Радикальная партия выдвинула своим кандидатом в президенты вышеупомянутого члена сената Альберто Бальтру. Профессор Бальтра был председателем Общества чилийско-советской дружбы, бывал в Советском Союзе, где на русском языке по рекомендации коммунистов издали его книгу об экономике Латинской Америки
[390].
МАПУ – диссиденты из ХДП во главе с Жаком Чончолем – так и не смогли стать массовой партией, политической родиной левого крыла ХДП. Коммунисты, как и сама МАПУ, полагали, что эта партия сможет увлечь религиозно настроенных представителей средних слоев (радикалы всегда были атеистической и масонской партией). Однако группа Чончоля выступала по многим вопросам (например, по национализации частных предприятий) с гораздо более радикальных позиций, чем коммунисты, и скорее отпугивала средний класс. Именно поэтому торговцы и лица свободных профессий не ушли вместе с Чончолем из ХДП. МАПУ оставалась группой видных интеллектуалов, продолжавших развивать не вполне конкретные теории о построении в Чили «коммунитарного общества». Причем, как и социалисты, МАПУ считала, что мирный путь ликвидации капитализма в Чили невозможен.
Неудивительно, что МАПУ выдвинула кандидатом в президенты Чончоля – никаких других политиков общенационального уровня там не было.
Движение единого народного действия (АПИ) тоже было основано в 1969 году и тоже являлось партией одного человека – Рафаэля Таруда, землевладельца и бизнесмена ливанского происхождения. Таруд был популистом в стиле Ибаньеса, и в его движении объединились многие сторонники бывшего диктатора. В 1953 году при Ибаньесе Таруд был министром экономики, министром горнодобывающей промышленности и даже министром иностранных дел. Позднее избирался в Сенат.
Среди его сторонников было много приверженцев правительства «сильной руки», отставных офицеров армии и полиции. Естественно, АПИ выдвинуло Таруда кандидатом в президенты. Собственно говоря, он и создал это движение в целях собственной политической карьеры.
Социал-демократы были крошечной политической партией, но тоже претендовали на роль выразителя интересов прогрессивных средних слоев. Они также поддержали кандидатуру Таруда.
17 декабря 1969 года, еще не имея единого кандидата, блок Народное единство согласовал свою предвыборную правительственную программу («Основная программа правительства Народного единства»). По мнению американского исследователя Марка Фалкоффа, эта программа «была самой подробной и хорошо разработанной из тех, которые когда-либо предлагали чилийскому электорату и даже, можно сказать, избирателям какой-либо демократической страны»
[391].
В качестве основной цели программа провозглашала построение в Чили социалистического общества. Однако никаких социалистических мер как таковых в самой программе не было.
В экономической области предполагалось национализировать за выкуп меднорудную промышленность, добычу железной руды, селитры. Конечно, эта мера не могла понравиться американцам. Но ничего необычного в национализации природных богатств в тогдашнем мире не было. Еще в 1938 году свои нефтяные ресурсы национализировала Мексика. После Второй мировой войны это сделали консервативные арабские монархии Ближнего Востока (причем, как и в Чили, природные ресурсы там ранее принадлежали американцам). Да и в самой Чили, например, добыча нефти с самого начала была в руках государственной компании, и никто не считал это социализмом. Следует подчеркнуть, что за национализацию горнорудной промышленности выступал и кандидат от ХДП Радомиро Томич. В 1969–1970 годах национализацию стал публично поддерживать даже Фрей, что лучше всего говорило о банкротстве идеи «чилизации» меднорудной промышленности.
Кроме горнодобывающей промышленности Народное единство планировало национализировать и отрасли, важные для функционирования экономики в целом – банки и страховые компании (чтобы мобилизовать кредитные ресурсы на благо общенационального развития), крупные торговые монополии, электроэнергетику, железнодорожный, воздушный и морской транспорт, химическую промышленность, производство цемента и черную металлургию, целлюлозно-бумажную промышленность.
Таким образом, в Чили должен был появиться мощный госсектор (что задумывало еще правительство Народного фронта), способный осуществлять масштабные инвестиции в развитие собственно чилийской промышленности. Черная металлургия в Чили была представлена всего одним предприятием, которое было построено государством во времена Народного фронта, а потом приватизировано. Национализировав его, Народное единство хотело только восстановить здесь прежнее положение. Цементный сектор был важен потому, что программа Народного единства обещала развернуть массовое жилищное строительство для трудящихся, то есть выполнить то, что посулил и не сделал Фрей. Для этого государству было необходимо сосредоточить в своих руках производство цемента.
Другими словами, Народное единство хотело национализировать лишь те отрасли, которые давали стране средства производства. Это позволило бы создать конкурентоспособную национальную экономику и сократить зависимость Чили от импорта практически всех видов промышленного оборудования.
В программе специально оговаривалось, что ни мелкий, ни средний бизнес национализации не подлежат. В чилийской экономике будут сосуществовать три сектора: государственный (в программе он именовался «социальным»), смешанный (частные предприятия с государственным участием) и частный. Задача госсектора формулировалась следующим образом: «…производственные мощности страны вместо производства дорогих и никчемных товаров, предназначенных для удовлетворения прихотей наиболее зажиточных слоев населения, будут направлены на производство дешевых и качественных товаров народного потребления»
[392].
Народное единство предполагало установить минимум зарплаты для отдельных провинций Чили (а не максимум, как Фрей), причем устанавливать этот минимум госорганы должны были при участии представителей самих трудящихся этих областей. Это была очень грамотная и современная с экономической точки зрения мера – только повышение покупательной способности широких слоев населения могло придать новый импульс развитию чилийской экономики, которая в последние годы президентства Фрея фактически топталась на месте.
Народное единство обещало прекратить инфляцию, обеспечить стабильность национальной валюты. Именно для этого и предполагалось национализировать банковский сектор. Кроме того, было обещано установить предельные цены на важнейшие товары народного потребления. Это же пытался сделать и Фрей, однако предприниматели на практике просто игнорировали правительственные запреты, придерживая товар и потом продавая его по более высокой цене.
Народное единство обещало быстро осуществить аграрную реформу – законодательство Фрея давало для этого все возможности.
