Даже в темноте было видно, как алеют мои щеки.
— Дочка, мужчина он хороший, справедливый и сердобольный, что для королевской семьи редкость, да только порченую кровь не спрятать, да…
— Порченую? — каюсь, в первое мгновение я решила, что и у Райана в роду затесались суккубы.
— Ох, ласточка моя, спать тебе пора, — ушла от ответа старушка, а затем задумчиво протянула: — Сегодня прекрасная ночь…
Софи ловко поднялась на ноги.
— Кошенька, а ты не жадничай, начинай с малого, — тоном, не сулящим ничего хорошего, потребовала она. — Я буду рядом.
Пока я, уставившись на тлеющие в костре угольки, раздумывала, что сказать, Софи звонко поцеловала меня в щеку и засеменила в дом. Я так понимаю, что мне предстоит спать на открытом воздухе? Странное поведение. Софи никогда раньше не лукавила, а тут играет в какие-то загадки. Я поежилась и обняла свои плечи.
Ночь действительно была прекрасной. Яркие звезды усыпали небосвод. Теплый ветер нежно касался тела, в кустах пели сверчки. Последний месяц лета радовал жаркими днями и теплыми ночами.
Дракон пошевелился, и я съехала с его лапы на траву.
— Ты чего пихаешься? — обернулась я к его морде и увидела только две красные точки. А в следующее мгновение страж выпустил маленький огненный шарик из пасти. На полноценный фаербол он не тянул, да и пульсаром не был.
Не задумываясь, я встала с земли и протянула к шарику руки. Он совсем не жегся, опустился на мои ладони и замер, словно к чему-то прислушивался.
— Втяни! — раздался приказ в голове, и я вздрогнула.
— Куда втянуть? — не поняла я Кошу.
Готова поклясться, что он закатил глаза! Нет, мне в темноте не видно, но зная этого интригана, именно так он и сделал.
— В себя.
— Огненный шарик? В себя? С ума сошел?
Дракон промолчал. Но он явно выжидал, к какому в итоге я приду решению. Шарик на ладони понемногу тускнел. Вздохнув, я поднесла его ко рту. Втяни, понимаешь ли, в себя! А если б я ему предложила откушать моего огня? И тут я вспомнила бой на арене. Мой щит, который дракон и поглотил! То есть это он еще тогда попробовал мою магию на вкус. Причем в прямом смысле!
Сомнений больше не было. Губы чуть покалывало от прикосновения к шарику. Первый вдох и горло обожгло. Даже слезы выступили, но я упрямо сделала второй вдох и третий.
Странное ощущение. Вниз по гортани скользило нечто горячее, а потом раз — и растворилось. Больше не жгло, зато появилась теплота в районе живота. Точно, там ведь и находится мой источник магии. Я стояла и прислушивалась к своему организму. Плохо мне не было.
— Лови, — второй шарик чуть большего размера перелетел в мои руки.
Так же как и с первым, проблем не возникло. Чуть сильнее обожгло горло, а потом опять растворилось внутри меня. Я уже не стояла, а сидела напротив дракона. Костер давно потух, а страж продолжал подсовывать мне шарики, которые с каждым разом увеличивались в диаметре. Интересно, а сколько я должна принять его магической энергии в итоге? Меня уже мутило, когда он передал мне шар, который можно смело назвать фаерболом. Да он больше моей головы, как его втягивать-то?
Я медленно поднесла его к губам и сделала первый вдох. Голова загудела, как пчелиный рой. Через минуту повторно вдохнула. Почему-то сейчас все шло тяжелее, нежели с меньшими шариками. Но и с этим я тоже справилась. Да только теперь организм отторгал полученную энергию. Меня мутило и сильно. Голова шла кругом. В какой-то момент я не выдержала и выплеснула излишки.
— Рано! — последовал лаконичный комментарий моим действиям и в меня полетел еще один большой шар.
Дрожащими руками я ухватилась за него и продолжила издеваться над своим телом. Минут через тридцать, когда больших шаров, проглоченных мной, стало пять, а дракон заботливо подталкивал шестой, я воспротивилась.
— Не могу, — прохрипела, выдыхая дымом, и икнула.
— Надо.
Замечательно просто! Небо давно посветлело, а я все вдыхала, в перерывах выдыхала дым и ругалась на Кошу. А потом… Не знаю, как это произошло, но я вдруг поняла, что нахожусь где-то далеко и высоко. Будто моя душа отделилась от тела.
— Наконец-то! — воскликнул кто-то за моей спиной, и я резко обернулась.
Хихикнула. А затем и вовсе рассмеялась в голос. Передо мной был мой дракон, но в каком виде! Раз в десять меньше своих реальных размеров! Я наклонилась и подняла его к лицу.
— Коша, ты ли это?
— Я — Дрейк Рассветный! — возмущенно пропищал дракончик. — Я и не предполагал, что рядом с тобой в этом месте уменьшусь!
— Нет, — восхищенно погладив это маленькое чудо, протянула я. — Ты — Кошенька.
Дракон закатил красные глазки и укусил меня за палец. Боли не было, совсем.
— Где мы? — оглядываясь по сторонам, спросила я его.
Моему взору был доступен лишь серый туман, который окутывал нас.
— В изломе времен и пространства, — нахохлился дракончик.
Его гневный взгляд лишь рассмешил меня. Ой, ну какой же он миленький!
— А ну перестань! Перестань, я сказал, нет, только не брюхо! А ну убери свои пальцы!
Клац, клац!
Зубы Коши поймали пустоту.
Я смеялась и гладила пузико своего грозного стража.
— Уф, Хейли! И вот тут почеши, ага, и за ушком… — дракончик сдался под моим натиском.
— А зачем мы здесь? — борясь с желанием затискать и исцеловать этого милашку, спросила я.
— Я должен до конца рассказать тебе о наследии огня, — зловеще, как ему казалось, прошептал Коша, а я вспомнила слова русалки о наследниках пламени.
— Так это все-таки ты показывал мне сны о Богине Сияющей?
— Конечно, — важно заявил он. — Кто же еще?
— И зачем?
— Я же сказал, чтобы поведать тебе о наследии пламени Хеллы Сияющей.
— Так ли это нужно? — вздохнула я, вспоминая последние видения, где она вновь боролась с Эльхором.
Что-то мне не очень хотелось вновь окунаться в ее историю и боль. А с другой стороны, конечно, было любопытно, чем в итоге все закончилось и куда делась сама Хелла.
— Готова? — хмыкнул Коша и когтем, словно разрезал воздух.
«Нет», — хотела ответить, да не успела.
Под ногами вдруг заклубилась тьма, а в следующий момент я увидела девушку и парня.
— Эльхор, не гневи природу, — сдувая со лба прядь волос, заявила Хелла.
Молодой человек, которого девушка назвала Эльхором, сильно отличался от того, каким я помнила его по снам. Во-первых, передо мной был брюнет. Во-вторых, он был явно моложе, а на его лице не было вечно хмурого выражения и пустоты во взгляде черных глаз.
