Люба с утра привела раздевалку в порядок и уселась читать – она специально купила серьезную книгу, чтобы невозможно было оторваться, и вот теперь, когда мужчины пришли на смену, старательно не отрывала глаз от страницы. Правда ухо чутко отмечало каждый шорох, а уж тем более смешки и выкрики рабочих.
– Ой, наша-то Любаша в книгу ударилась!
– У нее, говорят, жених крутой попался, видно директор библиотеки.
– Да уж, хороша Любаша, да не наша… Эх, Славка, Славка, упустил девку, а какие она тебе штаны смострячила!
– Я повешу их в семейный музей, – лениво отфыркивался Сивцов, и от его голоса у Любы в глазах расплывались строчки.
Она упорно молчала и не отреагировала даже на появление в их раздевалке какого-то шустрого, бойкого молодчика.
– Мужики! Значит, смотрите мне, чтоб без опоздания! У нас такой матч!
– Да ну, Владимыч, да разве ж мы за своих поболеть не придем… – дружно погудели мужики. – Мы уже и по стольнику скинулись.
– Я в курсе. Но вот у вас не все скинулись, я проверял, – не успокаивался назойливый молодчик. – Вот ваша работница… как же… у меня здесь написано… Вот! Горохова! Горохова Любовь Викторовна не сдала деньги. Она что – не пойдет?
Люба растерянно таращила глаза на бойкого молодого человека – она и не знала, что надо сдавать какие-то стольники.
– Или она у вас несознательная?
– Она сознательная, – проговорил за нее Сивцов. – Только она у нас немножко того… невеста. У нее голова другим забита. Она может и вовсе не придет, у нее ж свадьба…
Вот черт, далась ему эта свадьба! И ведь главное – она сама так упрямо поддерживала это вранье, и как теперь правду сказать?
– Свадьба – дело серьезное… – нахмурился бойкий молодой человек, которого называли Владимычем. – Тогда мы ее вычеркиваем.
– Из чего это вы меня там вычеркнули? – подлетела Люба к парню.
– Да ничего-ничего, вам не надо, – отмахнулся парень от Любы, как от мухи.
– Откуда вы знаете? – обиделась она. – Может мне надо? Может, вы там какие-то дефициты по списку продаете или путевку за границу по льготной цене? Мне надо.
Мужики весело загудели:
– Во! Хозяюшка!
– Ага, муж – крутой, а путевку ей подавай по льготной!
– Да ничего он не крутой! И вообще!.. Я, может быть…
Она уже совсем решилась поделиться страшной тайной, но к ней подошел рыжий Гришка и терпеливо разъяснил:
– Люба, у нас каждый год проходит футбольный матч между нашими и футболистами с завода «Перспектива». У нас это уже праздником считается. В этом году матч на субботу намечен. Ну, а мы все скидываемся по сто рублей, чтобы потом все это дело отметить. Если мы победим, то будем пить с радости, а если проиграем – с горя, понятно?
– Много там на сто рублей выпьешь? – фыркнула Люба.
– Нет, нам завод деньги выделяет, но мы и сами… Ну так чего, ты идешь?
– А кто играет? – придирчиво спросила Люба.
Гришка долго перечислял футболистов, но ни одно имя Любе не было знакомо.
– Да чего я говорю, – отмахнулся Гришка. – Из наших там всего двое – я и еще вон Славка.
– Какой Славка? – мгновенно пересохло в горле у Любаши. – Это Сивцов что ли?
– А чего это ты так всполошилась? – усмехнулся Гришка. – У ты какая… многоножка! Сама замуж собралась и на Сивцова смотришь!
– Иди ты, Гриша… мяч пинай, готовься, – отмахнулась Люба, но тут же добавила: – А я за тебя болеть буду. Только из-за тебя и приду… И учти – на свои сто рублей я хочу пить с радости!
В это время у себя дома Ирину ждал тяжелый телефонный разговор. Ей позвонила Ната и строго отчитала, что по вине Иры был сорван важный банкет, и теперь у Наты с этим господином изрядно подпортились отношения. Надо будет Ирине позвонить, извиниться и сделать все на лучшем уровне.
– Не буду я извиняться, – упрямо проговорила в трубку Ирина. – Потому что он Мишку… Знаешь, как он Мишку обзывал? И после этого ему еще банкет?!
– Он? Обзывал? – не поверила Ната. – Как это он его обзывал?
– Никак не обзывал! – кипятилась Ира. – Он с ним работать не захотел, потому что Мишка нетр… ну в общем, не захотел. А я без Мишки вообще работать не буду!
В трубке какое-то время висела тишина, потом Ната вздохнула:
– Ну что с тобой поделаешь… Знаешь, у моего любимого хряка скоро юбилей, так вы с Мишкой устройте все на высшем уровне. Ну там чтобы столы, кухня, розочки из свеклы, все дела… Когда приедете меню обговаривать?
– Меню?… – растерялась Ира. – А для свиней-то какое меню?
– Ну, знаешь! Это, во-первых, тебе никакая не свинья, а мой дорогой муж, а во-вторых…
Ирина обмерла. Ну все, теперь и Ната перестанет с ней работать!
– Наточка! – затараторила она. – Я надеюсь, ты поняла, что я шучу, да? Ну шутки у меня такие идиотские, хи-хи!
Ната еще некоторое время что-то обижено бубнила, а потом остыла.
– Значит, я вас жду.
После ее разговора надо было срочно ехать к Мишке. Не упускать же такой драгоценный заказ!
Двери открыла его мама. Увидела и сразу погрустнела лицом:
– Его нет, – ответила она, не дождавшись, пока Ира хоть слово скажет.
– А где он? – Ирина не собиралась уходить просто так, ей нужен был Мишка.
– Танцует.
У Ирины округлились глаза:
– Ах, он еще и танцует! Я тут вся… а он… пляшет значит!
– Да, он уже давно занимается, – с гордостью ответила женщина. – Они с нашей соседкой Лидочкой в паре, уже с пятнадцати лет.
С Лидочкой! В паре! Вот и пусть пляшет!.. А она что – должна одна этот банкет проводить? И продукты таскать сама, на автобусах? А вдруг ее опять кто-нибудь домогаться станет? Кто заступится?
– И где он пляшет? – засопела Ирина.
– Ну… вот здесь, рядышком, в ДК Труда… – проговорила женщина и уже вдогонку Ирине бросила: – Вы там спросите, там скажут!
Ирина нашла, где пляшет ее друг – провела работница ДК, милая, простоватая женщина, да еще как удачно – посадила Ирину так, чтобы она никому в глаза не бросалась и не мешала репетиции.
– А вы тоже хотите на танцы записаться? Вас не возьмут, – с сожалением покачала она головой. – Вон на вас сколько лишнего веса, где ж вам партнера подобрать? Да и тяжко будет такими-то ногами кренделя выписывать…
И ушла. Ирина вздохнула. Эх, зря они с Любочкой танцы забросили, сейчас бы в самый раз… И еще тетка это с лишним весом… Пока с ней рядом был Мишка, она совсем про него забыла. Ну, может не совсем, но ее это не беспокоило – так Мишка на нее смотрел. А вот теперь… вроде и поссорились не так давно, а она вдруг все чаще чувствует себя толстой, неловкой, несовременной… А вчера один раз она даже подумала, что бог обидел ее красотой!
