– Но говорят, что она способствовала выводу золота за пределы России.
– Ох, если бы, – усмехнулся Владимир. – Золотые монеты в России чеканились еще со времен царя Гороха. И никакой утечки не было от одного факта их чеканки.
– Тогда почему она произошла?
– В этой трагедии виновата исключительно структура экономики. Дело в том, что у России все дела поставлены так, что мы производим сырье и продаем его, закупая промышленные товары, произведенные за границей. Это классика колонии первого типа.
– Колонии? – вскинула брови Зинаида.
– Да. Потому что отношения Метрополия – Колония основаны не на формальных бумажках, а на характере экономических отношений. Мы фактически стали колонией Западной Европы, как и Османская, Индийская и Циньская Империи. В сущности, мы стоим с ними в одном ряду, хоть и возглавляя список в плане военного, политического и экономического могущества. Однако любая промышленно развитая страна несравнимо сильнее нас.
– Но что же делать?
– Как что? – улыбнулся Владимир. – Проводить индустриализацию. Чем я и собираюсь заняться. По большому счету это дорожное строительство уже есть начало индустриального развития России. Даже за счет иностранных промышленных мощностей.
– М-да… – задумчиво произнесла Зинаида. – А что потребуется от меня?
– Нам нужно раскрепощать и включать в хозяйственную деятельность женщин. Есть масса квалифицированных специальностей, где они на голову лучше мужчин.
– Ты хочешь из меня сделать суфражистку?
– Можно считать и так. Я – лидер наиболее прогрессивных мужчин России, ты – женщин. И вместе мы ведем нашу страну к светлому будущему. Ну, или что там получится? Наши деньги и влияние позволят тебе паровым катком проходить по разным косным баранам. Ты сама видишь, насколько сильно можно улучшить жизнь женщин, насколько серьезно это расширит их возможности… и поднимет производительные силы общества…
– Вижу… – серьезно взглянув ему в глаза, произнесла Зинаида. – Но ты даже не представляешь, как тяжело нам будет там все это пробивать.
– Отлично представляю. Но мы же вместе? А это значит что? Правильно. Наше дело правое, враг будет разбит и победа будет за нами. Я убежден, что гармоничное развитие общества возможно только при искреннем союзе мужчины и женщины без всех этих глупых патриархальных замашек. Ты со мной?
– Конечно!
Глава 9
5 августа 1896 года. Британская Империя. Лондон. Штаб-квартира Foreign office
– Итак, что вы можете сказать о кораблях, построенных для Испании? – спросил руководитель разведки, обращаясь к Фишеру, который посетил эти корабли в качестве международного наблюдателя. Испанцы, несмотря на пожелание Ульянова, не смогли отказать Великобритании в столь незначительной просьбе. Особенно озвученной на уровне монархов.
– При некотором сходстве с нашими броненосцами второго класса типа «Центурион» это все же иные корабли.
– В самом деле?
– Безусловно. Всех подробностей я не узнал, но если хотите, то извольте. Внешние измерения и осадка полностью совпадают. Как и водоизмещение. Но корпус сделан из очень качественной стали без какого-либо применения клепки. По словам Владимира, это во многом вынужденная мера: ему не удалось переманить к себе достаточное количество опытных клепальщиков. Впрочем, он надеется, что прочность корпуса от этого пострадала незначительно, а по весу даже удалось получить небольшую экономию.
– Вы серьезно? – удивился хозяин Foreign office. – Всем известно, что сварка не дает надежного шва.
– Поэтому я и сказал, что со слов Владимира. Хотя, если честно, качество сборки корабля для России очень высокое и практически сравнимо с таковым у наших верфей. И швы не производят впечатления хрупких или слабых.
– Допустим.
– Кроме корпуса очень интересно бронирование. Владимир применил интересное решение. Никаких подкладок из дерева. Броневые плиты крепятся непосредственно к силовому набору корпуса с помощью длинных болтов и сварки. По его словам, это позволяет экономить время сборки при одновременном увеличении жесткости и прочности корабля.
– Но это только по его словам, – уточнил собеседник. – Вы лучше меня знаете, что броневые плиты нуждаются в мягкой, упругой подкладке. Без нее они очень сильно расшатывают набор при обстреле. Поэтому при такой схеме крепления брони корабль разваливается уже после первых попаданий. И стремительно тонет, так как лопнут сварные швы. Ведь так?
– Это официальное мнение Адмиралтейства и не мне его оспаривать, – уклончиво ответил Фишер.
– Но вы с ним не согласны?
– Мало для кого является секретом то, что грядет война между Испанией и Соединенными Штатами. Эти корабли успевают принять в ней участие. Они входят в отдельную королевскую эскадру, а значит, сразу не сдадутся. Вот и посмотрим, как такая схема держит удар. Да, Адмиралтейство имеет все основания считать так, как вы сказали, но лично я хочу проверить. Вы же знаете, что только практика позволяет доказывать или опровергать теории. В конце концов, я лично знаю Владимира и уверен, что такой человек, как он, глупостей делать не будет.
– Что же, разумно, – кивнул руководитель Foreign office.
– Идем дальше. На этих броненосцах тоже стоят десятидюймовые пушки в качестве главного калибра. Точнее, на йоту меньше, потому что Владимир сделал их двухсотпятидесятимиллиметровыми. Он, видите ли, считает французскую систему измерения более перспективной.
– А какова длина стволов?
– Сорок пять калибров. По крайней мере, официально. Как там на самом деле – я не знаю. С рулеткой померить их мне не дали, а на глаз вполне похоже. Но я бы и больше дал, хотя не понимаю, зачем ему занижать эти характеристики.
– И как вы оцениваете эти орудия?
– Очень неплохо. Стрельбы проводились на дистанцию в сорок кабельтовых. И они показали неплохую кучность. Признаться, я удивлен. Не ожидал такого от русских. При этом нужно отметить, что они расположены в удобных, просторных башнях. Скорострельность, правда, умеренная, всего полтора выстрела в минуту, но для России это хороший результат.
– Вижу, пушки вам понравились.
– Да, можно сказать и так. Испанцы так и вообще в восторге. Уверен, что если выучить испанцев этим чудом пользоваться, то они смогут доставить массу неприятностей североамериканским морякам.
– Положусь на ваше мнение, – кивнул руководитель Foreign office. – А что с машинным отделением? Вы туда спускались?
– Это было непросто, но я напросился.
– Русские что-то скрывают?
– Отнюдь. Паровые машины тройного расширения. Котельные отделения. Угольные ямы. Ничего необычного, если не приглядываться.
– А если приглядеться?
– Качество. Я никогда не встречал такого качества изготовления механизмов. В бесшовные трубки высокого давления я просто влюбился! Они вечные! Впрочем, тишина и стабильность работы механизмов тоже удивительны. Русские сослались на то, что там много подшипников качения.
