18 сентября 1916 года доминиканцы сами арестовали Ариаса и ряд его сторонников. У американцев оставалось все меньше и меньше предлогов для нахождения в стране. Доминиканский конгресс не собирался самораспускаться, и большинство в нем по-прежнему составляли противники оккупации. В начале октября Рассел попросил разрешения прибыть в Вашингтон для обсуждения сложной ситуации в Доминиканской республике.
Ситуацию запутали сами же американцы. С каждым днем ненависть к ним среди населения республики росла. Попытки морских пехотинцев проводить аресты неугодных США политиков наталкивались на вооруженное сопротивление. 26 октября 1916 года было совершено нападение на патруль морской пехоты в составе двух солдат неподалеку от одного из игорных заведений Санто-Доминго. Американцы открыли огонь и убили троих человек. Лансинг телеграфировал Капертону, предложив рассмотреть введение в Доминиканской республике военного положения (правда, госсекретарь сомневался, что это кардинально изменит ситуацию). Президент Карвахаль логично возложил всю ответственность за инцидент с патрулем морской пехоты на американцев: доминиканцы не понимают, что делают в их стране иностранные войска.
Американцы решили пока не вводить в Санто-Доминго осадное положение, опасаясь очередного взрыва народного недовольства. 31 октября в Вашингтоне состоялось совещание по положению в Доминиканской республике с участием представителей госдепартамента и министерства военно-морского флота. Было решено ничего не предпринимать до президентских выборов в США, намеченных на начало ноября 1916 года. Выборы вновь принесли победу демократу Вудро Вильсону, и американцы решили окончательно ликвидировать и без того призрачную самостоятельность Доминиканской республики.
Между тем в самой республике в ноябре 1916 года проходили выборы коллегий выборщиков, которым позднее предстояло избрать президента страны. Кроме того, избирали депутатов конгресса, чьи полномочия истекли. Американцы с тревогой отмечали, что большой популярностью пользуются сторонники Ариаса. Дипмиссия США в Санто-Доминго предсказывала, что президентом наверняка изберут Карвахаля, а это будет означать полный контроль над правительством со стороны Ариаса.
22 ноября 1916 года госсекретарь направил президенту Вильсону письмо о ситуации в Доминиканской республике, приложив к нему мнение госдепартамента
[86]. Даже по американским меркам документ был крайне циничным.
Госдепартамент отмечал, что ситуация в Доминиканской республике обострилась, так как Карвахаль созвал коллегии выборщиков по выборам новых сенаторов и депутатов (!). Заметим, что ранее даже сама дипмиссия США в Санто-Доминго признавала, что временный президент действует в полном соответствии с конституцией страны. Новые депутаты, отмечал госдепартамент, наверняка будут сторонниками Ариаса, который не вызывает доверия. К тому же Карвахаль отказывается выполнять американские требования относительно передачи США полного контроля над финансами и полицией страны. «Непредоставление правительством Соединенных Штатов денежных средств (правительству Доминиканской республики) на том основании, что Энрикес (Карвахаль) не был официально признан, привело к экономическому кризису в стране, который обостряется с каждым днем и за который нынешнее правительство (Доминиканской республики) не хочет считаться ответственным».
На этом основании (то есть для того, чтобы ликвидировать кризис, который американцы сами же и спровоцировали) госдепартамент по согласованию с ВМС США предлагал объявить в Доминиканской республике осадное положение и ввести там прямое военное управление США. Главой военной администрации предполагалось назначить командующего военно-морскими силами США в доминиканских водах капитана Нэппа
[87].
26 ноября 1916 года президент Вильсон, как утверждали американцы, крайне неохотно санкционировал предложение Лансинга о военной оккупации Доминиканской республики. «Но я убежден, что это наименьшее зло в этой крайне запутанной ситуации»
[88]. В цинизме и лицемерии Вильсон (один из самых «идеалистических» президентов, по версии американской историографии) ничуть не уступал своему госсекретарю. Он вычеркнул из проекта прокламации Нэппа положение о праве американского военного губернатора снимать и назначать судей. Даже если к этой мере и придется прибегнуть, то необязательно, считал Вильсон, упоминать ее в первой же декларации американского хозяина Доминиканской республики.
29 ноября 1916 года Доминиканская республика в третий раз утратила свою независимость. Прибывший в Санто-Доминго на флагманском крейсере своей эскадры «Олимпия» капитан Нэпп объявил о роспуске правительства Карвахаля, объявлении военного положения и переходе всей полноты власти к военному губернатору США. В качестве юридического обоснования ликвидации независимости суверенного государства американцы ссылались на статью 3 договора 1907 года, в которой говорилось, что доминиканское правительство не может увеличивать свой долг без консультации с США. Правда, эта статья вовсе не давала США никакого права на военное вмешательство. К тому же американцы сами спровоцировали финансовый кризис, перестав передавать доминиканскому правительству причитавшуюся ему часть таможенных сборов (чем, кстати, нарушили то же соглашение 1907 года).
2 декабря 1916 года Нэпп в публичной декларации отметил, что будет править на основании законов чрезвычайного положения (как мы помним, США очень заботились о судьбах демократии в Доминиканской республике). «Оккупационные войска США, находящиеся под моим командованием, будут действовать в соответствии с Военным законом, определяющим их права и обязанности, относясь с должным уважением к правам и собственности доминиканских граждан и всех проживающих в Санто-Доминго иностранцев и неизменно поддерживая доминиканские законы в тех случаях, когда они не противоречат целям, ради которых предпринята оккупация»
[89].
Нэпп быстро показал, что американцы понимают под демократией. Первым делом всем доминиканцам было запрещено владение и ношение огнестрельного оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ. Поиски оружия сопровождались арестами, задержаниями без суда и пытками.
Вторым указом Нэпп ввел жесткую цензуру печати. Все сообщения газет, так или иначе затрагивавшие оккупантов, подлежали предварительному одобрению цензоров. Статьи, способные «разжечь враждебность или сопротивление военному правительству», запрещались
[90]. Также запрещались все публикации, содержавшие «неблагоприятную точку зрения» на политику США.
