На то, чтобы побеседовать со всеми вышеперечисленными лицами, Бультерьеру потребовалось порядка шести дней. Что интересно, он не препятствовал присутствию на допросах представителей командования базы и не пытался тянуть одеяло на себя. Кроме того, не подгонял полученные результаты под заранее определенную линию расследования, а значит, на самом деле пытался выяснить истинные причины того или иного происшествия.
Само собой, это радовало. И меня, и первого лейтенанта Симмонса, периодически забегавшего ко мне в блок, чтобы слить в вирткапсулу очередную базу данных и заодно поделиться новостями. Увы, радовало недолго, точнее, приблизительно сутки после того, как я узнал, что Мартин умудрился возбудить двадцать шесть уголовных дел в отношении лиц, пытавшихся проверить меня на прочность. И в процессе этой самой «проверки» преступивших грань закона. Оказалось, что, разобравшись с уголовными делами, подполковник вернулся к расследованию, «вышел в мир» и скачал на рабочий сервер новые архивы.
Тут мы с Кайманом схватились за головы. Ибо вместо того, чтобы удовлетвориться анализом уже имевшихся материалов по моему первому и единственному отпуску и двинуться дальше, он проглядел базы данных СКН «Thunderbird» и «Катти Сарк», а потом зарылся в архивы ДПД!
[48]
Ждать, пока он проанализирует жизнь Бекки Дженкинс и сделает правильные выводы, я счел крайне неразумным, поэтому на рассвете девятнадцатого дня своего пребывания в БСП вызвал к себе Симмонса и доложил, что завершил цикл подготовительных тренировок и готов покинуть базу.
Решение далось не так чтобы уж легко: девятилетнее безбедное существование рядовым исполнителем было нонсенсом само по себе, соответственно, автоматически превращало в заинтересованных лиц не только Каймана, но и руководство ССО. Технику обрубания хвостов сотрудники Службы Специальных Операций впитывали чуть ли не с молоком матери, поэтому при малейшей опасности для себя были просто обязаны оборвать ниточку, ведущую к ним.
Признаюсь, эмоции – самый настоящий страх за свою жизнь – зашкаливали, поэтому пришлось придавить их с помощью имплантатов. И встретить первого лейтенанта с каменным лицом и абсолютно спокойным взглядом.
Оглядев меня с ног до головы, Кайман поиграл желваками и впервые за девять лет службы пожелал мне удачи!
Сие было настолько непривычно, что я завис. Впрочем, ненадолго. Ибо понимал, что, какое бы решение ни приняли первый лейтенант и его начальство, костьми мне придется шевелить предельно быстро.
Оформление положенных документов и получение всего того, что могло мне понадобиться в процессе выполнения задания, заняло порядка двух часов. Еще минут сорок я убил на визит в «Чистилище», где со мной провели пару-тройку не особенно приятных, но нужных процедур. А уже в девять семнадцать я, до безумия довольный тем, что все еще жив, лежал в спецпенале системы доставки и ждал импульса, который отправит меня в полет по хитросплетениям трубопроводов ЦСД.
Во время путешествия до Мэдисон-авеню, 9, Кирквуд, штат Миссури, я наслаждался бездельем – валялся, закрыв глаза, и получал удовольствие от просмотра последнего концерта группы «NemoZz». Смотрел, конечно же, не в Сети, а в записи. Зато со всеми спецэффектами, благо пользовался не гражданскими и не общевойсковыми, а специальными имплантатами. Зачем? А что еще мне оставалось делать? Менять свои планы до начала акции было нерационально. Равно как демонстрировать свое излишнее напряжение. А отказываться – вообще смерти подобно.
Десантирование в точке высадки, в квартире Бенджамина Салливана, совсем молоденького журналиста, сразу после окончания университета устроившегося стажером на «GTI-News», прошло штатно. Сначала я влез на заранее хакнутый сервер системы безопасности дома и активировал пару незадокументированных возможностей – врубил циклическую запись всего происходящего в квартире и изменил состав воздуха. Затем, когда снотворное убаюкало хозяина и разложилось на безопасные составляющие, выбрался из пенала, вколол толстячку хитрый спецпрепарат, подключил к ССБ
[49] квартиры блок СВУ
[50] и протестировал связь последнего со своими имплантатами. А убедившись, что все идет по плану, взломал комм хозяина дома, нацепил его на свое левое запястье, «проснулся», сходил в санузел, со вкусом позавтракал, оделся и поднялся в ангар.
В нем особо не задерживался. Пооблизывался на годовалый «Hurricane», угольно-черный полуспортивный двухместный флаер, подаренный Бену отцом на совершеннолетие, но до сих пор пугающий парня «излишней мощностью движков». Закатил под «Ураган» крошечную матовую сферу с «Гремлином», естественно, предварительно удостоверившись, что сей факт пройдет мимо камер наблюдения. Забрался в грязно-серый пятиместный «Ant», активировал старенький и тупенький искин, после чего, используя модулятор голоса, озвучил цель полета.
Работяга-муравей
[51], словно обрадовавшись тому, что о нем вспомнили, негромко засвистел разбалансированным двигателем, оторвался от пластобетона и, чуть довернув вправо, плавно вынес меня под легкий моросящий дождик.
Любоваться непогодой мистер Салливан не любил, поэтому, мазнув взглядом по тому непотребству, которое, по авторитетному мнению парня, называться погодой не имело права, я затемнил боковые окна, откинул сиденье, влез в Сеть, активировал поисковик и выбрал наиболее часто используемую вкладку.
«Мозги» этого флаера давно пора было выбросить на свалку, поэтому переработанное изображение богини справедливости Маат, используемое порталом «Торжество Истины» в качестве заставки, появилось передо мной только секунд через десять. Привычно полюбовавшись на выдающуюся грудь уж очень сексуальной богини, я ухмыльнулся, снова прочитав слоган «Мы срываем все покровы», возникший над нижним краем экрана, и с интересом уставился в открывшееся «окно».
К моему удивлению, за трое суток, прошедших с момента моего последнего визита на сайт любителей покопаться в личной жизни знаменитостей, на страничке Аманды Гиллеспи, восходящей звезды одного из молодежных развлекательных ток-шоу, появилась не одна, а аж четыре новые «замочные скважины». Счетчики количества посещений под тремя из них были совсем коротенькими, а четырехзначные цифры сообщали о сравнительно небольшом количестве гостей, хоть раз да заинтересовавшихся тем, что «через них» можно подглядеть. Зато четвертый вытянулся до девяти знаков, крутился как заведенный и в ближайшее время должен был подрасти еще на разряд.
Естественно, этой пиктограммой заинтересовался и я. Поэтому ввел логин и пароль Бенни, перешел на новую страничку и довольно ухмыльнулся, увидев, что микробот «Торжества Истины» демонстрирует не какой-нибудь там тренажерный зал особняка семейства Гиллеспи или кабинет его главы, а личную спальню молоденькой и сверхпопулярной звезды!
