Наконец подул попутный ветер, и десять военных кораблей отплыли в открытое море. Перед самым выходом Рюрик предупредил Влесослава:
— Как бы нас шторм не прихватил.
— Откуда знаешь? Стоит отличная погода. Солнце, кучевые облака, лёгкий ветерок…
— В ушах булькает. А это к дождю.
Посадник улыбнулся:
— У тебя что — уши, как у стариков кости? Заранее предугадывают ненастную погоду?
— Вроде этого.
— Хорошо. Буду иметь в виду!
На переднем корабле находился Влесослав, Рюрик со своими воинами занял середину строя. Настроение у всех было приподнятое, как всегда, когда люди отправляются в плавание: после тесных городских улочек вдруг открывается необозримый простор! Поневоле и сердце начинает биться чаще, и радость охватывает всё существо!
Небо было по-осеннему низкое, мчались по небу серые рваные облака, судно перегоняли зеленовато-светлые волны с белыми барашками наверху. За бортом поплёскивала вода да ещё что-то поскрипывало, и этот скрип напоминал Рюрику куриный «разговор», который он слышал в детстве, когда из любопытства выходил на птичий двор. Наливалась тяжестью голова, от водяной пыли становилось солоно во рту.
— Князь! На край света плывём! — кричал сотский Соснец, двадцатилетний красавец со светлыми волнистыми волосами. Он в одной рубашонке, которая трепетала на сыром пронизывающем ветру. На него приятно глядеть: широкие плечи, перевитый крепкими мышцами стан, сужающийся к поясу, — всё говорит о силе и ловкости. Рюрик полюбил этого смелого, весёлого парня. Он всегда в настроении, всегда всем доволен, готовый услужить и помочь всякому, кто попросит.
Вот уже два года Соснец в его дружине сотским, и не было случая, чтобы он его за что-нибудь поругал.
— Поберегайся волны! — предостерегает его Рюрик.
— Ничо-о-о! — беззаботно отвечает Соснец. В этот момент судно подпрыгивает на крутой волне, Соснец взлетает вверх, ноги его болтаются над взбаламученной бездной. Все на судне ахают. Но тот крепко держится за мачту, вновь опускается на борт и весело скалит зубы:
— Славный полёт, я вам скажу!
К вечеру ветер стихает, море успокаивается, суда подходят к какому-то небольшому пустынному острову, становятся на якорь. Быстро темнеет. На воду спускаются четыре шлюпки, на них рассаживаются воины в полном вооружении: со щитами, мечами, пиками.
— Недалеко за островом — Дания, — негромко говорит Влесослав. — А есть там небольшой заливчик с узким входом. С обеих сторон его охраняют сторожевые башни. При любом подозрительном шуме караульные бьют в набат. И тотчас в глубине острова поднимается гарнизон замка. Сколько было попыток — ни одна не удалась. А в замке том богатства! — он даже причмокнул от удовольствия, словно съел что-то очень вкусное…
— Как же мы в него проникнем? — спрашивает Рюрик.
— Я придумал. Уключины приказал обмотать материей, чтобы ни звука не издали. Подобрал опытных гребцов. Ночи в это время тёмные. Думаю, прорвёмся.
Действительно, вскоре наступила такая тьма, что не видно было вытянутой руки. Шлюпки были связаны верёвкой. Оттолкнулись от корабля, поплыли. На переднюю сел Влесослав, он направлял движение. Сидели тихо, никто не издавал ни звука, и Рюрику казалось, что они не плыли, а стояли на месте. Он удивлялся, как в такой кромешной мгле можно держать правильное направление, но потом вспомнил, что некоторым людям это дано от природы. Наверно, и посадник принадлежит к таким одарённостям.
Плыли долго. Наконец впереди появились два слабо мерцающих огонька, и Рюрик понял, что это на сторожевых башнях, расположенных при входе в залив, стоят с факелами часовые. Эти-то огоньки и видел посадник и на них вёл шлюпки. Надо было незамеченными проскользнуть мимо них вовнутрь залива, где стоял замок. Все затаили дыхание, как будто его можно было услышать на многометровой высоте. Слаженно, без плеска работали вёсла, шлюпки бесшумно рассекали спокойные воды. Или часовые дремали, или слабые огоньки факелов не достигали водной глади, но шлюпки благополучно миновали горловину и устремились к замку. Теперь шли на огонёк, горевший высоко над заливом; все легко догадались, что в том направлении находится замок. Огонёк становился всё ярче, он выхватывал из беспроглядной тьмы часть деревянной башни и часового на ней.
Наконец впереди послышался глухой стук, видно, первая шлюпка упёрлась в берег. Тихая возня, шёпот:
— Подгребай, подгребай поближе.
Шлюпка, в которой сидел Рюрик, заскрежетала носом о гранитный камень, остановилась. Кругом разливалась та же непроницаемая мгла — свет факела не доходил до основания башни. Воины, осторожно нащупывая берег руками, стали вылезать из шлюпки. Вдруг что-то шумно плюхнулось в воду, кто-то негромко чертыхнулся, на него тотчас зашикали.
Рюрик на четвереньках пополз по берегу, наткнулся на Влесослава.
— Всё вышло как нельзя лучше, — жарко выговорил тот ему в лицо. — Над нами — башня замка.
— А в него как попадём?
— Сейчас узнаешь.
И — соседу:
— Передайте: Югуда ко мне!
Шелестом пошёл приказ дальше. Скоро перед посадником появился Клуд.
— Поднимайся к замку и бросай якорёк, — приказал ему Влесослав.
— Нету, — потерянным голосом ответил Клуд.
— Что — нету? — тихо, но грозно спросил его Влесослав.
— Якорька с верёвкой нет…
— Как нет? Куда они делись?
— В море… В море булькнули.
— Что-о-о?
— Так вышло…
— Далеко отсюда?
— У берега.
— Тогда чего ждёшь? Ныряй! Немедля!
Клуд исчез. Через некоторое время раздался плеск воды, фырканье и голос:
— Глубоко. Дна не достать.
— Ныряй ещё! Пока не поднимешь!
— Холодно! Я закоченею весь. Не вынырну…
— Я тебе покажу — холодно. Сразу станет жарко! И снова фырканье, и голос отчаяния:
— Там обрыв и пропасть!
— Хоть чёрту в пасть! Ныряй и без якорька с верёвкой не возвращайся! Всё равно убью!
Все сгрудились вокруг того места, где нырял Клуд. Ждали. Наконец он вынырнул, стал кашлять.
— Заткните ему рот! — прошипел Влесослав. — Поднял мешок с якорьком?
Кто-то, видно, ощупал Клуда, ответил:
— Пустой он.
— Утопите его! Чтобы не верещал!
Послышалась короткая борьба и — тихо.
Влесослав откинулся спиной к граниту, шумно задышал. Спросил, конкретно ни к кому не обращаясь:
— Что будем делать? Неужто назад?
— А по башне не подняться?
— Куда там! Брёвна сложены без единого выступа…
