В первую неделю июня «Старшина» сообщал со слов начальника русского отдела штаба авиации Геймана: «На следующей неделе напряжение в русском вопросе достигнет наивысшей точки и вопрос о войне окончательно будет решен. Германия предъявит СССР требование о предоставлении немцам хозяйственного руководства на Украине, об использовании советского военного флота против Англии.
Все подготовительные военные мероприятия – составление карт расположения советских аэродромов, сосредоточение на „балканских“ аэродромах германской авиации – должны быть закончены к середине июня месяца».
Но в середине июня вместо ультиматума Москве последовала история с публикацией в германском официозе «Фелькише Беобахтер» статьи Геббельса. Эта акция должна была прикрыть начавшуюся после 10 июня переброску последнего эшелона дивизий вермахта к советским границам.
13 июня 1941 года рейхсминистр пропаганды выступил со статьей «Крит – как пример», где прямо намекал на то, что опыт парашютного десанта на Крите очень скоро пригодится вермахту при высадке на Британские острова. В ночь с 12-го на 13-е номер газеты был конфискован военной цензурой, но с таким расчетом, чтобы в Берлине часть тиража успела разойтись и достичь иностранных посольств. 14 июня Геббельс с удовлетворением констатировал в своем дневнике, что английские и мировые газеты и радиостанции приходят к выводу, будто германское развертывание против России – это «чистый блеф, с помощью которого мы рассчитываем замаскировать подготовку к вторжению в Великобританию». Как реакцию на этот инцидент рейхсминистр пропаганды рассматривал и известное заявление ТАСС, переданное по радио поздно вечером 13 июня. Геббельс с удовлетворением отметил: «Русские, кажется, еще ни о чем не подозревают».
По свидетельству маршала С. М. Буденного, перед тем как продиктовать Молотову текст заявления ТАСС, Сталин заявил членам Политбюро и присутствовавшим здесь же руководителям наркомата обороны: «Людоед Гитлер не отказывается от своих планов завоевания мирового господства. Наоборот, с упорством маньяка готовится осуществить их. Каким образом? – Сталин несколько секунд молча смотрел на карту. – Сосредоточение переправочных средств в Ла-Манше, войск и техники на побережье – это не больше, чем демонстрация, рассчитанная на простаков. Вторгаться на острова – наиболее глупый шаг. Неизбежны большие потери, а что получит Гитлер, если, допустим, даже завоюет Англию? Завязнет там, а за спиной – могучая Красная армия. На другом материке – союзник Англии, США, с их могучим военно-морским флотом, авиацией и спешно создаваемыми сухопутными силами в несколько миллионов человек. Гораздо выгоднее начать с колоний, слабо защищенных или совершенно не защищенных, захватить Африку, – Сталин обвел материк трубкой, – стратегические острова Средиземного моря. Ввести войска в Иран, пройти в Индию, высадить десанты в Австралии, в Индонезии. Лишившись колоний, Англия задохнется без хлеба и сырья. Могучий флот Америки без заморских баз станет игрушкой для детей, а моряки – пригодными лишь для парадов. Но Англия и США в трудную минуту могут обратиться за помощью к Советскому Союзу. Антигитлеровская коалиция станет неодолимой помехой фашистской Германии в ее стремлении к мировому господству».
Статью Геббельса советский вождь, возможно, рассматривал как попытку вынудить английское командование сосредоточить усилия на защите метрополии, чтобы отвлечь внимание от истинной цели немцев – Средиземноморья. Гитлер, никак не ответив на заявление ТАСС, стремился создать у Сталина впечатление, будто хочет убедить англичан в реальности своих намерений завоевать Россию, тогда как в действительности в самое ближайшее время вторгнется на Британские острова. Иосиф Виссарионович, в свою очередь, молчание фюрера расценил как продолжение несколько иной игры. Немцы пытаются убедить англичан, что вермахт в ближайшее время вторгнется в СССР, тогда как в действительности германские войска готовятся атаковать либо непосредственно Британские острова либо английские владения на Средиземном море, а затем предпринять поход в Иран, Ирак и Индию. Не исключено, что Сталин серьезно относился к слухам, распускаемым среди немецких солдат, перебрасываемых к советским границам, будто им предстоит совместный с русскими поход в Индию. Он мог ожидать, что после Заявления ТАСС Гитлер возобновит предложение, сделанное Молотову в Берлине в ноябре 40-го, о совместном разделе Британской империи и об отнесении Ирана к советской сфере интересов.
Тем временем «Старшина» сообщал со слов майора люфтваффе Гертца: «Все начальники аэродромов в генерал-губернаторстве и в Восточной Пруссии получили задание подготовиться к принятию самолетов. Спешно оборудуется большой аэродром в Инстербурге.
В руководящих кругах германского министерства авиации и в штабе авиации утверждают, что вопрос о нападении на Советский Союз окончательно решен. Главная штаб-квартира Геринга переносится из Берлина предположительно в Румынию. 18 июня Геринг должен выехать на новую штаб-квартиру.
Все военные мероприятия Германии по подготовке вооруженного выступления против СССР полностью закончены, и удар можно ожидать в любое время. В военных действиях на стороне Германии активное участие примет Венгрия. Часть германских самолетов, главным образом истребителей, находится уже на венгерских аэродромах».
Эти донесения свидетельствовали, что подготовка к нападению на СССР вступила в завершающую фазу, когда боевые самолеты начали перебрасываться на приграничные аэродромы.
Но тут же шла информация, которая вполне могла вызвать в Москве большие сомнения: не является ли сосредоточение германских войск на Востоке грандиозной демонстрацией, призванной отвлечь внимание от будущего вторжения на Британские острова. Шульце-Бойзен докладывал: «Сформировано будущее административное управление оккупированных территорий СССР во главе с Розенбергом». О том же 16 июня информировал и «Корсиканец»: «Произведено назначение начальников военно-хозяйственных управлений будущих „округов оккупированной территории СССР“. Для Кавказа – Амонн, один из руководящих работников национал-социалистической партии в Дюссельдорфе; для Киева – Бурандт, бывший сотрудник министерства хозяйства; для Москвы – Бургер, руководитель хозяйственной палаты в Штутгарте. Все эти лица выехали в Дрезден, являющийся сборным пунктом. Для общего руководства хозяйственным управлением „оккупированных территорий СССР“ назначен Шлоттер, начальник иностранного отдела министерства хозяйства. Подлежащая оккупации территория должна быть разделена на три части, из которых одной должен заправлять гамбургский наместник Кауфман.
В министерстве хозяйства рассказывают, что на собрании хозяйственников, предназначенных для „оккупированной“ территории СССР, выступал также Розенберг, который заявил, что „понятие Советский Союз“ должно быть стерто с географической карты».
В тот же день «Старшина» сообщал, что «в кругах министерства авиации сообщение ТАСС от 14 июня воспринято весьма иронически. Подчеркивают, что это заявление никакого значения иметь не может».
В данном случае сведения Харнака и Шульце-Бойзена полностью соответствовали истине, но внешне очень напоминали преднамеренную дезинформацию. Ведь, строго говоря, не было никакой необходимости заранее назначать чиновников для будущих оккупированных советских областей. До Киева, Москвы и Кавказа вермахту было еще шагать и шагать. Даже при самом благоприятном сценарии молниеносной войны первые несколько недель оккупированные территории все равно оставались бы в ведении тыловых органов соответствующих групп армий. За это время легко можно было бы успеть сформировать аппарат Восточного министерства Альфреда Розенберга. Но Гитлер и его соратники спешили разделить шкуру еще не убитого «русского медведя». Потому и назначили наместников в еще не захваченные области СССР.
