Под пристальным взором учительницы беглецы понуро побрели к лестнице.
— Вот попали! Надо же было напороться на физичку! — мрачно произнёс Антон.
— Всё из-за тебя, — процедила Настя.
— Здрасьте, пожалуйста. Я-то тут при чём?
Настя хотела что-то сказать, но вдруг её глаза расширились от удивления, она кивнула куда-то вдаль коридора и произнесла:
— Смотри, это же Толь Иваныч.
По коридору лёгкой походкой шагал высокий черноволосый парнишка. Его густую вьющуюся шевелюру можно было узнать из тысячи. Даже непосвящённому сразу становилось ясно, что Толик — в школе личность популярная. Ребята постарше здоровались и заговаривали с ним. Мелюзга, которая носилась по коридору в броуновском движении, почтительно расступалась и, забыв про игру, смотрела ему вслед.
— Точно Толь Иваныч! — произнёс Антон. — А где же он раньше был? Прогуливает, что ли? А ещё будущий учитель.
Ребята так загляделись на юного спортсмена, что не заметили, как на Настю со всего размаха налетел лопоухий мальчуган с красной звёздочкой на пиджачке. Антон хотел дать ему затрещину, чтоб не повадно было, но тут подоспел Юра. Он подхватил октябрёнка за шкирку и назидательно произнёс:
— Смотреть надо, куда несёшься. Саечка за невежливость.
Он легонько щёлкнул второклашку под подбородок.
— Пусти, — затрепыхался нарушитель.
— Беги. «Молодым везде у нас дорога», — процитировал Юра, отпустил мальчишку на волю и обратился к Антону с Настей: — Вы где пропадали? Мы вам места держали.
Вопрос так и остался без ответа, потому что в это время друг Юры, Димка, увидел Толика.
— Смотри-ка, Толян! — воскликнул он, и все поспешили навстречу юному спортсмену.
Возле кабинета физики Толика уже окружили одноклассники. Судя по приветственным возгласам, он был явно всеобщим любимцем.
— Толян! Явился! Как ты там? Готовишься? Мы думали, ты не придёшь.
— Михална с контрольной ни в какую не отпустила. Вы же её знаете, — ответил Толик.
— Это точно. Михална — зверь, — подтвердил Димка.
— А у нас новенькие, — сказала Мила.
— Мой однофамилец. Антон Ермак, — похвалился Юра, указывая на Антона.
Взгляд Толика бегло скользнул по Антону и задержался на Насте.
— А тебя как зовут? — спросил он.
— Настя.
— А я Толик.
— Я знаю, — сказала Настя.
— Откуда? — удивился Толик.
— На фотографии видела.
— Это в газете, что ли? Мне после этого пацаны прохода не давали. Кличку дали Чемпион. Теперь придётся её оправдать.
Антон смотрел, как эти двое беседуют, и в душе у него закипала обида. Ну и Самсонова! С Толь Иванычем она политес разводит, а собственный одноклассник и, можно сказать, друг по несчастью у неё вроде дырки от бублика. Антону совсем не улыбалась перспектива быть пустым местом, и он с нагловатой усмешкой обратился к Толику.
— Ты что, самый крутой, уроки прогуливать? Или такой умный, что тебе вместе со всеми париться влом?
— Что? — не понял Толик.
— Я говорю, чего тебя на уроках не было?
— У меня соревнования. Сегодня вечером уезжаю, поэтому меня отпустили. А на контрольную пришлось прийти. — Он снова обернулся к Насте: — Но это даже хорошо.
— Почему? — спросила Настя.
— Потому что я познакомился с тобой. Ты за меня будешь болеть?
— Буду, — кивнула Настя.
Антон чуть не лопнул от возмущения. Это было уж слишком! Смотри, какие Ромео и Джульетта наших дней! Любезничают на глазах у всех. Настька, деревяшка, глазки строит. Хоть бы подумала, он же старик! А Толь Иваныч каков! Прямо с налёта симпатичных девчонок кадрит. Чемпион недоделанный!
И вдруг Антона осенила догадка, после которой вся его злость испарилась. Он отчётливо вспомнил дату на табло: 17.09.82 и печальный голос Толь Иваныча: «Восемнадцатого сентября тысяча девятьсот восемьдесят второго года. Завтра, можно сказать, годовщина».
До трагедии оставался один день. Завтра этому мальчишке придётся распрощаться с мечтой стать чемпионом. Сегодня его будущее — это пьедестал почёта, медаль на груди и гимн, который звучит в его честь, а завтра — гипс, больничная койка и инвалидность.
Антона прошиб холодный пот. Какая малость порой отделяет счастье от беды.
— Послушай, ты едешь в Екатеринбург? — спросил Антон у Толика по-простому, без прежней нагловатости.
— Нет, в Свердловск.
— Вот я и говорю, в Екатеринбург, — задумчиво произнёс Антон.
До Насти только теперь дошло, что он имеет в виду.
— Это те самые соревнования? — спросила она.
Антон кивнул, а Юра, не заметив, что новые друзья чем-то расстроены, спросил:
— Что это за Екатеринбург такой?
— То же, что и Свердловск, — сказал Антон, а Настя обратилась к Толику:
— А тебе обязательно туда ехать?
— А как же! Это первые по-настоящему серьёзные соревнования. Я к ним год готовился.
Настя понимала, что Толика не остановить, но вопреки здравому смыслу всё же попыталась его отговорить.
— А вдруг там случится что-нибудь ужасное?
— Самое ужасное, если я приду не первым, — усмехнулся Толик. — Но увидишь, я вернусь с медалью. Хочешь, я посвящу её тебе?
— Ой, девочки! Держите меня восемь человек! Наш чемпион на новенькую запал! — воскликнула Мила.
Настя посмотрела Толику в глаза и помотала головой.
— Нет, я не хочу, чтобы ты мне что-то посвящал.
— Ты что, из-за девчонок? Не обращай на них внимания. Пусть болтают, — отмахнулся Толик.
— Ничего ты не понимаешь, — сказала Настя.
Она готова была заплакать от безысходности и от собственного бессилия. Это было ужасно — знать о предстоящей трагедии и не суметь её предотвратить. Чтобы скрыть свою растерянность и смущение, Настя достала из кармана пакетик жвачки.
— Кто хочет?
Ребята обомлели от такой щедрости. Жвачка была не средством от кариеса, а предметом роскоши и вожделения любого мальчишки и девчонки. Жевательную резинку привозили из-за границы в качестве сувенира. Её нигде не продавали, и от этого она была ещё более соблазнительной.
Ребята разобрали жвачку, и начался честный делёж. Настя с Антоном с удивлением смотрели, как пластинки делят на части, чтобы всем досталось по кусочку. Никто не пытался урвать побольше.
— Это тебе мама из Франции привезла? — спросила Мила.
— Нет. Я в соседнем магазине купила, — не кривя душой ответила Настя.
