– Что? – Доктор вскинул голову. – В каком еще убийстве? Ты что такое несешь, майор?
– Во-первых, Щегловитов, не тыкайте сотруднику следствия при исполнении. Проявляйте уважение. А во-вторых, вы являетесь подозреваемым в убийстве гражданина Горбушина.
– Что? – Доктор занервничал. – Я никогда никого не убивал… если у вас есть мое досье, вы должны знать…
– Все когда-то случается первый раз! – человек в штатском удовлетворенно потер руки. – Вы проникли в загородный дом Горбушина с целью кражи, хозяин застал вас на месте преступления, и вы… вы его убили. Так ведь было дело?
– Не так! Вовсе не так! – вскрикнул Доктор. – Не знаю никакого Горбушина! Первый раз слышу!
– Вот как? А у нас имеется свидетель, который застал вас на месте преступления! Не сомневаюсь, что он сможет вас опознать! Так что в ваших собственных интересах, Щегловитов, сделать чистосердечное признание. Суд это учтет…
– Знаю я, как он учтет! Не первый год замужем! Да говорю же вам – не убивал я этого Горбушина! Да, в доме его я был, но не убивал! Чем хотите клянусь!
– Ваши клятвы, Щегловитов, никого не интересуют. Сами понимаете, что они не имеют никакой юридической силы! Вам поможет только чистосердечное признание!
Доктор вдруг насторожился, склонил голову набок и пристально взглянул на своего собеседника.
– Как же я тебя сразу не узнал! – протянул он. – Ну да, естественно, это же твоя работа, Маркиз!
– Опять вы тыкаете сотруднику следствия!
– Да ладно тебе выделываться! – ухмыльнулся Доктор. – Надо же – майор Несгибайло! Раньше ты представлялся капитаном… ну да, время идет, тебя повысили!
Он откинулся на спинку стула и вздохнул:
– Ну да, признаю, ты меня опять переиграл. Честно скажу – чистая работа. Ты только признайся – как переманил Лимона, водителя фуры? Деньгами его соблазнил?
– Нет, – Маркиз – а это был, конечно, он – переглянулся с «практиканткой Курочкиной» и снял надоевшую кепочку, – все было гораздо тоньше. Вместе с контейнером вы взяли во дворце компьютерное устройство, которое передавало мне координаты вашей машины, а заодно сбивало работу вашего навигатора. Так что вместо фуры Лимона вы приехали к моей фуре, и въехали в нее. А Лимон, наверное, до сих пор вас ждет и удивляется, почему вас так долго нет.
– Снимаю шляпу, – вздохнул Доктор. – Твоя взяла. Но теперь-то ты меня можешь отпустить. Яйцо у тебя, я признал поражение – что еще тебе нужно?
– Я ведь уже сказал. Мне нужно знать, кто убил Валентина Горбушина. У меня есть свидетель, который видел тебя на месте преступления.
– Горбушин? Да зачем тебе этот Горбушин?
– А вот это уже не твое дело! Расскажи, что там тогда произошло, – и я тебя отпущу.
– А иначе – что? Пытать меня будешь? Маркиз, не занимайся ерундой! Пытки – это не по твоей части, а добровольно я ничего не скажу. Все, дело закончено. Отпусти меня, и разойдемся по-хорошему. Будем считать, что сегодняшняя встреча закончилась вничью.
– Не разойдемся.
Маркиз нажал кнопку переговорного устройства и сказал:
– Ухо, принеси сюда контейнер!
Почти сразу дверь открылась, лопоухий «полицейский», отдуваясь, втащил в комнату металлический контейнер и поставил его возле стола.
– Вот как теперь все будет, – проговорил Маркиз, как только Ухо вышел из комнаты. – Ты расскажешь мне, что произошло в тот день в доме Горбушина, и я тебя отпущу.
– А если не расскажу?
– А если не расскажешь – мы оставим тебя здесь, в наручниках, и уйдем. А через десять минут сюда придет полиция – настоящая полиция – и найдет тебя рядом с этим контейнером. Полицейские будут просто счастливы – и украденное нашлось, и преступник тут как тут! Как ты думаешь, что тебя в этом случае ждет?
– Ладно, я все расскажу! – протянул Доктор. – Я действительно не убивал этого Горбушина! Чем хочешь поклянусь!
– Знаешь, а я тебе верю. Ты вообще не убийца. И потом, зачем тебе врать?
– Я действительно был в тот день в доме Горбушина, – признался наконец Доктор.
– Ну, это я и без тебя знаю! – поморщился Маркиз. – Расскажи мне то, чего я не знаю. Расскажи, что ты там делал и что видел.
– Ну, что я там мог делать? – Доктор быстро взглянул на Маркиза. – Сам понимаешь – работал. Мне один заказчик поручил достать одну вещь… ценную вещь.
– Как-то все расплывчато, неконкретно… один заказчик, одну вещь… говори уж четко!
– Ну, назвать заказчика я не могу, сам понимаешь. Это было бы нарушением профессиональной этики.
– Допустим, – кивнул Маркиз. – Но что тебе поручили украсть?
– Не люблю я это слово… украсть – как-то это грубо, вульгарно, некрасиво. Мне поручили взять в доме Горбушина старинный медальон. Очень ценный.
– Медальон? – удивленно переспросил Маркиз. – Из-за обычного медальона такой шум?
– Именно, что это – необычный медальон! – Доктор явно обиделся. – Очень даже необычный! Знаешь историю любовной связи императора Александра Второго с княгиней Юрьевской?
– Ну, допустим, слышал…
– Так вот, царь заказал придворному ювелиру два одинаковых медальона – один для себя, второй для своей морганатической супруги. В медальоне княгини был портрет царя, а в его медальоне, соответственно, портрет княгини. Так вот, один из этих медальонов находится у моего заказчика, а второй был у Горбушина…
– Был? – переспросил Леня.
– Был, – выразительно кивнул Доктор. – Мой заказчик очень хотел получить второй медальон, готов был заплатить за него любые деньги. Ну, раз человек так хочет, почему ему не помочь? В общем, я взялся за работу. Провел предварительную разведку, выяснил, что Горбушин наверняка хранит медальон в загородном доме. Выбрал день, когда его там не будет, и отправился на дело…
– На машине? – уточнил Маркиз.
– Ну, не пешком же!
– А машину поставил в проулке сбоку от дома?
– Ну да… а почему ты спрашиваешь?
– А машина у тебя какого цвета? Случайно не «Утренняя коррида»?
– Что? Какая еще коррида? Машина у меня серебристая! А почему ты спрашиваешь?
– Да ладно, проехали! Рассказывай, что было дальше!
– Дальше… дальше я вошел в дом, огляделся. Довольно быстро понял, где находится сейф, но долго не мог до него добраться, пока не раскусил фокус с книгой…
Маркиз почувствовал невольное уважение к конкуренту – тот самостоятельно нашел ключ к сейфу. Сам Леня тоже сумел найти и открыть этот сейф, но ему было гораздо легче: он знал со слов свидетеля, что Доктор стоял возле книжного стеллажа с красно-черной книгой в руках. Правда, Доктор тщательно готовился к операции и не был ограничен временем. По крайней мере, так он думал.
