В центре всего этого великолепия, положив ноги на стол, развалился в шикарном кожаном кресле Комбинатор. По закону жанра он держал в руке открытую жестяную банку. Вот только дальше начинались небольшие различия с общепринятым хакерским образом – в банке было вовсе не привычное этим асоциальным элементам пиво, а всего лишь холодный чай. Комбинатор спиртного не употреблял принципиально. Одно время травой баловался, но потом понял, что не расширяет, а сужает сознание. А ясность мысли он ценил больше всего в жизни.
– Какие люди в Голливуде. – Он протянул мне руку, даже не делая попыток из вежливости подняться с кресла.
Я хлопнул ладонью по его ладони:
– Привет лунатикам… Ты тут спишь, а враг не дремлет.
– Я не сплю. Я думаю.
– Много чего надумал? – Я пододвинул алюминиевую табуретку с мягким пластиковым сиденьем и уселся на нее. Она жалобно скрипнула под моим весом.
– Пока ничего. Сегодня дверь в ноосферу для меня закрыта. Нет контакта.
– Хорош трепаться, Жора. Конкретно говори, что нового. Что тебе кажется важным.
Комбинатор снял ноги со стола, выпрямился и произнес скучающе:
– Меня что смущает. Установлено, что поблизости от убийств бывших десантников крутилась какая-то мадама. А в похищении Корниенко она принимала непосредственное участие.
– Ну да, – кивнул я. – Увезла его якобы на строительные работы.
– И жена Зотова указывает на то, что ей приказала переломать ногу какая-то воинственная валькирия. Она была за старшую. И ей принадлежала идея, как выманить ефрейтора из его берлоги.
– Смышленая, – кивнул я.
– А почему самого Зотова она у больницы не ждала? По идее, это был триумф ее плана. А тетка боевая, крови не боится.
– Еще тебе информация для размышления. – Я вспомнил разговор с Кастетом. – В Кручегорске подручные Чухонца ищут какую-то бабу. И это как-то связано с терроргруппой.
– Во как. – Комбинатор с интересом посмотрел на меня. – Не ту ли самую валькирию?
– Кастет подробностей не знает. Но очень может быть.
– Интересная последовательность выходит. К жене Зотова она приходила со своими неандертальцами. На захват бизнесмена не пожаловала. И тут же ее начинает искать братва в Кручегорске, возможно, по заказу Марида… Очень может быть, что она спрыгнула с лодки. Переметнулась. Или затеяла свою игру.
– А что? Версия имеет право быть, – подумав, согласился я.
– Тогда получается, что игра вокруг бомбы идет гораздо более сложная и многоплановая, чем нам кажется.
– Все равно ничего не узнаем наверняка, пока «фукусимцев» за вымя не возьмем.
– Это да, – согласился Комбинатор. – Но что-то очень много событий вокруг этой валькирии крутится. Мне кажется, это не простая фигура, – покачал головой Комбинатор.
– Они у Марида все не лыком шиты.
– А ведь Марид женщин на дух не переносил. Шахидок не использовал в акциях, как другие полевые командиры. В лагере их не терпел. Не может у него подельница-женщина быть. Не было таких в окружении.
– Так сколько лет прошло, – резонно отметил я. – Привычки меняются.
– Не меняются… Все его связи тянутся из прошлого. А в прошлом у него подельниц не было. Есть предположение, что он вообще из заднеприводных.
– Скажи-ка мне быстрей, камрад, где здесь проходит гей-парад.
– Ну да, есть такая присказка снайпера.
– Я в это не верю. Марид явно не персонаж гей-парада.
– Ну не знаю, – пожал плечами Комбинатор. – Не в этом суть… Ситуация с этой женщиной меня смущает. Что-то здесь не так.
Он подкатился на кресле к столу, открыл ящик, извлек бумажную папку и протянул мне:
– Посмотри, это она.
В папке был композиционный портрет неизвестной дамы, составленный со слов жены Зотова и других случайных свидетелей. Но гораздо интереснее были фотографии – немного размытые, по которым вряд ли можно четко идентифицировать личность, но о внешности объекта они давали некоторое представление. Возраст сухощавой женщины в джинсовом костюме можно было определить лет в тридцать – тридцать пять. Волосы черные, собранные назад в пучок. По национальности… Ну не поймешь. Может, и кавказские крови есть. Может, русская. Спортивная, невзрачная, обычная. Эти враги вообще все обычные и стандартные – как гранаты на складе. Она стояла на заправке около черного джипа. Рядом с ней возвышался человек-гора.
– Мне только что прислали по каналам спец-связи, – сказал Комбинатор. – Оперативники нашли видеозапись на автозаправке в Ставропольском крае. «Фукусимцы» останавливались там перед убийством Лобаря. Гигант – это убитый Лекарь. В салоне кто-то сидит нам неизвестный. А вот эта валькирия.
– Серая мышь, – оценил я.
– Интересно, где и зачем Бешеный Марид ее нашел и к своим делам подтянул?
– Мало ли горных аулов с избытком женского населения.
– Не взял бы он женщину из аула. – Комбинатор помолчал, задумавшись о чем-то своем, а потом вдруг выдал: – Знаешь, мне кажется, я наконец понял Марида. Смог влезть в его душу.
– Просвети.
– Сколько я террористов изучал – в большинстве это тупые селяне, чей кругозор ограничен отарой и стремлением убить всех неверных, на кого мулла покажет. Или профессиональные неудачники, стремящиеся хоть так оставить свой след в мире. Запуганные зайцы, вымещающие свой страх в агрессии. Жестокие твари, которым нравится сам процесс убийства. Пассионарии, которые действительно стремятся вонзить нож под лопатку старого мира, чтобы переустроить его по понятиям одной им известной гармонии. Мизантропы, желающие убить всех человеков. Молодняк с играющими гормонами и пустой головой, которую можно заполнить чем угодно. Наркоманы, полностью потерявшиеся в выдуманных мирах. Это такой человеческий мусор, лишенный настоящего фундамента, живущий какими-то мелками страстишками, иллюзиями, готовый и умирать, и убивать по большому счету ни за что. Но есть и такие, как Марид. Это фигура совершенно другого масштаба и внутреннего наполнения.
– И кто же, по-твоему, Марид?
– Марид – настоящий бес. Он полностью сума-сшедший. Его больное воображение генерирует совершенно дикую картину мира, в которой он является демоном разрушения. В его душе постоянно звучат аккорды разваливающегося на куски мира, который он будет попирать своим каблуком. Он по-своему творческая личность. Художник крови и огня… И соратники у него должны быть или зомби, делающие что прикажут и не сомневающиеся ни в чем. Или такие же психи, разделяющие его безумие. Таких в аулах не производят. Это тебе не тупые шахидки, которых послали на убой их же родственники.
– А где их производят? И кто она? Соратница? Зомби? Жертва?
– Жертва… – задумчиво протянул Комбинатор и просветлел лицом. – А ты, шеф, иногда, брякая что-то невпопад, бываешь полезен.
