Дарья Викторовна моментально ухватилась за предложение, стремительно вскочила, кокетливо изогнула спину и понеслась на другой конец стола быстрее самой Гути.
Женщины накинулись на фрукты, мимоходом Гутя сделала парочку комплиментов даме и осторожно принялась сокрушаться:
– Вот знаете, так обидно, что в нашем клубе мало настоящих мужчин. Ну что вот эти Гусевы? Они же настоящую красоту не умеют ценить! Откуда они только приехали!
– Да кто их знает, – вздохнула Дарья Викторовна. – Я не спрашивала, но видно, что мужчины не здешние… И со вкусом у них большие проблемы. Такую красоту не заметить! Вы знаете, Гутенька, у меня поразительно красивая спина! Когда мне было шестнадцать лет, один известный балетмейстер мне так и сказал: «Дашенька! У вас такая ровная спина! Как у Буратино! Вам только в балет!»
– А чего ж не взял? – забылась Гутя.
– Да черт его знает, – махнула рукой почтенная дама. – Но спина у меня всегда была!.. Правда, я сама не видела, я же не сова – на триста шестьдесят градусов головой вертеть!
Гутя подливала меда.
– Да, я слышала! Мне неоднократно об этом Геннадий Архипович говорил. Он так восхищался! Все время говорил: «Вот знаете, Гутя, у кого-то красивые ноги, у кого-то глаза, у кого-то мозги, а у Дарьи Викторовны – спина!»
– А где это он мою спину видел? – насторожилась женщина. – Я перед этим охальником не оголялась!
Гутя крякнула. На самом деле комплимента не получилось.
– И все же он очень много говорил о вас. Говорил, что вы его понимаете… а вы на самом деле его понимали? А какой он был, этот непонятный мужчина? Я уверена, что только вам он раскрывал свои маленькие тайны, что только вам…
– Да что вы мне голову морочите?! – возмутилась вдруг Дарья Викторовна. – Уже по второму кругу пошли, что ли? Только что ваша сестрица подходила со столовой салфеткой! Та напрямик спрашивала: зачем я застрелила ее жениха? Это я-то застрелила! Теперь вы осторожненько подкрадываетесь! Что за подозрения в самом деле?! Я вообще вот подумаю, стоит ли мне оставаться в вашем клубе! Никакого семейного удовольствия, одни лишь подозрения и испорченное настроение!
Гутя, как могла, пыталась утешить оскорбленные чувства брошенной женщины, и ей это почти удалось, если бы не Антон Андреевич. Он неожиданно подкрался к дамам со спины и со всей силы хлопнул над ухом несчастной Дарьи Викторовны воздушным шариком. Дарья Викторовна подскочила со страшным визгом, чем несказанно порадовала старого шалуна.
– Вы!.. Вы, Гутиэра Власовна! Вы так и запомните! – отчего-то накинулась женщина на Гутю. – В вашем клубе либо я, либо это пенсионное удостоверение!
И она кинулась из зала.
– Ну какая капризка, у меня девчонки так не куражатся, – вздохнул Антон Андреевич и добавил: – Выгоняйте ее и дело с концом, от нее одни только беспокойства, никакого эстетического наслаждения.
– Ну уж вами-то, Антон Андреевич, просто не устаешь наслаждаться, – парировала Гутя, расстроенно вгрызаясь в грушу. – Вы мне так всех клиентов разгоните.
– Ой, да не беспокойтесь вы, голубушка, никуда она не денется. Здесь все же как-никак мужчины еще остались, а Дарья своего никогда не упустит. И несвоего тоже.
Поздно ночью, или, можно считать, рано утром, разбитых от танцев и спиртного гостей развезли по домам.
«Женщины – роскошные душой, лицом и телом, прекрасные своими поступками, рождены мужчинам в дар, как великое счастье! И тот, кто ими пренебрегает, кто сам отталкивает, отказывается от своего счастья, остается без него. У того остается несчастье, то есть беда и горе. Пусть так и будет».
И снова пропал целый день, ничего Гуте выяснить так и не удалось. Оттого и не радостно ей было вовсе, и недовольна она была и собой, и всеми домочадцами. Однако сегодня устраивать разбор полетов было бесполезно, поэтому Гутя улеглась спать, зато на следующий день она бесновалась вовсю.
– Аллочка! – вопрошала она блаженно улыбающуюся сестру. – Скажи мне, Алиссия: зачем ты мне испортила всю работу? Тебя зачем туда отправили?
– Потому что меня пригласили! – стыдливо теребила подол халата барышня.
– Да никто тебя не приглашал, это нас пригласили! – гневалась сестрица. – А мы тебя взяли, чтобы ты наблюдала, подмечала, подслушивала… в смысле, запоминала! А ты?!
– А я не стала ждать милости от природы и взяла все сама… Я взяла… ручку…
– Салфетку, – подсказывала Гутя, гневно сверкая очами. – И пошла крушить такие тонкие отношения! А потом я, трезвый, умный, находчивый сыщик, уже никак не могла подобраться к подозреваемым!.. Варька, прекрати немедленно хохотать! Хихоньки им тут! У нас под носом жениха застрелили, а они!..
Аллочка рассматривала себя в зеркало и совершенно не чувствовала за собой никакой вины.
– Вот ты на меня орешь, – лениво проговорила она, – а между прочим, вчерашнее шампанское навело меня на дельную мысль.
– Что надо опохмелиться, да? – не успокаивалась Гутя.
– Нет. Ты, умный, находчивый сыщик, почему еще до сих пор не допросила тех самых охранников, которые догнали вместе со мной Геннадия?
– А сама чего не сходила? – не утерпела Гутя.
– Потому что я боюсь, – резонно отметила Аллочка. – Они если меня увидят, подумают, что я опять кольцо напялю и сбегу. А они, между прочим, могли кого-нибудь видеть рядом с потерпевшим.
Гутя даже онемела от такого вывода. Вот ведь сестрица – как Илья Муромец – тридцать три года дрыхнет, чтобы потом все за один присест разнести!
– И еще ты не сходила к Геннадию на работу. А ведь это у тебя в анкете он писал все свои данные.
– Там нет данных о работе, – припомнила Гутя.
– А ты найди. Для нормального сыщика это не проблема! – вскинула брови сестра. – А то вся такая умная, а самых простых вещей еще и не сделала. Так и скажи, что лень.
Гутя задумалась. Ей и в самом деле не доставляло никакого удовольствия искать коварного преступника: кто знает, что у него на уме? Но и жить, испытывая постоянный страх, тоже не дело. Вчера он прикончил Геннадия, сегодня он устроил им встречу при свечах, а завтра что?
– Хорошо, Аллочка. Тогда сделаем так – ты идешь к нему на работу, а я возьму на себя охранников.
– Ага-а! – пошла на попятный Аллочка. – А чего это сразу я на работу? Я и не знаю, где он там работал!
Гутя криво усмехнулась:
– Я тебя умоляю! Для нормального сыщика это не проблема. Тем более когда этот сыщик переломал мне весь график работ! – сердито закончила она и стала одеваться: надо было успеть сбегать в «Кристалл», а до него столько добираться… Уже на пороге она обернулась. – Кстати, Аллочка! Мне Виктория Даниловна говорила, что Геннадий работал в маленькой фирме «Бутерброд»… или «Сандвич»… что-то такое, перезвони, уточни.
