– А то я не знаю! – отмахнулась Катерина.
Старший лейтенант целиком ушел под капот. Оттуда доносились какие-то темпераментные возгласы, отрывистые междометия и недоступные женскому пониманию слова «трамблер» и «карбюратор». Наконец он выбрался наружу, надутый и перемазанный машинным маслом.
– Не знаю я, что с ней такое.
– Постойте, постойте! – Жанна подошла к стражу порядка и кружевным платочком стерла масляное пятно с его щеки. – У вас здесь немножко запачкалось! И еще здесь.
Старший лейтенант стоял перед ней в полной растерянности.
– А может быть, – Жанна говорила и одновременно уверенно манипулировала платочком, – может быть, вы меня дернете? Тросом, а? Она тогда и заведется?
– Дернуть? – Кулик растерянно огляделся по сторонам. – Я вообще-то патрулирую…
Платочек скользнул по его губам, и старший лейтенант тяжело вздохнул:
– Ладно, дерну. Трос-то хоть есть у вас?
– А как же! – промурлыкала Жанна таким радостным тоном, как будто ее спросили, есть ли у нее бриллиантовое колье или маленькое черное платье от Шанель.
Она подала старшему лейтенанту трос и с живейшим интересом принялась наблюдать, как он, согнувшись, крепит его к фаркопу.
Через несколько минут горемычная «девятка» плавно катила на привязи за полицейской машиной. Разогнавшись, Жанна включила зажигание и нажала на педаль газа.
Мотор «Жигулей» прокашлялся, как старый курильщик, и наконец нехотя заработал.
Полицейская машина притормозила возле обочины, старший лейтенант Кулик отвязал трос и простился с Жанной, напутствуя ее словами:
– Вам, девушка, на этой машине за город лучше не ездить. Застрянете так, а меня рядом не окажется – что будете делать?
– Свет не без добрых людей! – с невинным видом ответила Жанна.
– Жанка, ты даешь! – восхищенно проговорила Ирина, провожая удаляющегося Кулика взглядом. – Высший класс! Дэвид Копперфильд отдыхает!
– Да брось ты! – Жанна самодовольно усмехнулась. – Упражнение для детского сада. Вот у меня был один знакомый мужчина – налоговый инспектор, так это случай потяжелее, там так просто не справишься. А вообще, девочки, нет на свете мужика, который не был бы падок на лесть. Причем чем грубее эта лесть, тем надежнее действует!
– Все, подружки, еще одной встречи с нашей доблестной Дорожно-патрульной службой я точно не выдержу! – громко объявила Жанна, подъезжая к городу.
Бог внял их мольбам, и на пустых улицах никто машину не остановил.
– Значит, так, – заявила Катерина не терпящим возражения тоном, когда они проезжали мимо круглосуточного супермаркета. – Если я прямо сейчас не съем чего-нибудь существенного, я умру от голода!
– Ты даешь! – возмутилась Жанна. – Смолотила шесть бутербродов и жалуется на голод!
– Шесть? – возмутилась Катька. – С чего ты взяла, что их было шесть?
– Точно шесть, – подтвердила Ирина злорадно, вспомнив, как Катька оставила ее одну наедине с трупами. – Их было ровно шесть, но кто считает?
– Да ладно, когда это было, – протянула Катерина. – И потом, до этого я полночи голодала.
– Можно подумать, мы до этого полночи в ресторане пировали, – фыркнула Жанна.
Ирина поняла, что Жанка тоже хочет есть: от нервных перегрузок подруга испытывала жуткий голод, была такая особенность у Жанниного организма. Здесь как раз все понятно. Жанка всю дорогу за рулем, да еще волновалась из-за чужой «девятки»… Но обжора Катерина вызывала у Ирины только осуждение. Сама она в пятом часу утра мечтала только постоять несколько минут под горячим душем и добраться до постели.
В супермаркете Катька тут же устремилась в отдел кулинарии.
– Готовить с утра пораньше мы не будем, купим, чтобы сразу можно было есть! – радостно верещала она.
Набрав салатов в пластиковых коробочках, она шустро устремилась к мясным блюдам.
– Катька, опомнись, – попыталась оказать слабый протест Ирина.
– Жанночке нужно калорийное питание! – отмела возражения Катерина. – Она потеряла много сил. Что может быть калорийнее хорошей отбивной?
Взяли и отбивных, и мясных рулетов, и жареных куриных ножек. Ирина прикинула, что Катька теперь навсегда поселится у нее, а прокормить ее так же трудно, как роту спецназа, поэтому неплохо иметь в доме приличный запас еды хотя бы на первое время. Но когда довольная Катерина завернула к сладкому, терпение у Ирины лопнуло.
– Слушай, ты что, весь магазин хочешь скупить? У меня денег не хватит.
– Жанна дала свою карточку! – Катька грозно сверкнула глазами.
– Теперь ты не можешь сказать, что умрешь от голода. – Ирина кивнула на гору продуктов.
– Верно, – неожиданно мирно согласилась Катька, – от голода я не умру. Но зато я могу умереть от стресса. А что, очень даже просто. А сладкое снимает стресс, это последние данные британских ученых! Я совсем недавно об этом читала!
– Надо же, – усмехнулась Ирина. – А раньше ты этого не знала? Да ты с самого детства обожаешь сладкое! От всех неприятностей всегда спасалась пирожными и шоколадными конфетами!
– Раньше я так делала по наитию, а теперь – по науке!
– Делай ты что хочешь! – разозлилась Ирина. – У меня сил нет с тобой спорить.
– Жанночка, – Катька умильно заглядывала подруге в глаза, – дорогая, я так рада, что все закончилось! Сейчас придем к Ирке, поедим, потом поспим немножко… Ты не волнуйся, если «девятка» сейчас не заведется, я готова толкать ее до Иркиного дома сколько угодно!
«Девятку» поставили на стоянку, Жанна сказала, что она сыта ею по горло. Пакеты с деньгами взяли с собой. В последний момент Ирина прихватила еще чехол с переднего сиденья, заявив, что исследует пятна и попробует что-то с ними сделать с помощью пятновыводителя.
Истосковавшийся Яша встретил хозяйку громким захлебывающимся воем. От тоски и одиночества он даже наделал лужу в прихожей возле двери. Ирина решила его не ругать.
Катька радостно суетилась на кухне. Она вскипятила чайник и сервировала стол. Ирина в это время занималась Яшей, а Жанна – собой. Наконец они уселись за слишком ранний и слишком плотный завтрак. Яше тоже досталась отбивная.
После еды настроение улучшилось у всех. Разговор шел о самых общих предметах – по предложению Ирины опасных тем решили пока не касаться. Однако, вслушиваясь в болтовню Жанны и Катькины охи и ахи, Ирина машинально кивала в нужных местах, а сама не переставала размышлять.
Главной темой ее размышлений были бандитские деньги. Брать их себе нельзя, а если не брать, что тогда? Не могут же они в самом деле лежать у Ирины на антресолях.
Что касается остального, все были счастливы, что избавились от трупа брюнета, и решили, что больше проблем с Борисом не возникнет. Правда, что он им может сделать? Наслать полицию? Так они ее не боятся. Конечно, компанию, что лежит на полянке у деревни Олики, обнаружат не позднее полудня, уж больно впечатляющее зрелище, да еще там джип приметный. И что? Борис заявит, что один из трупов – подсадной, не из того лукошка? А пусть докажет, что это именно они трое его туда подсунули.
