Гопкинс сделал очень многое для организации поставок Советскому Союзу по ленд-лизу и позитивного развития американо-советских отношений. Он далеко не симпатизировал коммунизму и видел различия между западными демократиями и советским строем, но считал, что это не является помехой для военного сотрудничества. Гопкинс объективно оценивал вклад Советской России в войну, был последовательным сторонником быстрейшего открытия второго фронта на севере Франции365.
После смерти Рузвельта и прихода к власти Трумэна Гопкинс, конечно, уже не мог пользоваться таким влиянием, как раньше, и решил подать в отставку. В отличие от Гарримана, он не считал, что американская политика в отношении СССР должна претерпеть значительные изменения, и не разделял мнение об угрозе интересам США со стороны Москвы. Гопкинс знал, что с русскими совсем не просто иметь дело, но полагал, что излишний крен в сторону ужесточения на переговорах со Сталиным – как относительно европейских дел, так и международной системы безопасности – может значительно ухудшить советско-американские отношения и привести к открытой конфронтации в послевоенные годы. Являясь ближайшим соратником Рузвельта, он знал и помнил, как бывший президент стремился избежать такой конфронтации всеми доступными способами.
В ночь с 8 на 9 мая в пригороде Берлина Карлхорсте был подписан акт о безоговорочной капитуляции Германии. В Европе воцарился мир. А уже 12 мая Вашингтон без предупреждения заявил о приостановке своих поставок в СССР по ленд-лизу. Это решение было не только неожиданным, но и необоснованным – Красной армии предстояло еще вступить в войну против Японии, как это было согласовано между лидерами Большой тройки на конференции в Крыму. Для ведения боевых действий на Дальнем Востоке Советскому Союзу было крайне необходимо продолжение американской помощи. Только после заявленного советской стороной протеста поставки материалов из США возобновились, но в ограниченном количестве и для целей подготовки войны против Японии. В то же время союзники продолжали топтаться на месте относительно разрешения вопроса о будущем польском правительстве, обвиняя друг друга в несоблюдении договоренностей. Оценки политики СССР Госдепартаментом США становились все более негативными, и напряжение между двумя странами возрастало.
Именно на фоне этих событий, в конце мая 1945 г., Трумэн предложил Гопкинсу совершить свою вторую миссию в Москву и встретиться со Сталиным. Это предложение было неожиданным для бывшего помощника Рузвельта, хотя и вполне обоснованным со стороны нового президента. Трумэну, наблюдавшему за быстрым охлаждением советско-американских отношений, очевидно, представилась близлежащая перспектива развития событий. США еще не испытали атомную бомбу и крайне нуждались во вступлении СССР в войну против Японии. Наступление Красной армии на территории Маньчжурии и Северного Китая устраняло опасность использования миллионной Квантунской армии для обороны метрополии. Открытие Советским Союзом боевых действий на Дальнем Востоке означало огромный морально-психологический удар по Японии, давало надежду на значительное сокращение американских потерь. Возросшие трудности в отношениях с Москвой вызывали в Вашингтоне определенную тревогу за то, как поведет себя дальше Сталин не только в дальневосточных делах, но и в Европе, где советские сухопутные войска по многим показателям превосходили силы западных союзников. Именно в это время – в конце мая 1945 г. – британскими начальниками штабов по заданию Черчилля был подготовлен план войны против Советского Союза с целью разгрома его сил в Европе и даже продвижения в глубь его территории (операция «Немыслимое»). Но английские генералы, обозначив на карте районы возможных ударов и приплюсовав к англо-американским силам дивизии уже разгромленной Германии, сделали заключение о невозможности такого наступления. Все сходилось к тому, что новая война закончится выходом Красной армии к побережью Атлантического океана. После этого Черчилль в срочном порядке дал задание своим военным разработать план обороны собственно Британских островов366.
Перед Трумэном стояла очевидная альтернатива – продолжать ли давление на Москву или на время притормозить процесс выстраивания жесткой линии, достигнуть приемлемого компромисса в европейских делах. Лучшим средством для этого было отправить к Сталину «мирного» посланника, чьи оценки роли СССР в будущих международных отношениях оставались чрезвычайно высокими. Такой шаг мог быть воспринят в Москве как знак приверженности нового президента рузвельтовскому курсу. Как отмечает Л.В. Поздеева, «Гопкинс, отдаленный от коридоров власти в Вашингтоне, по-прежнему был настроен в пользу конструктивных вариантов построения мира. Не случайно президент США Г. Трумэн обратился к нему с предложением вновь встретиться со Сталиным для урегулирования ряда конфликтных вопросов»367.
Дружественное отношение Гопкинса к СССР предопределило его теплый прием в Москве. Несмотря на проблемы со здоровьем, он прибыл туда 26 мая и находился до 6 июня 1945 г. В ходе 6 встреч, состоявшихся с советским лидером, Гопкинсу во многом удалось снять напряжение в советско-американских отношениях. Он откровенно говорил, что в США есть группа противников курса Рузвельта, но подавляющая часть американцев выступает за сотрудничество с СССР. Необходимо сохранить структуру мирового сотрудничества и советско-американских отношений, ради укрепления которых Рузвельт и Сталин так много сделали. Камнем преткновения оставалось проведение в жизнь ялтинских договоренностей по Польше. Сталин возложил основную вину за затягивание этого вопроса на Великобританию, которая пыталась, по его словам, вновь выстроить «санитарный кордон» вокруг СССР, на что Гопкинс ответил, что Америка желает видеть соседями Советского Союза только дружественные страны.
Таким образом, путь к достижению компромисса по Польше был открыт. Гопкинс положительно отнесся к предложению Сталина расширить просоветское польское правительство за счет поляков, находившихся в Лондоне, и пригласить Миколайчика и нескольких его коллег из Лондона для консультаций. Проблема проведения в Польше выборов по системе, принятой в западных странах, не обсуждалась. Хотя Гопкинс во многом действовал по собственной инициативе, Трумэн приветствовал достигнутое согласие, считая его шагом, укрепляющим климат доверия между двумя странами в преддверии военных действий на Дальнем Востоке. Президент писал в то время Черчиллю: «Я считаю, что это весьма обнадеживающий положительный шаг в затянувшихся переговорах по польскому вопросу, и надеюсь, что Вы одобрите согласованный список, дабы мы могли заняться этим делом как можно скорее… Надеюсь, Вы используете Ваше влияние на Миколайчика и уговорите его согласиться. Я просил Гопкинса остаться в Москве по крайней мере до тех пор, пока не получу Вашего ответа по этому вопросу»368.
Черчилль также оценил достигнутый компромисс и поддержал это предложение. Очевидно, что, несмотря на всю свою критику политики СССР в польских делах, он считал, что дальнейшее обострение ситуации вокруг Польши ведет к тупику. Он убедил Миколайчика поехать в Москву, в результате чего было создано новое польское временное правительство национального единства. Миколайчик занял престижный, хотя и недостаточно влиятельный пост заместителя премьер-министра. На другие руководящие должности в правительстве, равно как и большинство министерских постов, были назначены «промосковские» поляки. Как показали дальнейшие события, «перемирие» в польском вопросе носило кратковременный характер и объяснялось в первую очередь заинтересованностью США в выполнении Советским Союзом обязательств вступить в войну с Японией. По предложению Трумэна новое правительство Польши было признано 5 июля, как Соединенными Штатами, так и Великобританией. Формула его реорганизации была утверждена на встрече Большой тройки в Потсдаме в июле-августе 1945 г.
