Глава 9
Юра расплылся в улыбке и протянул Антону руку.
— Ну, однофамилец, спасибо. Законно зажёг про телефон. Я торчу. Если б не ты, я бы точно «банан» огрёб, — сказал он.
— Чего огрёб? — не понял Антон, пожимая протянутую руку.
— Двояк. Ты что в первый раз слышишь слово «банан»?
— Ага. Мой отец вообще говорит, что нельзя засорять русский язык, — мстительно напомнил Антон.
— Мой тоже.
Антон ухмыльнулся. Вот тебе и связь поколений. Оказывается, в детстве отец был не таким уж паинькой. И говорил не как пушкинские герои, и школьные словечки употреблял.
— Я думал, ты ботаник, — заметил Антон.
— А откуда ты знаешь? — спросил Юра.
— Что знаю?
— Что я ботаникой увлекаюсь. Родители мне даже обещали микроскоп купить. Но пока не купили.
— И не купят, — сказал Антон, который знал, что детская мечта отца осуществилась лишь в виде подарка сыну.
— Я тоже так думаю, — вздохнул Юра. — Ну и ладно. У нас сейчас наклюнулось дело поинтереснее. Ты тайны хранить умеешь?
— Могила, — заверил его Антон.
— Мы с Димкой клад нашли.
От этих слов Антон даже поперхнулся. Только накануне Юрий Николаевич отчитал сына за бредовую идею искать клад, а оказывается, в школьные годы сам занимался поисками сокровищ. Неожиданный поворот!
— И где вы его нашли? — поинтересовался Антон.
— На заднем дворе школы.
— Что?!
Это было уж слишком. У Антона закралось подозрение, что речь идёт об одном и том же месте. Немного придя в себя от потрясения, Антон спросил:
— А почему вы думаете, что там зарыт клад?
— Мы компасом проверяли. Там стрелка прямо с катушек слетает. Болтается, как ей заблагорассудится, и вообще не показывает, где север, где юг.
— Ну и что?
— Как что? Наверняка там под землёй залежи металла, поэтому стрелка и пляшет.
— Клёво! И когда копать собираетесь? — спросил Антон.
— Да мы бы хоть сейчас. Затягивать-то нельзя. Скоро пойдут дожди, а потом и вовсе земля промёрзнет. Только не будешь же копать у всех на виду. Если только ночью. А кто нас отпустит из дома ночью? — сокрушённо сказал Юра.
— А зачем тебе ночью уходить из дома? — услышали они за спиной голос Милы.
Она подкралась так незаметно, что Антон вздрогнул от неожиданности. Но Юра был привычен к таким штучкам. Он напустил на себя важность и многозначительно произнёс:
— Не твоё дело. Это мужской разговор. Не для средних умов.
— Подумаешь, какие мы важные. Ты, Юрка, сначала считать научись, а потом важничай. Вечно тетрадки стреляешь, у кого б задачку списать.
Слушая их перепалку, Антон не переставал удивляться. Прошлое было полно сюрпризов. Кто бы мог подумать, что в детстве мама упрекала отца в том, что он не умеет считать!
— А ты что лыбишься? — напустилась на него Мила.
— Да так. Я просто подумал, что наперёд никогда не знаешь, что произойдёт. Вот вырастет… Юра, и со счётом у него будет всё в порядке. Может, он вообще будет считать лучше всех в вашем классе.
— Сомневаюсь. Но вижу, вы уже спелись. Два сапога пара. На географию не опоздайте, — фыркнула Мила и зашагала прочь.
Когда она отошла, Антон кивнул в её сторону:
— Что за девчонка?
— Нравится? — спросил Юра, провожая Милу взглядом.
— Ничего, — пожал плечами Антон.
— Она многим нравится. Милка в классе самая симпатичная. Только вредная. Ни за что списать не даст. Я ей на прошлой неделе мышь в портфель подкинул. Игрушечная, но как настоящая. Знаешь, как визжала.
— Мышь?
— Нет, Милка. Подумала, что мышь настоящая.
Пока отец и сын беседовали, найдя наконец общий язык, класс опустел.
— Слушай, мы одни остались. А Настя где? — спохватился Антон.
— С девчонками, наверное. Куда же ей деться? Все уже давно в кабинете географии торчат. Пойдём, а то пролетим, как фанера над Парижем.
Ребята поспешили в кабинет географии и в самом деле нашли Настю в окружении девчонок. Оказавшись в центре внимания, Настя чувствовала себя не в своей тарелке. Порой вопросы новых одноклассниц ставили её в тупик, и она злилась на Антона, который бросил её одну на произвол судьбы.
Девчонки рассматривали Настю со всех сторон и наперебой стрекотали, как довольные сороки:
— Хипповый сарафанчик. И батничек тоже здоровский. Ой, девочки, смотрите, какой ранец. Я тащусь. С рук купили?
— Нет, в магазине, — помотала головой Настя.
— Понятно. На чеки? В «Берёзке»?
Настя не знала, что такое чеки, и понятия не имела о валютных магазинах под названием «Берёзка», но на всякий случай кивнула.
— У тебя что, родственники в загранку ездят? — заинтересовались девчонки.
— Иногда.
— Счастливая. А куда?
— Недавно мама во Франции была, — сказала Настя и с облегчением увидела, что в кабинет вошёл Антон со своим однофамильцем.
Услышав про Францию, Юра живо включился в разговор.
— Чё, твоя мама в натуре во Франции была?
— Ну да. А что? — недоумённо спросила Настя, не понимая, почему её слова вызывают такое оживление.
— Ништяк! Я тоже мечтаю в Париже побывать, — сказал Юра.
— Побываешь, — заверил его Антон и добавил: — Только тебе там не понравится.
— Почему? — удивился Юра.
— Там будет стоять жуткая жара, а потом у тебя кошелёк сопрут с документами, и тебе придётся вместо похода в Лувр торчать в полицейском участке. А ещё вы с мамой соберётесь в «Мулен Руж».
— Куда? — не понял Юра.
— Ну это такой ресторан со стриптизом.
— Это когда раздеваются? И меня мама на стриптиз поведёт? Ну, ты шутник. Она у меня фотки нашла с девушками в купальниках. Знаешь, что было? — усмехнулся Юра.
Поняв, что сморозил глупость, Антон исправился:
— В смысле ты пойдёшь не с мамой, а со своей женой. А как раз перед этим твой сын свалится в фонтан. И ваш поход в ресторан придётся отменить.
— А может, у меня вообще сына не будет, — хмыкнул Юра.
— То есть, как это не будет? Очень даже будет. Придёт время, сам убедишься, — заверил его Антон и добавил: — Кстати, тогда в Париже ты его наказал несправедливо. Он же не виноват, что у фонтана такой бордюр скользкий.
