Идем дальше по палубе и видим большой разрыв в легком и прочном корпусах. Подходим к рубке, поднимаемся вверх и обходим ее слева. Продвигаемся к проему, где размещалась всплывающая спасательная капсула.
Внизу виден люк, через который покидали лодку последние ее обитатели во главе с командиром. Они вошли в капсулу, надеясь, что она вынесет их на поверхность, однако судьбе дано было распорядиться иначе. Капсула, отстыковавшись от лодки уже на дне, не дошла до поверхности несколько десятков метров, вновь заполнилась водой и ушла на дно. Лишь двум морякам из пяти, находившихся внутри, удалось выбраться на поверхность. Один из них, мичман Слюсаренко, остался в живых.
Кормовая часть сверкает в лучах светильников аппарата «Мир-1» как новенькая. Даже не верится, что лодка находится на дне. А вот и седьмой отсек, где возник пожар, послуживший началом трагедии. На правом борту резина, которой обшит легкий корпус, частично побелела, вздулась и сползла. Возможно, что прогорел прочный корпус и вода между прочным и легким корпусами кипела. Но это лишь предположение. Сделав последние видеозаписи и фотографии, покидаем лодку и берем курс на спасательную капсулу.
Мы не предполагали тогда, сколько раз будем возвращаться в этот район для проведения научных исследований, дополнительного изучения корпуса «Комсомольца», выполнения специальных подводно-технических работ. Все это было впереди, а пока мы выходим к зарывшейся в осадок спасательной капсуле и обследуем ее. Никаких внешних повреждений не наблюдается, видим лишь открытый верхний люк и нижнее основание капсулы, основательно углубившееся в грунт. Я не думал в том, 1989 году, что придется прийти сюда снова и выполнять филигранную операцию по подъему этой 27-тонной капсулы, предназначавшейся для выполнения последней гуманной миссии – спасения экипажа «Комсомольца» в случае аварийной ситуации.
Прошло всего пять дней нашего пребывания в районе местонахождения «Комсомольца», а кажется, что мы провели здесь уже несколько недель. Серое небо, постоянное волнение на море, иногда переходящее в шторм, холодный ветер – все это создавало некое специфическое настроение. Стремление выполнить стоящую перед нами сложную задачу заставляло всех участников экспедиции забывать о времени. Весь цикл работ был завершен менее чем за неделю – на одном дыхании.
Хочется вспомнить добрым словом прекрасного капитана НИС «Академик Мстислав Келдыш» Вадима Евгеньевича Николаенко. Своим опытом и решительностью, очень важными при погружениях аппаратов «Мир» в штормовую погоду, он способствовал выполнению важной государственной задачи – первого обследования лодки «Комсомолец» после аварии. Еще один раз с этим настоящим морским капитаном и прекрасным человеком нам посчастливилось поработать в 1993 году, а в следующем – его не стало. Он рано ушел из жизни, оставив о себе добрую память в сердцах людей, которым довелось соприкоснуться с этим великолепным человеком и в профессиональных морских делах, и в жизни…
После экспедиции 1989 года на основе материалов погружений аппаратов «Мир» на лодку «Комсомолец» рассматривались пути решения ее дальнейшей судьбы. Разрабатывались проекты по подъему лодки с привлечением зарубежных технических средств, анализировались другие технические предложения, направленные на предотвращение выхода радиоактивных веществ из корпуса лодки в случае угрозы их утечки в будущем. Однако для принятия окончательных решений необходимы были дополнительные исследования: нужно было уточнить характер и масштабы разрушений в носовой части, причину их возникновения, а в районе нахождения лодки провести комплекс океанологических работ, с тем чтобы выяснить возможные пути и направления переноса радиоактивных веществ, в случае если начнется их утечка из ядерного реактора или ядерных боеголовок торпед. Ответы на эти вопросы должны были дать экспедиции 1991, 1992 и 1993 годов. В их задачу входило также измерение радиационного фона на самой лодке и вокруг нее, что позволило бы судить о степени коррозионных процессов в устройствах, содержащих радиоактивные вещества.
Здесь следует сказать о том, почему к лодке «Комсомолец» было приковано столь пристальное внимание. Ведь еще несколько атомных подводных лодок – российских и американских – потерпело аварии в различных районах Мирового океана. На дне Атлантики до гибели «Комсомольца» уже лежали четыре подводных лодки с атомными реакторами и вооружением: две американских и две советских. Однако они затонули довольно далеко от материков, в открытом океане и на больших глубинах. «Комсомолец» же затонул вблизи материка, в зоне промышленного рыболовства Скандинавских стран, в первую очередь Норвегии, что вызвало беспокойство со стороны официальных кругов этой страны. Наше государство не могло оставить без внимания проблему «Комсомольца», было принято специальное постановление Правительства о проведении работ на лодке, и позже они находились под личным контролем Президента России.
Многолетние исследования
Головной организацией работ на «Комсомольце» в экспедициях 1991–1993 годов было Центральное конструкторское бюро морской техники «Рубин» (Санкт-Петербург), возглавляемое академиком Игорем Дмитриевичем Спасским. Эта организация являлась ведущей при создании АПЛ «Комсомолец». Комплекс научных исследований и подводно-технических работ обеспечивал Институт океанологии им. П. П. Ширшова РАН. Возглавлял экспедиции автор этих строк. Каждая экспедиция занимала не более месяца, однако за этот период времени необходимо было выполнить очень большой объем специальных работ и исследований, которые осуществлялись как с борта судна, так и непосредственно с аппаратов «Мир».
Наши аппараты «Мир» были основным инструментом проведения научных наблюдений и подводно-технических работ. Более 20 организаций России под руководством ЦКБ МТ «Рубин» и Института океанологии разрабатывали уникальное оборудование для специальных измерений и отбора проб с борта подводных аппаратов. С помощью этого оборудования производились измерения и прицельный отбор проб на корпусе лодки и в ее внутренних помещениях. В экспедициях время между погружениями, необходимое для зарядки аккумуляторов, проведения профилактических работ и отдыха экипажей, заполнялось комплексными научными исследованиями с борта судна: производились отбор образцов осадков и проб воды во всей водной толще, планктонный лов, бентосные траления, измерения зондирующими приборами; осуществлялись долговременные постановки притопленных буйковых и донных станций, специально оборудованных для сбора проб взвеси, измерения течений, температуры и других параметров водной среды. Результаты анализа осадочного материала, воды и взвеси, состояния донных животных, обработка проведенных измерений – все это позволяло делать заключения о радиационной обстановке, скоростях и направлениях переноса вещества и других особенностях района нахождения «Комсомольца».
Однако основным направлением работ оставались погружения «Миров», нацеленные как на уточнение деталей технического состояния лодки, что было важно для принятия решения о ее дальнейшей судьбе, так и на проведение исследований и измерений в отдельных частях корпуса, где наиболее вероятна повышенная концентрация радиоактивных веществ в случае, если утечка радиации имеет место. Каждое погружение приносило новую информацию, а последующий просмотр видеозаписей позволял уточнять детали. Общий анализ полученных данных проводился после экспедиции более широким кругом ученых и инженеров.
