Халтурить Павел не собирался, понимая, что здесь и сейчас именно от него зависит очень многое, что его опыт службы в пограничных войсках, в том числе и как следопыта, может очень пригодиться. Он не торопился, шел, крутя головой, прислушиваясь и принюхиваясь, – крайне важно было абсолютно все.
Когда после очередного поворота реки он заметил впереди между двух наполовину притопленных валунов сразу несколько всплесков на поверхности воды, сразу заострил на этом внимание. Будь сейчас в руках спиннинг, знатный рыболов для начала остановился бы, прикинул, как лучше замаскироваться, чтобы издалека начать делать забросы блесны и поймать как можно больше рыбы, занявшей место среди этих валунов. Наверняка за ними приямок или даже глубокая яма, а такое место очень привлекательно для того же ленка, который любит поджидать в тихом месте скатывающегося по течению малька либо другую пищу.
Сейчас было не до рыбалки, и испугать добычу Павел не боялся. Но, похоже, и рыба его не боялась. Он подходил к валунам все ближе и ближе, однако всплески не прекращались. Перед самыми валунами вода дошла ему до колен, дальше действительно было глубже, и в прозрачной глубине хорошо были видны темные рыбьи силуэты. Павел вспомнил, что в одном из карманов его рюкзачка находятся солнцезащитные очки, благодаря которым подводный мир можно было разглядеть еще лучше. Полез за ними, и это движение наконец-то испугало ленков, метнувшихся в разные стороны.
Очки Павел все-таки достал, надел, вгляделся в воду и… Под водой между валунами что-то было, и он сразу догадался, что именно. Это на поверхности валуны были примерно с метр на удалении друг от друга, под водой же чем глубже, тем больше они стремились друг к другу и у дна почти соприкасались. Между валунов и застрял Белявский, вернее, застряла его голова – лицом вверх. Все остальное болталось течением, и назвать это телом язык не поворачивался. Фрагменты плоти, нанизанные на какие-то провода и шарниры. Все, бывшее когда-то живым и никогда таковым не бывшее, изрядно поблекло в воде и изрядно же было объедено рыбами. Даже пластмассу – или какой уж там материал использовался – рыбы посчитали съедобной и хорошенько обглодали. Смотреть на останки Николая Белявского было крайне неприятно, и еще хуже – думать о предстоящем извлечении из воды тела.
Павел тщетно пытался анализировать ситуацию. С одной стороны, такого просто не должно было быть: фильм про Терминатора не более чем вымысел. С другой стороны – он лично уже столько насмотрелся за последние сутки, что вроде бы и удивляться нечему. Все эти миражи и галлюцинации в небе и на земле – почему бы и нет?
Отправился искать труп, непонятно кем убитый и выпавший из вертолета, и нашел почти без проблем, вот он – труп! Водятся в реке Кур хищные рыбы – водятся, так почему бы им не полакомиться свалившимся с небес подарком. Раки же едят всякую падаль, и сомы едят, так почему бы и ленкам не отведать деликатеса…
Павла аж передернуло, и в следующее мгновение:
– Здравствуйте, – узнал он знакомый голос. Который должен был бы идти из-под воды, но нет…
Павел поднял голову и увидел Николая Белявского собственной персоной. Живого и невредимого, стоявшего по колено в воде немного ниже по течению, как раз там, где заканчивался приямок, образованный двумя валунами… между которых застряло полуобглоданное рыбами тело Николая Белявского…
– Так вы… живы?
Выдать вопроса глупее было невозможно. Но чего же еще можно было ожидать от человека, буквально прошитого пулеметной очередью разнообразных шоков!
– Лично я никогда и не умирал…
– Но вы же – Белявский?
– Конечно, Белявский, – согласился тот и шагнул вперед. – А кто же еще?
– А это тогда кто? – Павел ткнул пальцем в воду между валунами.
– Белявский, – ответил Белявский, делая еще один шаг.
– В таком случае как ваше имя и отчество? – нашелся знатный рыболов.
– Имя – Николай, – продолжил движение вперед дубль-Белявский.
– А как вас по отчеству? – Павел уже сжимал ручку своего охотничьего ножа…
Но вытаскивать нож, чтобы защищаться от незнакомого и непонятного существа не понадобилось. Грохнул выстрел, и Павел увидел, как в груди двойника Белявского встрепыхнулись пять-семь отверстий, судя по всему, оставленных попаданием картечин. Пока двойник Белявского заваливался навзничь, Павел, не раздумывая, нырнул вперед, между валунов, и, прежде чем уйти с головой под воду, услышал еще один выстрел и почти одновременно почувствовал жесткий укол в правую ягодицу.
Окажись в подобной ситуации на суше, Павел наверняка бы заверещал, словно резаная свинья, но сейчас был другой расклад, и он, стиснув зубы, заработал руками и ногами, стараясь отдалиться от этих злосчастных валунов. В школьном возрасте и во время службы на погранзаставе Павел Балашов очень неплохо плавал и нырял, причем под водой мог оставаться довольно долго. Сейчас те самые навыки очень ему пригодились.
Правда, плыть мешал рюкзак, и Павел попытался от него избавиться. Оставаясь под водой, он умудрился сбросить с одного плеча лямку, и тут же за нее что-то дернуло! Но не вверх, как теоретически должно было бы быть, а вперед. И не просто дернуло, а потащило дальше, вниз по течению. Павел открыл глаза. Он редко так делал под водой, хотя в детстве ему это нравилось. Но однажды кто-то сказал, что это очень вредно для зрения, что можно подцепить какую-нибудь инфекцию, заработать конъюнктивит, и Пашка решил впредь не рисковать здоровьем. Но сейчас речь шла не о здоровье, а о сохранении собственной жизни!
Оказалось, что буксирует его огромная рыбина, схватившая пастью лямку его рюкзака. Плыла рыбина довольно быстро, можно сказать, стремительно. Павел не понимал, как такое может быть, но это было не важно, главное, что они удалялись от опасных валунов. Вторая лямка рюкзака сорвалась с плеча, но он удержал ее, чтобы использовать рыбину, продолжавшую энергично тащить схваченную добычу. Вот только воздуха в легких почти не осталось. Продержавшись еще несколько секунд, он отпустил-таки лямку, вынырнул на поверхность, выдохнул, тут же сделал глубокий вдох, снова нырнул и сразу открыл глаза.
Рыбина никуда не делась, стояла головой против течения, и лямка рюкзака все еще оставалась в ее пасти. Павел догадался, что это таймень, очень крупный таймень. Возможно, тот самый Таймеша, про которого рассказывал дед Иван? Таймень разжал пасть, и рюкзак начал опускаться на дно. Павел схватил его, протянул другую руку к своему спасителю, но таймень вильнул хвостом, мгновенно отдалился от человека и исчез в глубинах реки.
Павел вынырнул, посмотрел на берег – никого. На противоположном берегу и в реке тоже не видно ни души, и опасных валунов тоже не видно – далеко отплыли. На всякий случай он продолжил двигаться дальше, благо быстрое течение сейчас было его союзником. В то же время вода была довольно холодной, долго не покупаешься. Пришлось плыть к берегу…
* * *
Накануне, во время купания с Катюшей, ему тоже было никак не жарко, теперь же буквально зуб на зуб не попадал. Хорошо хоть во фляжечке остался коньяк, ставший настоящим спасением. Давала о себе знать рана. Крови было немного, но ягодицу жгло. При этом Павел понимал, что ему еще повезло, могло быть гораздо хуже. Картечина нашла его плоть в тот момент, когда он падал в воду, и прошла не напрямую, в противном случае могла бы и пробить тазобедренную кость, а тогда были бы совсем другие последствия…
