Таким образом, из слов Джонсона следовало, что несколько тысяч до зубов вооруженных солдат и офицеров элитных американских частей были необходимы в Доминиканской республике для противостояния кучке коммунистических заговорщиков.
Между тем Мартин встретился с Бошем в ночь на 3 мая
[506]. Бывший президент выразил решительный протест против заявлений Мартина (и Джонсона), что руководство конституционалистским движением захватили в свои руки коммунисты. Мартин ответил, что Бош сам убедился бы в этом, если бы был в Санто-Доминго. Бош пытался поймать его на слове и настоять на своем немедленном возвращении в доминикаскую столицу. Однако Мартин ответил, что это невозможно, так как Боша «убьют». (Интересно, кто, по логике Мартина, мог убить экс-президента, если все аэродромы контролировали американцы.)
Тогда Бош предложил, чтобы США согласились с кандидатурой Молины Уреньи как временного президента. Американские войска должны были, по его плану, сопроводить Молину Уренью из колумбийского посольства
[507] (куда того, как считал Бош, вынудил укрыться Беннет) через международную зону безопасности на территорию, контролируемую конституционалистами. Мартин не мог отвергнуть с порога это предложение, поскольку в этом случае полностью утратил бы остатки доверия собеседника. Он лишь сказал, что пока это невозможно: Молина Уренья, по его словам, может подпасть под влияние все тех же таинственных марксистов, которые способны при случае вообще «убрать» временного президента.
Позднее в статье для «Чикаго Дейли Ньюс» Бош писал, что Мартин рассказывал ему о том, что повстанцы якобы отрубают людям головы и выставляют их для всеобщего обозрения. Бош решительно отверг эту клевету, равно как и утверждение о коммунистическом характере революции в Доминиканской республике: «Коммунисты таких революций не делают… В Санто-Доминго они не могли приобрести сереьзного влияния, просто потому, что в стране очень мало коммунистов»
[508].
По итогам встречи с Мартином Бош выступил с заявлением, в котором назвал американскую интервенцию продолжением оккупационной политики 1916-1924 годов и «насилием по отношению к маленькой нации». «Мы, доминиканцы, должны показать всему миру, что мы в состоянии сами управлять собой», – сказал он. Правда, вывод, к которому пришел бывший президент, звучал немного странно: лучшее, что могут сделать сейчас все доминиканские патриоты, – прекратить стрельбу, чтобы не дать американцам ни малейшего повода для продления оккупации. Бош явно не понимал, что Вашингтон придумает себе столько поводов, сколько понадобится.
Пока Мартин обрабатывал Боша, генерал Палмер решил, что у него уже достаточно сил для проведения операции по соединению с морской пехотой в зоне безопасности. В соответствии с указанием Джонсона 2 мая Палмер встретился с генеральным секретарем ОАГ Хосе Морой и получил от него «добро» на соединение «международной зоны» и моста Дуарте «линией коммуникаций».
Сразу после полуночи 3 мая части 82-й дивизии от моста Дуарте начали продвижение на запад на соединение с частями морской пехоты в «международной зоне безопасности». Три батальона наступали «лягушачьми прыжками». Сначала выдвигался один батальон, который проходил треть пути и занимал оборону. Из-за его спины выдвигался следующий батальон, проходившуй еще одну треть маршрута, а за ним следовал третий.
По пути продвижения десантники немедленно сооружали баррикады и контрольно-пропускные пункты в коридоре, отрезая юго-восточную часть города от северных жилых районов. Так как Бош до этого всячески увещевал Кааманьо избегать вооруженных столкновений с американцами, десантники не встретили серьезного сопротивления, несмотря «на присутствие серьезных сил мятежников» рядом с маршрутом продвижения 82-й дивизии. Столкновений с силами Кааманьо избегали и сами американцы, стараясь соответствующим образом прокладывать маршрут своего движения.
Зато американцы едва не перестреляли в темноте друг друга. Морская пехота и десантники не могли наладить друг с другом элементарную радиосвязь, потому что использовали разные частоты. В темноте десантники попали под снайперский огонь морской пехоты, которая приняла их за конституционалистов. Генерал-майор Йорк, находившийся вместе с передовым отрядом десантников, закричал, требуя прекратить огонь по своим. Такая «коммуникация» возымела немедленное действие, и стрельба затихла.
На рассвете две роты проследовали по новому корридору без всяких осложнений. Вся операция по созданию «линии коммуникаций» была осуществлена 3 мая силами трех батальонов за 1 час 11 минут. Американцы назвали линию «панамериканским шоссе».
Таким образом, с 3 мая 1965 года территория между мостом Дуарте и «международной зоной» находилась под постоянным контролем 82-й дивизии и получила официальное наименование «линия коммуникаций» (Line of Communication, LOC). Правда, конституционалисты без проблем могли простреливать весь этот коридор. 80 % боевых сил конституционалистов были после 3 мая отрезаны американцами в центре города, в то время как в северной густонаселенной промышленной зоне столицы у конституционалистов практически не было боеспособных регулярных частей.
Напротив, к 4 мая Палмер имел под своим командованием 12 усиленных батальонов (9 десантных и три – из Корпуса морской пехоты). Тем не менее в страну ежедневно прибывали новые американские подразделения, теперь в основном вспомогательные. Генерал отдал указание убрать из Санто-Доминго артиллерию, чтобы не раздражать местное население
[509]. Военным было предписано надежно перекрыть любые пути перемещения оружия и боеприпасов между двумя зонами конституционалистов (в северной зоне было много бойцов и мало оружия, в южной, где располагался Кааманьо, – наоборот). Оружие следовало применять только в случае крайней необходимости.
В то время, как батальоны 82-й дивизии сооружали «линию коммуникаций», Мартин, закончив переговоры с Бошем, отправился в штаб-квартиру ВМС США на Пуэрто-Рико, откуда связался по телефону с Белым домом. В эту ночь Джонсон говорил с Мартином несколько раз (первый раз примерно в 3:30). Отбросив былые угрозы, президент просил дипломата продолжать переговоры с Бошем, чтобы Палмер сумел без потерь завершить операцию. Джонсон поручил передать Бошу личное устное послание президента США, в котором говорилось, что Вашингтон преисполнен решимости добиться учреждения в Доминиканской республике «прогрессивного либерального правительства». Таким образом, Джонсон хотел оставить Боша на позициях осторожного доверия по отношению к США, пока американские войска не разъединят силы Кааманьо в Санто-Доминго надвое. Бош пока все еще должен был не терять надежды, что американцы позволят ему возвратиться к власти.
