– А сама-то… – начала Лола, но ее прервал негодующий, басовитый лай акиты.
Собака отбежала в сторону и стояла теперь, грозно набычившись и приподняв верхнюю губу, из-за которой показались внушительные желтоватые клыки.
– Черт, ее же сдавать нужно! – спохватилась Камилла. – С меня денег сдерут… Иди сюда!
«Ага, сейчас, спешу и падаю!» – это акита выразила угрожающим рычанием.
– Если у вас неприятности, собака ни при чем, – сказал Леня и шагнул к аките.
– Ну-ну, девочка, – приговаривал он, тихонько, осторожно приближаясь, – ты не виновата, что они перепутали и прислали тебя вместо другой Дэзи. Ты очень красивая и умная девочка… Что? Тебе не нравится твое имя? Ну, что же делать, раз хозяева так назвали, ты уж небось привыкла…
Приговаривая так, Леня осторожно ухватил поводок, потом подумал немного и протянул руку, чтобы погладить собаку. Лола затаила дыхание.
Но ничего не случилось, акита убрала клыки и повернулась к Маркизу боком.
– Вот и умница, хорошая девочка, – Леня почесал ее за ушами, – сейчас посидим, поговорим…
С этими словами он потянул акиту за поводок. Собака нехотя пошла за ним, Камиллу же старательно обошла, причем всем стало ясно, что она ее совершенно не боится, просто не хочет иметь с ней дела.
«Как я тебя понимаю», – подумала Лола.
– Ну, вот что, – сказал Леня, – я бы хотел все-таки знать, для чего вам понадобился весь этот маскарад. С какой целью вы связались с моей… подругой по Интернету и замутили всю эту историю с породистой чихуашкой.
– Неужели ты рассчитывала, что вся история прокатит? – ожила Лола. – Неужели я не замечу, что ты не хозяйка собаки и что вообще у тебя нет собаки? Нет, и никогда не было! Да ни одна приличная собака не стала бы иметь с тобой дело!
– Я бы попросила вас мне не тыкать, – холодно ответила дама, – мы не настолько близко знакомы.
И поглядела так, что Лоле захотелось немедленно вцепиться ей в волосы. Леня будет отрывать ее от этой стервы, а Лола будет дергать и дергать эти рыжеватые блеклые патлы, пока не выдергает все. Или хотя бы половину.
Она так явно представила эту картину, что руки невольно сжались в кулаки.
Очевидно, при этом она сделала больно песику, потому что он взвизгнул и вырвался у нее из рук.
И упал на тротуар прямо перед акитой. Та в недоумении попятилась, затем с интересом наклонилась и осторожно тронула его лапой. Увидев прямо перед собой раскосую страшную морду, песик закатил глаза и затих.
– Леня! – душераздирающе вскрикнула Лола. – Он умер!
Она хотел броситься к песику, но акита угрожающе зарычала.
– Ну что это такое, в конце концов! – всерьез разозлился Маркиз. – Ну, угомонишься ты когда-нибудь?
Он осторожно отвел морду акиты и подобрал Пу И. Песик открыл один глаз и ткнулся носом Маркизу в руку.
К ним торопился метрдотель, очевидно, он увидел в окно, что происходит.
– Накройте нам на террасе, – сказал Леня, предупреждая все вопросы, – с такой собакой нам в зале нельзя, она всех клиентов распугает.
– Но у нас уже все убрано, там холодно…
– Ничего, пледы принесете!
Это было сказано таким безапелляционным тоном, что возражения застряли у метрдотеля на языке. Когда нужно, Леня Маркиз умел быть убедительным.
– Итак, – сказал он, когда вся компания уселась за столик на уединенной террасе.
Очевидно, что летом терраса была хороша – вся в зелени, опять-таки разделенная кустами на кабинки. Сейчас какие-то кусты облетели, остались самые стойкие и еще хвойники. Леня обернул поводок акиты вокруг большой туи, Пу И сидел у него на руках. Он полностью оправился и посылал аките умильные взгляды.
Подошел официант, Леня заказал на всех большой чайник чаю и блюдо разнообразных пирожных, потому что кофе им вреден, и так все переволновались.
– Итак, – повторил Леня, – я вас слушаю, причем очень внимательно. Рассказывайте подробно, ничего не пропуская, как дошли вы до жизни такой. И прежде всего представьтесь, я бы хотел знать ваше имя. Желательно документ показать.
Камилла посмотрела на него, нахмурившись, и встретила твердый взгляд.
– Хорошо, – сказала она, чуть помедлив, – меня зовут Камилла Гааль.
– О как! – процедила Лола. – Иностранка, значит.
– Отчего же, я русская, но в последнее время постоянно живу в Испании.
«Все врет!» – Лола толкнула Маркиза под столом ногой. Он чуть поморщился, но даже не взглянул в ее сторону.
«Все ясно, – мысленно вздохнула Лола, – теперь он будет меня игнорировать и всячески унижать перед этой испанской шваброй. А потом, когда мы останемся одни, без свидетелей, он вволю попляшет на моих косточках».
И Лола решила сменить тактику. Притвориться виноватой, кающейся грешницей, опускать глаза, пустить слезу и жалостно молчать? Нет, пожалуй, это не подойдет, Ленька решит, что она придуривается, и еще больше разозлится.
Тогда, как только они вернутся домой, прямо с порога начинать каяться, громко стуча себя в грудь и говорить, какой Ленечка предусмотрительный, какой умный, что предупреждал ее, и какая она, Лола, глупая, что не вняла его предупреждениям?
Противно, унизительно, потом – для чего добровольно расписываться в собственной глупости? Этак Ленька сначала глупой назовет, потом – полной дурой, потом – законченной клинической идиоткой, а там и вообще договорится до такого, что и не повторить. Мужчинам только повод дай.
Лола прикидывала так и этак и решила пока молчать и слушать. И посмотреть, что будет дальше. Заодно понаблюдать со стороны за этой испанской аферисткой. Теперь-то Лола знает, что доверять ей ни в чем нельзя. И ничто не убедит ее в обратном.
Испанская аферистка в это время вынула из сумочки и показала Лене паспорт.
– Ну… – сказал он, внимательно изучив документ, – пока все верно. Так в чем же дело? Для чего вы выбрали такой сложный способ, чтобы познакомиться со мной?
«Ах вот в чем дело! – мысленно закричала Лола. – Оказывается, эта… эта драная испанская кошка все это задумала для того, чтобы добраться до Маркиза, единственного и неповторимого? А нас с Пу И просто использовала! А я-то…»
Один Бог свидетель, каких усилий стоило Лоле немедленно не вскочить и не наброситься на Камиллу. Схватить со стола перечницу и насыпать ей в глаза перцу. Или соли.
Вместо этого пришлось слегка прикрыть глаза и притвориться слепой, глухой и вообще парализованной. И немой к тому же. Ей вспомнилась известная статуэтка – три обезьянки, одна из которых закрывает глаза, другая уши, а третья – рот.
И хоть бы Пу И поддержал в трудную минуту! Так нет же, сидит у Леньки на руках и поглядывает на акиту с несомненным интересом. Что ж, Лола выдержит, ведь она – актриса, причем хорошая, в свое время это многие признавали. Когда она играла в театре, были хвалебные отзывы в прессе, и даже известный критик Пеликанский сказал, что у Лолы талант и мастерство…
