– Я ж сказала: не трогать! Идем!
– Покажи платья полковничихи! – упиралась Дарья. – Васька!
Но сестра уже тащила ее к выходу, пообещав показать платья в следующий раз. На крыльце у подъезда они столкнулись с высоким мужчиной в военной форме. Васька вмиг стала не Васькой, а другой – остолбенела, зарделась (красные щеки стало видать даже в сумерках), вся собралась, глаза опустила. «С чего бы это?» – подумала Дарья. Мужчина отступил, пропуская девушек, но Васька незнакомым голосом пропела:
– Вы к Огаревым? А их нет. В гости уехали.
– Жаль… – протянул он и пошел прочь. На середине двора остановился, вернулся. – Василиса, не поможете ли найти женщину, чтобы убирала у меня, готовила?
– Отчего ж! – возрадовалась та, а Дарья несказанно удивилась: чего это Васька радуется, словно он ей отрез на платье подарил? – Конечно, помогу. Нынче не всякому доверишься, люди так и норовят стащить чего… А вы… один живете?
– Один. У меня две комнаты, мебели почти нет, работы будет немного.
– А… – осталась довольна его ответом Васька. – Да вот, моя сестра подойдет.
– Не слишком ли мала? – взглянул он на Дарью, которая, к своему неудовольствию, почувствовала, что ее щеки тоже рдеют.
– Да что вы, Фрол Пахомыч! – рассмеялась Васька и выглядела притом дурой. – Она уж большая, все умеет. И готовит, и стирает, и убирает. А что не знает, так спросит.
– Правда умеешь? – спросил он Дарью.
– Ага, – хмуро ответила та.
– Я согласен. Завтра приводи сестру…
Самойлов назвал адрес – выяснилось, что живет он рядышком, – и ушел. Васька смотрела ему вслед и таяла, как сосулька на печке. Не знала Дарья, что за планы вызрели в головке сестры. К поденному труду Дашутка не тяготела, все больше книжки читала, ее и дома-то из-под палки заставляли работать, а тут Васька за нее решила! Дарья рассердилась на старшую сестру, как не сердилась ни разу, в бешенстве влетела домой. И ни уговоры, ни просьбы, ни угрозы Васьки – а она даже угрожала! – не действовали, Дарья все твердила: «Не буду у него работать». Пока не пришли отец с матерью. Папаня в данном вопросе проявил жесткость, кулаком по столу бахнул:
– Я те не буду! Ишь, паршивка! Вымахала с телегу, сиськи торчком торчат, а на уме одни игрульки да книжки! Книжками сыты не будем. Пора уж и подмочь нам с матерью, не бесплатно ж работать будешь. Не беспокойся, Василиса, пойдет, никуда не денется.
На следующий день злая Дарья поплелась за сестрой к Самойлову. Шла она и про себя желчью истекала: «А нарядилась-то Васька, будто ее на именины позвали. И белилась, и щеки мазала помадой, и брови подводила. Дура потому что. Станет он на нее глядеть, как же! Ну, погоди, Васька, я тебе припомню!»
Встретил их Фрол Самойлов доброжелательно, показал, что где лежит, дал задаток и второй ключ от квартиры. Васька сцапала все денежки, чем разозлила младшую сестру до последней капельки. Даже на мороженое не дала! Дарья всего один раз ела мороженое, и то лишь лизнула три раза – подружка давала попробовать. Не сестра, а гадина! Пока она пыхтела от злости, Васька лебезила перед Самойловым:
– Не беспокойтесь, Фрол Пахомыч, все путем сделает, я прослежу.
После ухода Фрола Дарье пришлось выполнять Васькины команды. И до чего ж противной сестрица оказалась! Не знала, что она такая… То не так, это не так, переделай, перемой… Драила Дарья полы, вытирала пыль, стирала. Правда, суп Васька не доверила ей варить, сама сготовила. Ясно, подсыпала колдовских зелий Самойлову, чтобы он поласковей на нее глядел. Дарья выполняла неинтересную работу и придумывала сестре лютую казнь. Например: в помаду дегтя подмешать, или на новую блузку маслом капнуть, или… выстричь ей клок волос! Вот будет уродина Васька!
План Дарья осуществила через несколько деньков, когда Васька опять пришла ночевать к родителям и объедки со стола полковника принесла. Маманя с папаней довольны были, а Дарья не притронулась к еде, ночи ждала. Васька заснула быстро, еще удивилась, что сестрица поболтать с ней не хочет. А Дарья, вынув ножницы из-под подушки, нащупала косу Василисы и отрезала прядь, оставив ее в косе. Утром ножницы тихонько вернула на место и ждала припадка ярости.
Василиса встала, умылась, еще ничего не подозревая, расплела косу, чтобы расчесаться… да как завизжит! Маманя от печки вмиг примчалась:
– Доня, чего стряслось?
– Волосы… – бормотала та, вынимая прядку за прядкой. – Что это?
– Лысеешь ты, Васька! – торжественно произнесла Дарья. – Фрол Пахомыч на тебя лысую даже не поглядит!
Василиса подняла на нее глаза и… догадалась, кто лысение ей устроил:
– Это ты?! Маманя, она мне отомстила… Ах ты…
Дарья слетела с кровати и бегала вокруг мамаши, Васька бегала за ней, норовила ударить. Когда и маманя догадалась, что произошло, принялась охаживать младшую дочь полотенцем. Дарья забилась в угол, хохоча от удовольствия и закрывая голову руками. Внезапно Васька выхватила полотенце из рук разъяренной матери и, вместо того чтобы врезать сестре, сказала:
– Будет, маманя! Я все равно собиралась поменять прическу.
Василиса оделась, больше не сказав сестре ни слова упрека, ушла, а вечером… У папани ложка выпала – ведь явилась она, когда ужинали. Васька остригла волосы по плечи и сделала завивку. И до того красивая стала, что Дарья полночи уснуть не могла. Зря она старалась обезобразить сестру. Конечно, ухажер Васьки постарался – парикмахер Штепа. Ему Дарья разбила окно камнем, на том и успокоилась.
Дни текли однообразно, на любимое занятие – чтение оставалось мало времени, но Дарья теперь чаще читала ночами. В книгах столько было интересного, что зачитывалась, случалось, до зари. Утром шла к Самойлову, делала домашнюю работу и возвращалась домой. Зато дома ни за что не бралась, отвечая на все попреки:
– Я работаю? Работаю. Деньги вы отбираете? Отбираете. Неча меня попрекать.
Брала книгу и садилась читать возле лампы. Часто бывало такое: Василиса прибегала на квартиру Самойлова и… предлагала Дарье отдохнуть. Она, мол, согласна помочь, времечко выдалось потому что свободное, а ключ потом домой занесет. В такие дни Дарья вновь любила сестру, корила себя за проступки перед нею и отправлялась к своим книжкам, пока однажды…
Василиса все меньше прибегала помочь сестре. Дарья приспособилась к работе: быстро вымоет полы, постирает, а готовит с книгой в руках. Еда варится, а она упивается приключениями и путешествиями. Книжки у Фрола брала из шкафа, особенно любила с хорошим концом. Как-то сделала она всю работу, пришла домой, помылась в корыте, поужинала и обнаружила, что книгу-то позабыла в квартире! Изнывая от интереса – что ж там дальше написано, – Дарья побежала к Самойлову. На робкий ее стук Фрол не ответил, она подождала, а потом открыла своим ключом, полагая, что хозяин еще не вернулся домой. Едва попав в прихожую, сразу узнала голос сестры, услышала странное копошение. Дарья на цыпочках подкралась к двери – в ней зачем-то окошечки были сделаны со стеклами – и без труда заглянула в комнату. То, что она увидела, потрясло ее не меньше, чем приключения в книгах. Нет, больше!
