Алессандри очень надеялся на американскую финансовую помощь в реализации амбициозного десятилетнего плана развития чилийской экономики на период 1961–1970 годов. Согласно плану чилийская экономика должна была устойчиво расти на 5,5 % в год. Но для этого были необходимы астрономические инвестиции в размере 10 миллиардов эскудо (для сравнения: расходы бюджета Чили в 1962 году не превышали 856 миллионов эскудо)
[162]. 26,6 % всех капиталовложений Алессандри хотел занять за границей, прежде всего в США.
В марте 1962 года в Сантьяго прибыла американская миссия во главе с Теодором Москосо, координатором «Союза ради прогресса» – специальной программы содействия Латинской Америке, принятой президентом США Джоном Кеннеди. Кеннеди считал, что в духе времени США следует делать в западном полушарии ставку не на горилл-диктаторов вроде Трухильо в Доминиканской республике или клана Сомосы в Никарагуа, а на «прогрессивных», реформаторски ориентированных политиков, способных провести в своих странах социально-экономические преобразования. Главной целью этих реформ, по замыслу Кеннеди, было продемонстрировать всей Латинской Америке, что жизнь простых граждан можно улучшить и в рамках капиталистической системы, без революций типа кубинской.
Так что Фиделя Кастро можно с полным основанием считать соавтором программы «Союз ради прогресса».
Американцы видели в Чили своего рода полигон новой программы, страну, которая должна была стать привлекательной альтернативой Кубе. Особенно пристальное внимание США стали уделять Чили после президентских выборов 1958 года. Они опасались, что «марксисты» могут на следующих выборах взять власть мирным путем: «устроить Сьерра-Маэстру через избирательные урны».
Миссия Москосо обещала выделить Алессандри 350 миллионов долларов в виде кредитов за пять лет начиная с 1963 года. Однако даже гости из Вашингтона рекомендовали провести Алессандри аграрную реформу, без которой Чили не могла обеспечить себя продовольствием.
В ноябре 1962 года чилийский Конгресс под давлением США принял закон об аграрной реформе, который с самого начала обрекал эту реформу на провал. Алессандри планировал изымать у латифундистов излишки земли и создавать в год до 5 тысяч мелких и средних рентабельных фермерских хозяйств. Однако землю предполагалось изымать за компенсацию. На нее требовалось около 75 миллионов долларов, а денег в чилийском бюджете не было. Поэтому Алессандри объявил, что по финансовым причинам быстро провести реформу не удастся. Гора родила мышь.
В целом Алессандри оказался явно не тем человеком, которого американцы могли бы противопоставить Кастро.
Именно при вожде чилийских предпринимателей Алессандри инфляция в Чили достигла опасных для экономики страны размеров, сопровождаясь обесцениванием национальной валюты. Если в 1956 году один доллар стоил 499 песо, то в 1962-м – 1620 песо, причем по официальному курсу: на черном рынке за доллар платили 2410 песо
[163]. Только в 1961 году цены выросли на 45 %, затем это стало нормой. Всего за время правления Алессандри инфляция выросла на 311,2 %. Фактически Чили переживала гиперинфляцию, которая делала нормальное экономическое развитие невозможным.
Внешняя задолженность страны увеличилась к концу 1962 года до 1,35 миллиарда долларов, потому что импорт, прежде всего из США, рос опережающими темпами. В 1960 году дефицит платежного баланса составил 48 миллионов долларов, в 1961-м – уже 150 миллионов
[164]. Отказаться от импорта было нельзя – Чили не могла самостоятельно обеспечить себя продуктами питания и промышленным оборудованием хотя бы для поддержания уже существующего производства.
За инфляцию расплачивались, естественно, те, кто работал по найму. Помещики и предприниматели почти не платили налогов, и Алессандри увеличивал косвенные налоги на основные предметы потребления. Прямые налоги для предпринимателей снизились с 86,7 миллиарда песо в 1960 году до 63 миллиардов в 1962 году.
Доля рабочих, включая сельскохозяйственных, в национальном доходе Чили, составлявшая при правительстве Народного фронта в 1940 году 27 %, в 1962 году уменьшилась более чем в два раза – до 13 %
[165].
В стране не хватало 600 тысяч квартир. Бежавшие из деревень в города бывшие батраки и потерявшие работу горняки ютились в самодельных хижинах из картона, фанеры и старых автопокрышек. Нечего и говорить, что электричества и канализации там не было. На окраинах крупных городов возникли целые поселки трущоб («побласьонес», или «кальямпас»), которые официально как бы не существовали.
Если примерно 20–25 % чилийцев (латифундисты, крупные предприниматели, высшие чиновники офицеры, политики национального уровня, престижные врачи и адвокаты) жили как в Италии или Испании, то остальные три четверти населения (рабочие, крестьяне, служащие, мелкие предприниматели и торговцы, городская интеллигенция) каждый день боролись за существование. Эти чилийцы, по статистике, потребляли в год не более 16 килограммов мяса. Дети бедняков практически не видели молока.
Из ста детей, поступавших в начальную школу, только два попадали в университет. А из этих двух только один оканчивал вуз.
Неудивительно, что трудящиеся Чили активно выступали против экономической политики Алессандри, – к этому их подталкивала ухудшающаяся день ото дня жизнь. 19 ноября 1962 года КУТ объявил 24-часовую забастовку протеста против нового повышения цен на 60 %
[166]. В акции приняли участие практически все рабочие и служащие Чили – более миллиона человек. Алессандри обещал повысить заработную плату на 15 %, что выглядело издевательством в условиях галопирующей инфляции. В 1963 году забастовки участились – рабочие требовали повышения номинальной заработной платы, чтобы хотя бы как-то остановить драматическое снижение уровня своей жизни.
К началу 1963 года не только большинство политических наблюдателей в Чили, но и американская разведка считала наиболее вероятной победу на президентских выборах 1964 года кандидата левых сил Сальвадора Альенде.
Влияние Альенде в политической жизни Чили усиливалось практически с каждым днем, несмотря на разнузданную пропаганду правых СМИ, особенно самой влиятельной чилийской газеты «Меркурио». Альенде выставляли агентом Москвы, в случае победы которого на улицах Сантьяго, как и в Будапеште в 1956 году, появятся советские танки.
20 января 1959 года (через три недели после вступления отрядов Фиделя Кастро в Гавану) Альенде прилетел на Кубу, чтобы получить личные впечатления о революции «бородачей». И сначала был неприятно поражен – выглянув из окна своей гостиницы, он увидел бодро марширующих под духовой оркестр американских полицейских. Однако выяснилось, что это был всего лишь давно намеченный дружественный визит копов Майами к своим коллегам из Гаваны. Альенде познакомили с идолом кубинской революции – Эрнесто Че Геварой. Тот рассказал, что был в Чили во время президентской кампании и даже присутствовал на митингах Альенде. Че Гевара подарил гостю свою книгу «Партизанская война» с дарственной надписью: «Сальвадору Альенде, стремящемуся другими путями достигнуть того же самого. С добрым чувством – Че»
[167].
