Вот и все. Свет зажгли. Вижу – стоит у дверей с подружкой.
Но уже поздно…
Утром в коридоре около актового зала толкотня. Видно, собрание или опять какое-то очередное мероприятие. Протискиваюсь и бегу дальше, пытаясь догнать Синицу, который рвется поскорее в кабинет информатики. У него сегодня засада какая-то, только на полчаса после уроков задержаться может. Поэтому его нервяк стегает. Тридцать минут игры в «Майнкрафт» – на вес золота. Вот и несется сломя голову к компам.
Почти догоняю. Вдруг вижу, в конце коридора, прямо перед самым поворотом к кабинету информатики, Марина стоит.
Внутри все заныло.
Хотел отвернуться и сделать вид, что не заметил… Ну Марина и Марина. Подумаешь! Сколько еще таких Марин в нашей школе ходит? А сам не могу взгляда оторвать.
Сумку на плече поправляет постоянно, руки тоненькие, как веточки. И плечо под тяжестью куда-то вниз уехало. Что они в свои сумки набивают? Кирпичи?
Вот уже почти поравнялся. Сейчас обернется и увидит меня.
– Никитос! – орет Синица и машет мне рукой, чтобы поторапливался.
Марина бросает на меня мимолетный взгляд и улыбается. Слегка так, совсем чуть-чуть.
– Привет. – Останавливаюсь зачем-то около нее.
Она глаза опускает. Смущается, что ли?
– Привет, – отвечает.
Пытаюсь вспомнить: а слышал ли я раньше ее голос? Кажется, нет. Только тогда, у них дома, «здра-сте». А он приятный. Только тихий очень. Но разве это плохо?
Почему я не жесткий диск или хотя бы не диктофон? Записал бы сейчас ее «Привет» и постоянно нажимал на «плей». Хоть миллион раз подряд. Мне бы не надоело. Никогда.
Черт! Я же все еще смотрю на нее, как идиот.
Как будто очухиваюсь потихоньку. Надо что-то спросить. Но что? Как назло, ничего умного в голову не приходит.
– А ты в «Майнкрафт» не рубишься? – вылетает первое пришедшее на ум.
– Что? – спрашивает и улыбается уже совсем по-другому. Более естественно, что ли.
– Никитос, – выглядывает из кабинета информатики Синица и, засучив рукав свитера, тычет пальцем в часы, – долго ждать?
Пячусь назад пару метров, потому что не могу оторваться. А она все еще улыбается. Мне улыбается. Все бы на свете отдал, чтобы снова увидеть ее улыбку! Только после этого поворачиваюсь и захожу в кабинет, уже не оглядываясь.
Да что такое происходит? Веду себя, как придурок, и ничего поделать не могу. Даже со Светкой все нормально было. Со Светкой! У которой ноги от ушей и все везде при делах. Подбивал клинья без всяких закоряк, еще умудрялся параллельно мутить с Дашкой из второго подъезда. Только когда зажимались, конечно, крышу сносило. А тут одного взгляда достаточно, и меня подкашивает.
Какой там «Майнкрафт»? Протупил все оставшиеся двадцать минут. Все ждал, когда из Синицыного плена вырвусь.
Выходим. Никого уже в коридоре нет. В кабинет соседний заглядываю, у которого Марина стояла, – урок идет. Математичка на меня уставилась грозно и кивает, чтобы закрыл дверь с той стороны. А я все шарю глазами по классу, пытаюсь увидеть ее. Но нет. Это уже вторая смена, кажется.
Домой я обычно по Набережной возвращаюсь. Дорога прямая, только школу обойти нужно. Можно еще дворами пройти – вроде так даже короче, но я не люблю. А сейчас иду. Иду и по сторонам осматриваюсь. А вдруг где-нибудь по пути Марину встречу? Она наверняка этой дорогой ходит. Пара дворов, перекресток и еще дворы. А там и ее дом. Минут семь, если не спешить.
Прохожу мимо девятиэтажки и кошусь на окна, как будто уже по инерции. А потом на беседку смотрю. А ведь позавчера я их здесь увидел…
Угодил белыми кроссовками в грязь. Только утром намывал и вот… вляпался! Настроение сразу упало. Неужели из-за кроссовок? Нет, кажется…
– Как дела в школе? – интересуюсь у Насти, когда она вечером снова за тетрадки усаживается. – Никто не обижает?
– Меня? – улыбается она и смотрит пристально. – А кто меня обидеть может?
Ха! Скажет тоже!
– Да кто знает. Мало ли? – пожимаю плечами, типа – без задней мысли спросил.
И вижу, как она из сумки футляр от очков достает, а там, среди всякой макулатуры и прочей ерунды, шоколадка торчит. С орехами.
Вообще я равнодушен к сладкому. А тут так захотелось, даже под ложечкой засосало. Еще и мать что-то ужин никак не приготовит.
– Угостишь? – спрашиваю и киваю на сумку.
– А, да. Конечно.
Ковыряется растерянно в своей сокровищнице и протягивает шоколадку.
– Мне кусочек.
– Забирай всю, – не отрываясь от тетрадки, отвечает. – Я такую не люблю.
– А зачем тогда покупала?
– А я и не покупала. Это меня Иван Сергеевич угостил.
– Историк? – искренне удивляюсь я.
Вообще историк у нас зачетный. Тоже молодой специалист. Но, наверное, постарше Насти, так как аспирантура за плечами. У меня и интерес-то к истории ни с того ни с сего после его прихода нарисовался. Раньше, до девятого класса, только мух считал, когда Варежка (Варвара Михална) у нас этот предмет вела. Она уже совсем старая была, из ума выжила. Могла из урока в урок один и тот же параграф тарабанить, а потом его же опять на дом задавать.
А Иван Сергеич так тему рассказывает, что дома учебник открывать не приходится. Все запоминается, и даже в совсем пустой голове что-то откладывается. Обязательно какие-то интересные факты добавит, объяснит, почему так, а не иначе. Или две противоположные точки зрения приведет и не будет настаивать на какой-то одной, «правильной», а даст нам самим мозгами раскинуть: подумать, проанализировать.
Правда, девчонки, мои одноклассницы, почему-то не сильно его жалуют. Во всяком случае, я ничего такого не замечал. Но он – красава! И хотя часто прикалывается – что самое интересное, не соскакивая с темы урока, – а дисциплину в классе держит отменную.
– А у нас в школе еще какие-нибудь Иваны Сергеевичи имеются? – подкалывает меня Настя, и я слышу в ее голосе презрительную иронию.
– Человек приятное хотел тебе сделать. Не буду есть, – и возвращаю обратно уже вскрытую, но еще совсем нетронутую шоколадку.
– Ешь, ешь, – пододвигает ее мне обратно.
– Из принципа не буду!
– Из какого такого принципа? – смеется Настя и откладывает очки в сторону, пытаясь рассмотреть выражение моего лица. – Из мужской солидарности, что ли?
– Типа того, – посмеиваюсь я. – Он классный чувак. Зря ты так.
Настя закатывает глаза и качает головой, снова надевает очки и открывает свои конспекты.
– Знаешь, – вдруг говорит она, – он какой-то скучный.
– Скучный? – возмущаюсь я и еще раз отмечаю для себя, что никогда не пойму женскую логику. – Зато твой Виктор веселый! Не соскучишься! Юморист просто.
