– Почему?
– Думаю, чтобы позлить семью лишний раз. Я уверена, ей об этом сообщили, причем в красках и деталях. Мне стыдно. Понимаешь? Безумно стыдно взглянуть папе в глаза, если он жив. Надо мной издевались, рассказывая, как он умер. Не знаю, правда ли это. Могли и врать, с них станется. Я по дурости своей столько принесла всей моей семье боли и проблем, что и не пересказать. А они пытались меня вытащить, до самой последней возможности. И теперь, спустя несколько лет, мне придется им вновь напомнить о былом позоре….
– Да, грустная история, – покачал головой Дмитрий. – Но написать им все-таки придется. У меня вскоре будет несколько товаров, которые помогут им возместить все потери.
– Что конкретно ты хочешь им предложить? – повела бровью она, явно оживившись.
– Ягодные хмельные напитки, которые не портятся от долгого хранения, даже если хлебнули воздуха. Сильную ароматическую воду для перебивания дурного запаха
[19]. Разноцветные палочки для письма
[20]. Это на первых порах. Позже – много чего интересного, в том числе и большие стеклянные зеркала. Они их заинтересуют?
– А ты знаешь, как делать большие стеклянные зеркала? – неподдельно удивилась Анна. Ведь зеркала в те годы были огромной редкостью, производимой умельцами в кустарных условиях. До открытия первого в истории Европы цеха по выделке было еще почти полтора десятилетия. А потому верхом совершенства считались маленькие, корявые стеклянные зеркала, дающие сильно искаженную картинку.
– Конечно, – кивнул Дмитрий. – На самом деле ассортимент товаров будет намного больше. Но уже в следующем году я смогу отгрузить им то, что я тебе сказал. Возможно, добавлю к этому еще и непромокаемые плащи
[21]. Если успею. Как ты думаешь, это твоих родичей заинтересует?
– Скорее всего, – чуть подумав, кивнула она. – Вопрос лишь в том, живы ли они? И могут ли вести дела. Моя глупость слишком дорого им обошлась. Я даже не представляю, какие еще беды на них обрушились после. Да и захотят ли поверить моим словам? Они-то сейчас наверняка считают меня мертвой.
– Попытка – не пытка. А для успокоения души, считай, что ты отдаешь им долг, искупая свою вину. Ведь если все выгорит – и нам польза, и им. Подходящий взгляд на дело?
– Вполне, – хмыкнула Анна. – Теперь твоя очередь.
– Ты, наверное, уже слышала легенду о том, что на третий день после смерти отца ко мне во сне приходили предки?
– Слышала, – кивнула она. – Твоя мама мне все рассказала.
– Вот и ответ, – развел руками князь.
– Что, и все? – удивилась женщина.
– Да. Ко мне действительно во сне приходили предки. Эта беседа не прошла даром. Я поумнел, набрался многих знаний, повзрослел.
– Слушай, так нечестно, – покачала она головой.
– Что нечестно?
– Ты мне врешь. Я понимаю, что история эта интересная удобна и красива. Но она ничего не объясняет. Ты ведешь себя так, словно тебе много лет. Кроме того, не познав женщину, ты смотришь иной раз на меня взглядом старого кобеля. Это явно не знания и мудрость предков. Это опыт, собственный опыт.
– Какое же объяснение тебя устроит? – невозмутимо поинтересовался Дмитрий.
– Правдивое. Нет, я не прошу правды. Я все понимаю. Но тяжело так. Ты терзаешь меня этой недосказанностью. Мне было жутко стыдно и больно за то, что я совершила. А почему молчишь ты?
– Потому что я не знаю, что со мной произошло, – после долгой паузы произнес Дмитрий, выкатывая второй слой заранее продуманной легенды.
– То, что к тебе приходили предки, это выдумка?
– Я просто сказал тебе не всю правду, – лукаво улыбнулся Дмитрий. – Как ты когда-то.
– И что же ты опустил? Наверняка самое важное.
– Разумеется. В ту ночь я прожил во сне целую жизнь. Большую, бурную и очень насыщенную. Родился, вырос и умер. Это был мне подарок от далекого пращура.
– Какая она была, подаренная тебе жизнь?
– Совсем другой. Это очень долго рассказывать.
– Сейчас не хочешь?
– Нет, – честно ответил Дмитрий. – Может быть, позже.
– Ты не веришь мне?
– Если бы я тебе не верил, то не сказал бы того, что ты услышала.
– Тогда почему?
– Ты хочешь от меня исповеди. Мы еще недостаточно близки, что ли. Да, понятно, – умру я, скорее всего, тебя живьем съедят. Митрополиту и дяде ты не по душе. И не только им. Вообще удивительно, что мама с тобой разоткровенничалась.
– Я это прекрасно понимаю, – кивнула Анна. – Поэтому и стараюсь быть тебе полезной. Как ты и приказал. Но сейчас ты раздразнил во мне любопытство. Дурное и вредное. Я сна лишусь.
– Ну, хорошо. Один вопрос, – улыбнулся Дима. – Я отвечу на один твой вопрос по той жизни во сне. Чтобы не мучать тебя так жестоко.
– Сколько лет ты прожил там?
– Шестьдесят восемь.
– Значит, тебе сейчас… ох…
– Все остальное потом, – улыбнулся Дмитрий. – Пойдем внутрь. Ты продрогла.
Глава 8
1361.03.01, Москва
В головах наших людей очень крепко сидит апокрифическая Средневековая Русь. Ее наполняют православные богатыри, несметные полчища врагов, крепкие срубы и прочие идиллические мечтания романтиков XIX века. Но действительность была намного более суровой и низменно-реалистичной.
Всю эту красоту разом перечеркивает голод. И, как следствие, хроническая нищета широких масс. Там, где свирепствует голод, нет места достатку. А летописи наперебой «радуют» нас свидетельствами того, что двух-трех лет не проходило, чтобы в одном или другом княжестве не всплывало это бедствие. Причем, что печально, он нередко шел рука об руку с острыми инфекционными заболеваниями. Например, в том же 1351 году знаменитая эпидемия чумы обрушилась на Русь, собрав огромный урожай.
Конечно, существует мнение, что на Руси в плане гигиены все было намного лучше, чем в остальной Европе. Однако, если посмотреть на карту интенсивности поражения чумой в середине XIV века, то связь прослеживается только одна – через плотность населения. Чем гуще жил народ, тем сильнее по нему била инфекция. Из чего можно сделать только один вывод – уровень гигиены был примерно одинаков по всему региону. Что, кстати, и подтверждается средневековыми источниками. Богатые люди принимали ванны и старались блюсти чистоту ради приятного запаха и вида, а беднота повсеместно прозябала в грязи.
