскую республику и признала ее виновной в «интервенции и агрессии». Всем странам ОАГ было рекомендовано прервать дипломатические отношения с режимом Трухильо и сократить экономическое сотрудничество с Доминиканской республикой. В частности, запрещалось поставлять на остров оружие и военное снаряжение.
США стали ощущать, что Трухильо превратился в досадный фактор, мешавший американцам направить всю мощь ОАГ против Кубы (американцам пришлось проголосовать за резолюцию ОАГ по Доминиканской республике). Было бесполезно обвинять Кастро в нарушении прав человека и одновременно поддерживать столь одиозную личность, как Трухильо. Понимая, что добровольно Трухильо в отставку не уйдет, в Вашингтоне стали задумываться об устранении своего «сукина сына» с политической арены. В противном случае это могли сделать доминиканские революционеры, и под боком США появилась бы «вторая Куба».
