Пока Марина, открыв рот от удивления, вчитывалась в мои результаты, Дэвид взял ее пластину. Хмыкнул и улыбнулся. Кто бы сомневался, что о данном факте ему стало известно еще на корабле!
А вот потом некоторым стало совсем не смешно. С улыбкой он взял у Маринки мое заключение и резко побледнел. Улыбка сползла, и муж поднял взгляд на меня. Настороженный такой взгляд. А чего я ожидала? Что он обрадуется?
Маринка, похоже, забыла о своих неприятностях и тоже обеспокоенно смотрела на меня.
– Что?! – не выдержала я.
– Солнышко, ты главное не волнуйся… Борис недавно испытывал новый прибор, и большая часть базы сейчас в материальном стазисе, – тихо выдал Дэвид.
Я даже как-то растерялась. Тут такое, а он мне про базу! Или это у него так шок выражается? Уже думала возмутиться, но не успела. Меня перетянули на руки, прижали к груди и прошептали на ухо:
– Я рад… Честно, рад. Оракул ваш, конечно, сволочь первостатейная, и благодарности от меня не дождется. Но это все равно бы произошло. Когда-нибудь.
– Оракул! – простонала Маринка.
Мы в удивлении посмотрели на нее.
– Тигранталь показывал мне радужные шахты. А Алена рассказала про оракула. Если соединить два этих факта, понятно, почему мой противозачаточный пластырь не сработал! Эта сволочь воспользовалась ситуацией!
– Кто, Тигр? – уточнила я.
– Да нет же! Их чокнутый оракул! Ты же сама говорила, что принцы перестали приводить к нему своих жен, и рождаемость резко упала. А тут я, вся такая влюбленная!
Теперь переглянулись мы с Дэвидом.
– Бедный Ингемар! Такого он точно не ожидал… – улыбнулся Дэвид.
– А не такого?
– Да чего угодно, только не этого!
– А ты?
– И я не ожидал, но что ни делается, все к лучшему, – уверенно изрек Дэвид.
– А я? – всхлипнула Маринка.
– А что ты? Летит твой любимый на всех парах. И продукты уже по лучу кинул, так что голодной не останешься.
– А если я не хочу? – решила повредничать подруга.
– Значит, пока не захочешь, поживешь на базе. Ты все-таки моя сестра, и я за тебя отвечаю. Работа у Бориса для тебя есть, так что место на базе обеспечено.
– А я? – обиженно засопела я.
– Что, ты тоже не хочешь? – шутливо спросил муж.
– Хочу, но еще не знаю чего. Ой, нет, знаю! Земляники хочу! С орешками…
– Все, что душе твоей угодно. Единственное условие, жить будешь у меня.
– Где? – заинтересовалась я.
– Часть базы – моя собственность, поэтому, кроме каюты, имеется резиденция. Пока я не завершил несколько важных проектов, жить будем здесь. А потом сама выберешь. Правда, ненадолго придется слетать на Землю, представить тебя моим родителям.
– А они не будут против? – испугалась я.
– Если поставить их перед фактом, что я таки женился, и у них скоро родится внучка, то не будут.
– Почему внучка? – возмутилась я. – А если это мальчик?
– Ты сомневаешься в синийском оракуле? Для таких исследований еще срок очень маленький, но я могу с точностью утверждать, что у нас будет маленькая девочка с радужными глазками.
– И острыми ушками? – пошутила я.
Дэвид как-то странно на меня посмотрел и потрогал свое ухо. Вот конспиратор! Он что, собрался от меня факт своего происхождения скрывать до последнего?
– Я, наверное, пойду, – задумчиво сказала подруга и направилась к двери.
Мы синхронно кивнули. Вот с места не встану, пока все мне не расскажет! А так как сижу я у него на руках, вариантов нет!
– Аленушка, тебе стрессов на сегодня не достаточно?
– А ты думаешь, если их растянуть, будет лучше? Сегодня один стресс, завтра другой? Что там ты говорил про материальный стазис? Он же не на всей базе, а на некоторых отсеках?
– Завтра будет на всей, – серьезно сказал Дэвид.
– Давай, не увиливай! Почему ушки острые? Почему меня на землянику тянет?!
Муж тяжело вздохнул и нежно провел пальцем по моим губам.
– А на что еще тебя тянет? – шепотом спросил он.
Я покраснела. Вот сижу спокойно, стараюсь не ерзать, а он такие вопросы задает! Руки мужа заползли мне под майку и прошлись по спине. Я выгнулась и охнула. Понятно! Это отвлекающий маневр! С кем я связалась?
Развернул меня лицом к себе и приник к губам, крепко прижимая. По телу прокатилась горячая волна, и я сама углубила поцелуй. Если подумать, что в здравом рассудке мы еще не были близки, крышу просто сносит.
Пиликнул датчик входа, и за спиной кашлянул Доктор Айболит. Я с трудом вывернулась из рук супруга и пересела в соседнее кресло. Глаза поднимать не буду! Вот лучше чаю налью, бублик понадкусываю…
В медблоке мне все-таки пришлось задержаться. Дэвид не успокоился, пока не получил комментарии по функционированию всех моих нестандартных органов. Вот хуже мамы! Ой! Мама! Что она скажет?!
Но волновалась я зря. Мама почему-то совершенно не удивилась. Правда, разговаривал с ней Дэвид. Я струсила. Папа же вообще меня поразил. Обрадовался! Сказал, что Дэвид правильный мужик. Вот так взял и женился! Конечно, доченьку отдавать жалко, она мелкая и единственная, но Дэвида мои родители тоже любят, потому за меня не волнуются.
С родителями Дэвида все оказалось сложнее. Муж сразу пожалел, что я присутствую при разговоре. Оказалось, что Констанца – официальная невеста, одобренная мамой супруга, и первый вопрос был, почему девушку экстренно отправили на Землю. Принц не успел и пары фраз сказать, а королева перешла на тот самый незнакомый мне язык и начала что-то высказывать сыну. Дэвид честно терпел минуты три, а потом переглянулся с отцом, который пока молча стоял за королевой и стукнул рукой по столу. Проекция дамы удивленно дернулась и замолчала, сверкнув кислотно-зелеными глазами. Дэвид же нахмурил брови и четко произнес по-английски:
– Повторяю еще раз, для особо непонятливых. Альена Красная – принцесса радужного мира и с недавнего времени моя законная жена, носящая моего ребенка. Брак действителен, нерасторжим и подтвержден синийским оракулом. Еще вопросы есть?
– Молодец сынок, поздравляю! – выдвинулся на первый план король, а королева шокировано уставилась на сына.
– Так бы сразу и сказал, – обиженно пробормотала она.
– Я и сказал, когда мне удалось вставить слово, – съехидничал Дэвид.
Королева улыбнулась, и, прищурив свои необычные глаза, посмотрела на меня. Я поежилась. Ощущение, как рентгеном прошлись. Даже вопросы задавать расхотелось. Но глаза королевы опять сверкнули, причем совсем не в переносном смысле, а как фосфор в темноте.
– Ты не сказал ей! – утвердительно произнесла она.
