Альтруизм противопоказан производству. Процесс производства — это процесс создания товаров, предназначенных для обмена на свободном рынке. Каждый участник этого процесса вносит свою лепту в непрерывный рост благосостояния. Альтруизм же тормозит этот процесс, требуя пожертвовать благосостоянием. Альтруизм отрицает ценность богатства, заставляя производителей удовлетворять потребности тех, кто ничего не создает.
Но разве прибыльный бизнес не приносит пользы владельцам и клиентам? Альтруизм дает на этот вопрос отрицательный ответ. Ведь потребители получают только то, за что заплатили, а работники — только то, что, по мнению работодателя, они заработали. Это сделка, а альтруисты презирают товарно-денежные отношения, — ведь люди получают только то, что заслуживают, и не более того. Альтруисты ценят только бесплатную раздачу незаработанных благ через совершение жертвы и принятие этой жертвы.
А вот как альтруисты рассматривают исторические процессы.
Быстрый рост благосостояния при капитализме вырвал народные массы из феодальной нищеты. Совокупное богатство стран Западной Европы за полтора тысячелетия после Рождества Христова увеличилось всего в четыре раза. Точно такой же рост благосостояния имел место только за последние 45 лет XX в.13 Сегодня на Западе люди принимают как должное уровень жизни, о котором до капитализма нельзя было и мечтать. Эта система изменила нашу жизнь до неузнаваемости, привнеся в нее огромное количество новшеств, таких как электричество, автомобили, прививки от смертельных заболеваний, трансплантация органов, самолеты и смартфоны. Жизнь миллионов людей стала лучше, — а ведь многие из них не появились бы на свет, если бы не рост производительности труда вследствие расцвета капитализма. В Западной Европе в начале XIX в. средняя продолжительность жизни составляла 36 лет, а сейчас люди живут вдвое дольше14. В конце XIX в., когда промышленная революция только набирала обороты, население земного шара не превышало 1 млрд человек. Сегодня нас уже более 7 млрд. Для сравнения: прирост населения планеты за 3000 лет, предшествовавших промышленной революции, сопоставим с этим показателем за следующие 100 лет15.
И после этого так называемые гуманисты смеют утверждать, что капитализм аморален? Но почему? Да потому, что все эти достижения стали возможны вовсе не благодаря подвигам самопожертвования. Все то, что дал нам капитализм, мы получили не благодаря таким людям, как мать Тереза, а благодаря Томасу Эдисону, Генри Форду, Эндрю Карнеги, Корнелиусу Вандербильту, Сэму Уолтону, Стиву Джобсу и многим другим свободно мыслящим созидателям, людям, умеющим извлекать прибыль из своей деятельности. Но сама мысль о том, как много можно сделать, преследуя чисто эгоистические интересы, просто невыносима для альтруистов.
С точки зрения альтруистов, накопление личного богатства — зло по определению. Это зло, и все тут. Каждый заработанный вами доллар, каждая совершенная вами покупка, — абсолютно все, что у вас есть, нужно тем, у кого этого нет. Чем богаче вы становитесь благодаря капитализму, тем выше запросы «нуждающихся» и, следовательно, тем больше вы их «обкрадываете».
Капитализм предоставляет нам свободу осуществлять эгоистическую деятельность, направленную на поддержание жизни. Даже неквалифицированный чернорабочий получает от этого массу преимуществ, потому что свободные рыночные отношения позволяют создавать «умные» машины: достаточно нажать на кнопку или дернуть за рычаг, и человеку не придется самому выполнять сложные и трудоемкие операции.
Более того, капитализм выгоден даже представителям той немногочисленной части населения, которые по причине утраты трудоспособности в других условиях могли бы рассчитывать только на милость ближнего. При капитализме активно развиваются медицинские технологии, способные не просто спасти больного, но и сделать так, чтобы он не остался инвалидом. Капитализм, способствуя росту благосостояния, позволяет нам быть щедрыми к тем, кто не по своей воле утратил трудоспособность.
И все же капитализм выгоден не всем. Есть и такие, кто считает, что они вправе требовать помощи от тех, кто в долгу перед ними. Таким людям всегда будет некомфортно при капитализме. Система, основанная на принципе справедливости, вряд ли станет помогать тем, чьи ожидания завышены и необоснованны.
На вопрос, выгоден ли капитализм, эгоист дает положительный ответ, а альтруист — отрицательный. Тут все зависит от целей и намерений. Для тех, кто привык получать не по заслугам, а по потребностям, капитализм во всех его проявлениях всегда будет невыгоден.
При капитализме альтруистические цели недостижимы. Ведь цель не может противоречить средствам. Цель альтруизма заключается не в том, чтобы вы приносили пользу другим, каждый день вступая с ними в отношения взаимовыгодного обмена, а в том, чтобы вы жертвовали собой ради других. Но поскольку капитализм не признает самоотречения, он не может служить инструментом достижения этой цели.
Система, основанная на соблюдении прав человека, несовместима с необходимостью самопожертвования. До тех пор, пока капитализм выполняет свои функции, в нем нет места альтруизму. И, соответственно, там, где действуют принципы альтруизма, нет места капитализму.
При капитализме любая деятельность с целью извлечения прибыли обогащает не только того, кто эту прибыль получает. Но польза для других — всего лишь следствие, а не цель этой системы. Благо для других не может быть целью бизнеса. Его мотивация иная. Когда предприниматель говорит, что им движет бескорыстное желание помочь другим, он, собственно, никого не обманывает, а просто немного лукавит. Маскируясь под альтруиста, он выставляют напоказ все лицемерие и истинную сущность врагов личного обогащения.
Доказать продуктивность капитализма и человеческой свободы можно лишь одним-единственным способом, и это прекрасно продемонстрировал Хэнк Риарден, герой романа Айн Рэнд «Атлант расправил плечи». Риарден — промышленник и изобретатель. Десять лет он бился над разработкой нового революционного сплава. Наконец он добился успеха и мог бы заработать огромное состояние. Но Вашингтон ставит ему условия. Риарден должен думать о «благе общества», т. е. продавать свой товар по цене, установленной государством, в количествах, определяемых государством и только тем клиентам, на которых укажет государство. Риарден не сдается и подает в суд. Обвинитель, пытаясь вытянуть из Риардена слова раскаяния, спрашивает, согласен ли он со сложившимся представлением о нем как о человеке социально безответственном, не заботящемся о благе ближних и работающем только ради личного обогащения. Риарден с вызовом отвечает:
— Я работаю исключительно ради прибыли, которую получаю, продавая свой товар людям, которые хотят и могут его купить. Я произвожу его не для их пользы и не в ущерб себе, и они покупают его не ради моей выгоды и не в ущерб себе. Я не жертвую своими интересами, и люди не приносят свои интересы в жертву мне. Мы действуем как равные, при взаимном согласии и к взаимной выгоде. Я горжусь каждым центом, заработанным мною таким способом. <…> Я мог бы сказать, что сделал для своих ближних больше, чем вы могли бы себе вообразить, но не стану, потому что делаю добро людям не для оправдания своего права на существование. И не считаю добро, сделанное окружающими, разрешением на захват моей собственности или разрушение моей жизни16[10].
