– Давай тому мужику позвоним, который сделал вид, что Тарасова не знает. Зуб даю, у них какие-то натянутые отношения были. Чем-то Тарасов мужику насолил, тот поэтому и слышать о нем ничего не желает.
Василиса помотала головой. На языке у нее давненько крутилось одно неприличное предложение. Неприличное потому, что оно предполагало: работать по нему придется опять-таки Люсе. А она обязательно взвоет, и виноватой окажется не кто-нибудь, а Василиса. Но и терпеть сыщица больше не могла.
– Люся, я думаю, тебе стоит навестить Витю Потапова, – бухнула она, будто в холодную воду нырнула. И чтобы подруга не успела вставить слова, Василиса решительно продолжила: – Ты знаешь, Люся, ты не бойся! Просто зайди к нему в кабинет и прямо с порога: или, мол, помоги, расскажи, где и как прикончили Тарасова Егора, или в дальнейшем наша родная милиция останется без нашей поддержки. Не будем помогать, хоть ты нас режь! Вот так и скажи.
Люся смотрела на подругу, ехидно улыбаясь.
– Вот ты сама и скажи… своему сыночку Пашеньке. Чего это мы все время Витьку теребим? Теперь твоя очередь. И главное, Вася, ты не трусь. Вот так и заяви своей кровинке – ты, мол, Пашенька, если матери не поможешь, последней дрянью окажешься.
Василиса скорбно подавила вздох.
– Ты же знаешь, Люся, у него нога. Он не занимается расследованиями, он же на больничном. Так что я и рада была бы помочь, но пока не получается. А он-то сам, будь он при здоровье, ты же знаешь Пашу, нам не отказал бы.
Да уж, Люся достаточно хорошо знала Пашу! Он не то чтобы отказал, он бы сразу же привез своих детей к родной бабушке, причем сразу на месяц, не меньше, лишь бы та не забивала себе голову всякой кримифигнистикой, как он выражался.
– Вот что, – решила Василиса. – Ты иди к Вите, а я к тому мужику отправлюсь. Тоже, надо сказать, подвиг. Может, он меня и на порог не пустит да обругает по-всякому. Так что, садись, Люсенька, и думай, как завтра Потапова будешь жалобить.
Чтобы Люся не успела отказаться, Василиса Олеговна шустро схватила трубку и, тряся перед собой телефонной книжкой Тарасова, стала набирать номер.
– Алле, – прогундосила она противным голосом. – Телефон двести семьдесят один двенадцать сорок три? Телефонная сеть беспокоит. На кого зарегистрирован аппарат?
– Аппарат? Или номер? – уточнил женский голос на другом конце провода.
– Не умничайте, девушка, не умничайте. Отключим, тогда ни номера не будет, ни аппарата! – грозно заявила Василиса.
– Номер зарегистрирован на имя Кудинова Юрия Марковича.
– Так, хорошо, а адрес?
– А зачем вам?
– Что значит зачем? Чай к вам пить приду! Может, вы переехали, а аппарат не перерегистрировали! Сейчас народ что только не творит. И прямо всем все расскажи да объясни…
– Господи, ну чего уж вы так кричите, у меня даже ухо онемело. Пишите – Седьмой квартал, дом восемь, квартира двадцать.
– Ну вот, а то – зачем, зачем… Прям настроение все испортили! – крикнула напоследок Василиса и потерла ладошки.
Только что ей в голову пришла замечательная мысль – а что, если встретиться не с самим Кудиновым, а с этой дамочкой? Интересно, кем она ему приходится? Хорошо, если бы женой, девушка, судя по разговору, не сильного духа, из нее можно повытягивать все, что нужно.
Люся бродила вдоль комнаты с мрачным лицом, и Василиса ей не мешала, она знала – Люся думает. Когда у подруги идет мыслительный процесс, на лице ее всегда блуждают тучи.
На следующий день Василиса напялила на себя деловой костюм и до блеска начистила сапоги.
– Вась, что это у нас маслом воняет, ты не проливала? – дернула носом Люся.
– Ничего не воняет, это я им сапоги протирала. И вообще, тебе пора к Потапову!
На всякий случай позвонив Кудиновым перед дорогой еще раз и услышав, что к телефону снова подошла женщина, Василиса унеслась, сверкая начищенными сапогами.
Дверь ей в самом деле открыла милая молодая женщина.
– Вы к кому? – спросила она, приветливо улыбаясь.
«Странная особа! Еще не знает, к кому пришли, а уже улыбается во весь рот», – подумала про себя Василиса и заметила, что ее в ответ губы тоже невольно растягиваются.
– Я к Юрию Марковичу. Он дома? – лучилась она.
– Нет, Юра будет только вечером. Ему что-то передать?
Василиса с сожалением посмотрела на женщину, та доверчиво играла по ее сценарию. Для вида немного помявшись возле двери, Василиса решительно вошла в комнату.
– Ну что ж, тогда я к вам. Я надеюсь, вы не боитесь немолодой, слабой женщины? Уверяю вас, оружия не ношу и яд в стакан сыпать не собираюсь. У меня серьезный разговор. А кем, кстати, вам Юрий Маркович приходится?
– Мужем.
– Я так и думала. Так вот, у меня разговор к вашему мужу, но я могу побеседовать и с вами. Пройдемте в комнату. Итак, мы расследуем очень запутанное дело… – Василиса уселась на витой стул, не дожидаясь приглашения. Вообще-то она не любила наглецов и нахалов. Нахалок тоже, но сейчас действовала нахально. Ей позарез надо было сбить хозяйку с толку. А ну как дамочка спросит документы? По виду молоденькую женщину глупышкой не назовешь, вот и приходилось брать буром, чтобы избежать лишних «кто?» и «на каком основании?». – Да, у нас очень не простое дело. Понимаете, ваш муж каким-то образом был знаком с неким Тарасовым Егором. Мы нашли тело Тарасова, несчастный был убит, и теперь, сами понимаете, всех, кто хоть что-нибудь про него знает, наши органы тщательно проверяют. Вы мне можете помочь. Я не думаю, что у вашего мужа с потерпевшим были какие-то тесные связи, но, может, вам что-то известно?
Женщина внимательно выслушала Василису, и на ее лбу пролегла морщинка.
– Да, я знаю… вернее, слышала про этого Тарасова. Он чуть было не сломал мне жизнь, а Юру… а Юра из-за него едва выжил.
Василиса просто приклеилась к стулу, а женщина подошла к окну, закурила сигарету и весь разговор так и простояла, глядя куда-то поверх деревьев.
…Юра Кудинов и Светочка уже три года, как были женаты, но еще не могли поверить своему счастью. Света работала в редакции газеты, а Юра занимался компьютерами. У него вообще на свете было только две страсти – компьютеры и туризм. Ну, это, конечно, не считая Светочки. Светлану просто невозможно было не любить. Все, кто с ней общался, мигом проникались к девушке нежностью и теплотой. Некоторые мужчины всерьез предлагали ей руку и сердце, несмотря на наличие мужа, некоторые просто тайно вздыхали и приходили к ней на работу только для того, чтобы услышать ее голос и увидеть взмахи пушистых ресниц. Даже женщины не могли ее за это ненавидеть – сама Светлана совершенно не ощущала себя красавицей или душкой. Просто девушка с нормальным характером, приятной внешности, и не более того. Характер у нее и в самом деле был покладистый, иначе как бы молодая жена со спокойным сердцем отпускала красавца мужа одного в походы?
