– Что ты можешь ответить на это, убийца?
– То, что я всего лишь защищал свою жизнь, – спокойно ответил Седой. – Я никогда не знал этого человека, и у меня не было никакой нужды убивать его. Что касается кинжала, то опросите свидетелей – за нашим поединком наблюдало не менее десяти человек. Боюсь, что забыл упомянуть одну важную деталь: едва появившись в бараке, Торн заявил, что за мою смерть ему кем-то обещана свобода. Думаю, что среди смертобоев найдутся те, чьи уши слышали и эти слова. И я тут на досуге поразмышлял – кому, имеющему власть отпускать смертников на свободу, понадобилась смерть Дикого сомбарца? – Сергей пристально посмотрел в глаза лорета.
– Уж не хочешь ли ты сказать, что это я подослал к тебе убийцу?! – вскипел Тавр.
– Нет, лорет, зачем это тебе? Ты можешь казнить меня в любой момент вполне официально. Поэтому я прошу: поручи тщательно разобраться в этом деле твоим (Сергей намеренно сделал ударение на этом слове) людям, поднаторевшим в расследовании подобных ситуаций. Хотя… Тавр, положа руку на сердце, и я и ты – оба мы знаем, кто именно стоит за случившимся сегодня.
Великий лорет едва заметно смутился, бросил короткий косой взгляд на брата и ответил:
– Мои люди обязательно разберутся в произошедшем. Во избежание подобных инцидентов ты отныне будешь содержаться здесь. – Тавр усмехнулся. – Я не хочу, чтобы бойца, приносящего мне такую прибыль, нечаянно или намеренно кто-то убил.
– Лорет, – взглянул Сергей в глаза властителя, – могу я задать тебе вопрос наедине?
Тавр оглянулся на сопровождавших его, и те вереницей устремились к выходу. Лорет проводил их взглядом и повернулся к Решетову:
– Что у тебя?
– Тавр, могу я попросить тебя… – на мгновение Седой замялся и почти умоляюще взглянул на лорета, – …узнать что-нибудь о доме Легаты Отра?
Взгляд лорета на один неуловимый миг смягчился, и он добродушно ответил:
– Один из моих подданных, возвращаясь недавно из Байтраны, останавливался в доме Отра. Старик почти поправился и сам приветствовал его на крыльце. Правда, внешность его после известных тебе событий оставляет желать лучшего, но выглядит он молодцом – подтянут и энергичен. Кстати, и он, и его дочь выспрашивали у моего человека о тебе. Твоя невеста в положении… Они даже послали через гостя мне письмо с просьбой о твоем помиловании.
Сергей, с невольной нежной улыбкой на суровом лице, жадно вслушивался в каждое слово Тавра.
– И… что ты ответил им? – с долей надежды спросил он.
– То, что и должен был ответить, – помедлив, произнес лорет. – Что ты убийца и когда-нибудь отдашь свою жизнь на арене, искупив свои грехи перед богами Зетро. Ты же сам говорил, что я – Тавр Справедливый, так что – пожинай плоды справедливости…
– Благодарю тебя, лорет, за радостные вести… – убитым голосом ответил Решетов.
– Вижу, ты окончательно поправился! – перевел разговор в другое русло Тавр. – Не знаю пока, кого выставить против тебя – ты буквально наводишь ужас на потенциальных противников, но в скором времени я обязательно отыщу кого-нибудь.
– «Идущий на смерть приветствует тебя!» – ответил цитатой Решетов.
– Красиво! – одобрил Тавр. – Не сделать ли мне это высказывание лозунгом смертобоев?
– Я не возражаю! – буркнул Седой, и оба великих плагиатора рассмеялись – каждый своей мысли.
В течение месяца Седой провел четыре фееричных поединка, отправив к богам Зетро полтора десятка душ преступников и неразумных рабов. Толпа искренне любила его, купая в лучах славы. Но, возвращаясь в очередной раз в свою жалкую обитель, Решетов с невыразимой тоской погружался в мысли о Милане, Легате и всех домочадцах милого и ставшего родным дома Отра. Он – будущий отец! Эта мысль одновременно грела его изнутри и являлась поводом для новой, всепоглощающей скорби – ведь он наверняка даже не увидит своего ребенка, сгинув в Тиране. Он искренне радовался выздоровлению Витаро; был счастлив оттого, что родные люди продолжают помнить его и даже пытаются повлиять на его участь, пусть и безрезультатно. На данный момент он жил только воспоминаниями и довольно смутными представлениями о том, что происходит далеко от Тирана. И еще боями…
Шепот смерти
Однажды после банного дня, когда Сергей, чистый и побрившийся, предавался в одиночестве грустным мыслям о доме, в глубине коридора послышались шаги, затем звон монет и приглушенное хихиканье. Седой в изумлении смотрел на две женские фигуры в плащах с капюшонами, возникшие перед его клеткой. Судя по очертаниям, две молоденькие девушки. «Золотая молодежь», заинтригованная обликом легендарного убийцы, Дикого сомбарского зверя. Девушки перешептывались и сдавленно смеялись, разглядывая из-под капюшонов смертобоя в его нехитром быту. Седой безразлично взирал на безликую парочку и чувствовал, как в груди начинает клокотать раздражение: его, словно опасного дикого зверя в зоопарке, уже показывают за деньги!
– А ты не такой уж дикий и страшный, каким выглядишь на арене! – надменным тоном произнесла одна из нежданных визитерш.
– А ты не такая уж гордая и загадочная, как выглядишь в ложе подле отца! – Сергей почти сразу признал в девушках дочерей Тавра.
– Как ты узнал?! – с долей восхищения произнесла она и откинула капюшон, открыв красивое волевое лицо.
Вторая девушка, последовав примеру сестры, тоже робко сняла капюшон и смущенно опустила глаза.
– Это не составило особого труда, – обаятельно улыбнулся Сергей. – Осанка, телодвижения… мм… очертания форм… Как зовут вас, прелестные создания?
– Лилис, – представилась бойкая.
– Талина, – зардевшись, молвила вторая.
– И что же привело Лилис и Талину в эти мрачные катакомбы? Боюсь, что ваш отец, прознав про вашу экстремальную экскурсию, будет, мягко говоря, недоволен.
– Он не узнает! – самоуверенно произнесла Лилис. – К тому же что предосудительного в том, чтобы посмотреть на дикого зверя? С таким же успехом я могла бы любоваться клеткой с азаро.
– Не-ет, – с улыбкой протянул Седой. – Насчет твоей сестры не уверен, она, по всей видимости, лишь составила тебе компанию. Ты же явилась сюда неосознанно, повинуясь зову природы, потому что в твоем юном теле уже ярким факелом горят желания, жажда приключений и неведомые тебе пока что страсти, о которых ты читала лишь в книгах.
Густой румянец покрыл нежные щеки дерзкой принцессы.
– Ты… ты… – словно задыхаясь, прошептала она, – грязная сомбарская собака! Я и ты – да ни в жизнь!!!
Седой понял, «что попал в десятку», и подмигнул разъяренной принцессе:
– Ты так поспешно и рьяно все отрицаешь, что сразу видно: я оказался прав. И улыбка на милом и стыдливом лице твоей сестры это подтверждает. – Тон Сергея внезапно стал серьезным. – А теперь запомни, прекрасная Лилис: подобные интрижки не для благовоспитанных девиц. Ты оскорбила меня, но я не держу на тебя зла, понимая, что сам вызвал твой гнев, разглядев подоплеку происходящего. Весьма польщен тем, что меня посетили столь очаровательные дамы. А теперь, малышки, – марш к маме!
