Если это была операция прикрытия, то японцы своей цели достигли. Нет никаких сведений, что советские спецслужбы продолжали поиск Люшкова. Похоже, советских контрразведчиков гораздо больше устраивал вариант с погибшим Люшковым, чем вариант с Люшковым, исчезнувшим неизвестно куда. Во всяком случае, они не обратили внимания на явные нестыковки паспортных данных Люшкова и мифического (или реального) Ямагучи, равно как и не стали проверять, действительно ли Люшков 6 или 7 августа прибыл из Японии в Чаньчунь для дальнейшего следования Дайрен, как о том показали японские офицеры.
Лично я думаю, что никто Люшкова не душил и не стрелял. Он спокойно дождался конца войны в Токио и, с ведома бывших руководителей японской разведки, предложил свои услуги американским оккупационным войскам. К тому времени поведение «дядюшки Джо», только что заявившего, правда без каких-либо последствий, о своем желании оккупировать Хоккайдо, внушало американцам все больше опасений. Вместе с тем они испытывали дефицит сведений о Советском Союзе, особенно о положении в высших эшелонах власти. Для Управления Стратегических Служб, будущего ЦРУ, даже сбежавший семь лет назад высокопоставленный чекист представлял большой интерес. Как мы убедимся дальше, американская разведка в ту пору охотно взяла под свое крыло и Мишинского-Минишкия, немецкого агента и бывшего советского партийного функционера куда более низкого уровня, чем Люшков.
Генрих Самойлович мог принести американцам и некоторую практическую пользу. Со времен своей командировки в Германию в начале 30-х он знал какую-то часть советской агентуры в этой стране. Наверняка Люшков охотно поделился этими знаниями с американцами, чьи войска стояли на немецкой земле. А ведь кто-то из агентов мог продолжать работу и в 40-е годы. Вероятно, Люшкова под чужим именем переправили из Японии в Соединенные Штаты, где он и окончил свои дни. Хотя, может статься, жив и сейчас, но тогда ему должно быть без малого 100 лет, ведь Генрих Самойлович ровесник XX века. Почему американская разведка покрыла дело Люшкова тайной, объяснить легко. В 45-м СССР и США еще были союзниками, а соглашение, достигнутое в феврале в Ялте, предусматривало возвращение на родину всех бывших советских граждан, оказавшихся в западных зонах оккупации. Узнай Сталин, что Люшков у американцев, приложил бы все усилия, чтобы добиться его выдачи.
Но почему же Генрих Самойлович не осчастливил свободный мир мемуарами, как это считал необходимым сделать едва ли не каждый советский перебежчик, обладавший хоть минимумом литературных способностей? Как доказывают статьи, написанные Люшковым в Японии, способности у него были. А в 41-м Генрих Самойлович даже вел переговоры с американским издателем о возможной публикации в Америке своей книги. Эта затея провалилась из-за начавшейся войны между Японией и США.
Если уж перебежчик оказался на Американском континенте, почему он вдруг замолчал? Вот его коллега Александр Михайлович Орлов (он же – Лев Лазаревич Никольский, он же – Лейба Лазаревич Фельбинг), тоже проживавший в США, куда он сбежал из Испании двумя неделями позже Люшкова, после смерти Сталина выпустил «Тайную историю сталинских преступлений». Однако положение двух чекистов было принципиально различно. Орлов сбежал в Соединенные Штаты самостоятельно и не находился на службе у американской разведки (таковой в 38-м году просто не существовало, во всяком случае в том виде, как в СССР и Японии). Люшков же наверняка был под полным контролем американских спецслужб. Кроме того, Орлов почти все время проработал в разведке и не имел никакого касательства к массовым репрессиям 30-х годов. Люшков же был одним из ревностных проводников «ежовщины» и в Азовско-Черноморском крае, и на Дальнем Востоке. Как разоблачитель преступлений коммунистического режима Генрих Самойлович не очень подходил, поскольку слишком сильно был сам в них замешан. ЦРУ не могло не сознавать этого немаловажного обстоятельства.
«Красная капелла» против «Барбароссы»
У советской разведки, в отличие от абвера, перед войной имелось довольно серьезная агентура в Германии. Эта сеть известна как «Красная капелла». Я не буду в данной книге пересказывать ее историю. Этот сюжет требует специального исследования. Хочу лишь обратить внимание на одно обстоятельство. И Вальтер Шелленберг, и советские источники, и уцелевшие разведчики, вроде резидента в Бельгии и Франции Леопольда Треппера, которому после начала советско-германской войны подчинялась также агентура в Германии, склонны каждый по своим соображениям преувеличивать значение информации, поступавшей от агентов в Германии. Иногда может создаться впечатление, что чуть ли не все секреты Гитлера моментально оказывались на столе у Сталина. Разумеется, это было не так. И, чтобы доказать это, давайте проанализируем состав «Красной капеллы». Надо постараться ответить на вопрос, кто из наиболее видных агентов занимал какие посты, и, соответственно, что за информацию он мог поставлять в Москву.
«Красная капелла» – наименование условное. Так называли в гестапо агентуру в Германии и странах Западной Европы, работавшую на СССР
[1]. В единую сеть она была объединена только после начала советско-германской войны, когда всех агентов пришлось замкнуть на ограниченное число радиопередатчиков. Это обстоятельство оказалось роковым и способствовало провалу «Красной капеллы». Почти все ее члены были людьми левых, хотя и не обязательно коммунистических взглядов. Агенты работали на Москву не за деньги, а по убеждению. В Советском Союзе они видели единственную силу, способную остановить и сокрушить Гитлера.
Наиболее важными агентами по степени доступа к конфиденциальным материалам были племенник адмирала Тирпица обер-лейтенант люфтваффе Харро Шульце-Бойзен (псевдоним «Старшина»), работавший в министерстве авиации, советник министерства иностранных дел Рудольф фон Шелиа (он был одним из немногих, кого использовали «в темную», уверяя, что информация идет англичанам, а не русским) и советник министерства экономики Арвид Харнак (псевдонимы «Балтиец» и «Корсиканец»). Но ни один из них, равно как и другие члены советской разведывательной сети в Германии и Западной Европе, не имел доступа к документам рейхсканцелярии, Верховного командования вермахта и германских сухопутных сил, а только там могли быть осведомлены о подлинных военных планах Гитлера, в том числе и в отношении СССР.
Вот что, например, было написано о Харнаке («Балтийце») в справке, составленной Главным Управлении Государственной Безопасности в декабре 1940 года, когда было принято решение возобновить контакты с агентом: «В 1935 году „Балтиец“ был завербован через Гиршфельда (тогдашнего советского консула в Кенигсберге. – Б. С.). В это время „Балтиец“ работал в качестве чиновника германского министерства хозяйства и по своему служебному положению имел доступ к интересным материалам (торговые договоры Германии, состояние финансового хозяйства Германии и т. д.)…
За время работы с нами „Балтиец“ передавал нам подлинные торговые соглашения секретного характера, материалы по валютному хозяйству Германии, о финансировании немецких разведывательных организаций, а также и политические информации.
