«Соболь» ускорился, обогнал обоз из трех подвод и спешно вернулся на свою полосу, уходя от столкновения с отчаянно сигналившей «Нивой». Водитель «шишиги» так лихачить не стал и нагнал нас позже, когда поле изменило свой цвет с сине-зеленого на изумрудный. Вдалеке замаячили точки домов, небо над ними было сероватым от печного дыма.
Проехали трое велосипедистов с закинутыми за спины винтовками, и потом нас обогнал гулко ухавший басами «лендровер», а навстречу медленно прополз нагруженный лесовоз. И снова – телеги, телеги, телеги. Затем пара пикапов. И вновь подводы.
У поворота на Октябрьский был обустроен небольшой рынок, но мы без остановок проехали мимо, и очень скоро вдоль обочин потянулись высокие кусты. Боярышник, орешник, что-то северное. Иногда между ними топорщились шипами лианы ежовника.
Глазеть по сторонам надоело, я переставил рюкзак на пол и выложил на освобожденное сиденье разгрузку. Распаковал коробки с алхимическими ракетницами и гранатами, принялся рассовывать их по пустым кармашкам. Пусть на дороге и не шалят в последнее время, но мало ли как дело обернется. Потом на это может просто не остаться времени.
Заодно собрал походный рюкзак. Переложил туда патроны и остатки алхимических зарядов, в среднее отделение поместил аптечку и подтянул ремни, чтобы ничего не болталось и не гремело.
По мере приближения к Рудному дорога пошла под уклон, в ямах заплескалась вода, из-под колес полетела грязь. Местность вокруг дороги стала заболоченной, кусты поредели, на смену им пришел камыш. Заблестели серебристые проплешины заводей.
Водитель сбросил скорость, но «соболь» все равно катил достаточно ходко – где-то в грязь были уложены бетонные плиты, где-то промоины в дорожном полотне засыпали битым кирпичом. Навстречу, мощно порыкивая двигателем, прокатил армейский «Урал», и по окнам из-под его колес хлестнула грязная вода. Когда она стекла, на глаза попалась стоявшая на обочине четырехдверная «Нива» с солидными решетками на окнах. Рядом курили вооруженные патрульные.
Не забуксовали, просто дорогу контролируют. В низине место для засад самое подходящее; лихие люди могут и рискнуть. Все же транспорт сейчас не очень плотно идет. Распутица.
Дальше дорога стала еще хуже, к бетонным плитам добавились поваленные в грязь бревна, кучи щебня и дробленый строительный мусор. Ползли еле-еле, но и так от тряски чуть не выкидывало из кресел. В одном месте пришлось стоять, пропуская встречные машины, – там отсыпали дамбу на обочине и бульдозер ровнял сваленный в кучи грунт. Двое стрелков с дробовиками прикрывали из кузова грузовика рабочих; еще один охранник с биноклем контролировал заболоченный пустырь.
Мы уже отъехали, когда сзади донеслись выстрелы. Вот и притащилась какая-то тварь…
2
Когда дорога наконец миновала низину, грязи и луж особо меньше не стало, но фургон поехал куда уверенней. И даже немного разогнался ближе к Рудному, правда, впереди почти сразу показался блокпост Патруля.
Был блокпост неказистым и приземистым. Забор с витками колючей проволоки и накопителями Иванова, бетонные укрепленные огневые точки. Ворота стояли открытыми нараспашку, и патрульный у переносных заграждений посреди дороги указал туда полосатым жезлом регулировщика.
– Это еще зачем? – насторожился Напалм.
– Обычное дело, – спокойно ответил водитель. – С потеплением объездную дорогу закрывают – там болота под боком, не проехать. Всех гонят через город, вот и сбивают обозы.
– Долго ждать? – спросил я.
До вечера далеко, но нам еще до Песчаного ехать.
– Обычно каждый час колонна уходит. Не знаю, как сейчас.
– Еще и деньги дерут, поди, – предположил Напалм.
– Не без этого.
На территории опорного пункта стояли два грузовика, полдюжины телег и тот самый «лендровер», что так лихо обогнал нас по дороге. Возницы и водители курили и пили кофе в организованной тут же закусочной.
Стоило только Яне выбраться из «соболя», мужички оживились, но очень скоро вернулись к своим делам. Народ тертый, валькирию с первого взгляда узнали. А чего Сестры Холода терпеть не могут, так это назойливого внимания и приставаний.
– Если кому надо в туалет, идите сейчас, – предупредил водитель. – В Рудном без остановок.
Напалм с Верой выбрались из машины; я никуда не пошел. После тряски разболелась голова, хотелось просто посидеть в тишине.
Вскоре из бокса выкатил колесный бронетранспортер, и начальник колонны начал обходить транспорт и распределять очередность движения. «Соболь» особого доверия ему не внушил, фургон поставили последним из автомобилей, сразу перед телегами.
– Ну и нормально, – хмыкнул наш водитель, выкинул окурок и растер его ногой. – Возницы все жизнью крученные, да и стволов у них как грязи.
Яна с Ликой прислушались к нему и требовать перестановок в колонне не стали. Но и не помогло бы, думаю.
Когда Напалм вернулся на свое место и развалился в кресле, вытянув в проходе ноги, я похлопал его по плечу и указал через окно на Яну.
– Теперь понятно, почему Верка тебя одного пускать не захотела.
– Фигня! – отмахнулся пиромант. – Ролевые игры просто. Я ей, – тут он тяжело вздохнул, – только с сигаретами изменяю.
Напалм расстегнул сумочку на поясе, достал оттуда таблетку экомага и запил глотком воды. Я успел заметить несколько пластиковых пузырьков, одноразовые шприцы и даже ингалятор, а еще запаянные в целлофан желатиновые горошины с красной точкой внутри. Это точно был «магистр» – препарат, на короткое время резко усиливающий колдовские способности человека.
– Не загребут тебя с «магистром»? – поинтересовался я. – Он же запрещенный теперь?
– У меня рецепт, – спокойно ответил пиромант, застегивая молнию.
Тут начальник колонны забрался на бронетранспортер и принялся орать в громкоговоритель:
– Через Рудный движемся без остановок! Соблюдать дистанцию! На встречку не лезть, встречный транспорт пропускать! У кого есть рации, подойдите получить частоту. А какая падла вздумает палить вдоль колонны, лучше заранее мушку спиливайте! Забью ствол туда, где солнце не светит!
На этой жизнеутверждающей ноте инструктаж и завершился.
БТР выехал из ворот первым, следом через определенный интервал караульный начал выпускать грузовики. Когда подошла наша очередь, я застегнул куртку и натянул поверх нее разгрузку. В Рудном мне бывать уже доводилось, и не думаю, что за прошедшее время там стало сильно лучше. Основной маршрут наверняка зачищен, но надо быть готовым к тому, что придется пострелять. Или даже уходить на своих двоих.
Когда впереди замаячили развалины частного сектора, я оттянул рукоять затвора и отпустил ее, досылая патрон. Вера оглянулась на меня и расстегнула чехол. Вопреки ожиданиям вместо снайперской винтовки там оказался охотничий карабин с переходящей в эргономический приклад пистолетной рукоятью. «Маузер». Вера сняла крышечку с установленного на верхней планке оптического прицела, открыла затвор и принялась заряжать оружие.
