Обернувшись к Арине, мама проговорила с приказными нотками в голосе:
– Подойди, поздоровайся!
Дядя Филя и тетя Сима глядели на Арину с вежливым, печальным и немного восторженным любопытством. Так глядят на давно выросших чужих детей, стараясь доставить удовольствие родителям.
– Здравствуйте, дядя Филя, тетя Сима… – грустно улыбнулась им Арина.
– Здравствуй, деточка… Какая ты стала! И не узнать! В юности была красавицей, но теперь вообще… – закатил глаза и развел руки в стороны дядя Филя. – Игорехина порода, один в один!
– А вот и Вася приехал, мой внук… – глядя куда-то сквозь редкую печальную толпу, образовавшуюся в небольшом церковном дворике, проговорила мама. Подняла руку, махнула призывно ладонью в черной ажурной перчатке. – Ага, увидел, сюда идет.
Дядя Филя и тетя Сима встретили Васю с таким же восторженным любопытством, огладили по плечам, поцокали языками, будто покупали породистого жеребца на рынке. Вася улыбался вежливо, стараясь сохранить на лице положенную случаю печаль, косился на стоящую невдалеке Женю.
– Игорь всегда грустил, что внука почти не видит, – вздохнул дядя Филя, обращаясь к Арине. – Особенно в последние годы.
– Да… После смерти бабушки мы как-то выпали из общения, – подтвердила Арина, отводя глаза от недовольного Васиного взгляда. Хотя в его глазах больше удивления было, чем недовольства: Женю, мол, для чего сюда притащила? Ладно бы, к себе домой, но на похороны?
И что ему ответишь? Как объяснишь? Да и надо ли сейчас объяснять, в такой момент.
– А твой муж, Ариночка? Он тоже здесь? – некстати поинтересовалась тетя Сима, поправляя вуальку на шляпе.
– Нет, он в командировке… – торопливо ответила за Арину мама. – Так получилось, что не успел приехать.
Арина поморщилась, опустила глаза – стало неловко за маму, за себя… И за Васю тоже. Почему мама за них все решила? Наверное, думает, что прикрыла их ложью. Но никогда суетливая ложь не сумеет скрыть правды. Наоборот, выпячивает ее наружу, давая повод для грустной догадки тем, кому эта ложь была предназначена. Да и нужны ли эти догадки – здесь и сейчас? И какими они кажутся мелкими – здесь и сейчас.
– Что ты пристала со своими расспросами, – сердито накинулся на жену дядя Филя. – Тоже, нашла время. Вон, к Лене подойди, она тебя зовет.
Тетя Сима сжала мамин локоток, улыбнулась виновато – прости, мол, – и повернулась было, чтобы отойти, но мама успела быстро спросить:
– А Лена… Это последняя жена Игоря? Покажи мне ее…
– Да, Лизочка, да… Вон она стоит, на крыльце, видишь? Высокая такая, рыжая, в черном шелковом платье?
– Вижу… Да, красивая. И молодая. И цвет волос от природы шикарный. И платье дорогое… Похожа на меня в молодости.
– Ты и сейчас прекрасно выглядишь, Лизочка.
– Да ну, сейчас… Где мне…
– Я пойду, Лизочка, хорошо? Она ждет. Мы потом с тобой поговорим.
– Иди, Сима, иди.
Арина тоже с любопытством разглядывала Лену. Красивая высокая молодая женщина с крупными чертами лица. Взгляд уставший, тревожный и немного надменный. Яркий рыжий локон выбился наружу, и она заправила его под черный прозрачный шарф нервными пальцами. Потом наклонилась к подошедшей Симочке, что-то шепнула на ухо, постучав ногтем по циферблату часов на запястье. Симочка пожала плечами, заговорила о чем-то, засуетилась – шустро метнулась в толпу, отыскивая кого-то. Лена стояла, наблюдала за ней, взгляд ее был все таким же отстраненным и немного надменным.
Интересно, эта Лена любила отца или нет? Наверное, они прекрасно смотрелись вместе. Да, таким женщинам очень подходит мужская зрелая импозантность, на фоне которой молодость высвечивается особенными красками – нежными и трогательными. По крайней мере, очень трудно бывает понять со стороны, как обманчива эта нежность, за которой может скрываться холодный расчет. А за трогательностью – актерская игра. Впрочем, никто женщину не берется судить за это…
– Арин, глянь-ка… – вытащила ее мама из тягучих мыслей, – там Вася с Женей рядом стоят. Он у нее спросил что-то… Это ничего? Надеюсь, никаких эксцессов не будет?
– Ничего, мам. Они просто разговаривают.
– Но он какой-то нервный. По-моему, страшно недоволен, что она сюда пришла. Пойду-ка я к ним, как бы чего не вышло.
Мама отошла, а дядя Филя наклонился к уху Арины, прошептал грустно:
– А мамка твоя ничуть не изменилась за эти годы… Такая же командирша. Я раньше все время удивлялся – как это Игорек с ней живет?
– Она очень любила его, дядя Филя. И никогда не переставала любить.
– Ну да, это понятно, Игоря все бабы любили. А вон там, у ворот, еще одна жена стоит… С твоим братом, кстати.
– С Кириллом? Ой, покажите мне, пожалуйста. Я же его никогда не видела! Папа не захотел нас знакомить.
– Да это не папа виноват, Аринушка, это Соня так решила.
– Соня?.. Это его бывшая жена? Мать Кирилла?
– Ну да… Он с Соней мало прожил, через два года развелся. И сразу женился на Варваре, она потом умерла. А детей у них с Варварой не было. Она вообще не любила и не хотела детей. Так у Игоря и получилось – жен много, а детей всего двое, ты да Кирилл. А потом уж Лена в его жизни случилась.
– Да я все это знаю, дядя Филя. Вы мне лучше про Кирилла расскажите! Или мне самой к нему подойти? Как вы думаете, он будет со мной разговаривать?
– Не знаю. Может, и будет, он же не мальчишка уже, мамка запретить не может. Это раньше она категорически настроена была… Теперь-то чего делить?
– А сколько ему сейчас? – спросила Арина, разглядывая издалека парня в синей толстовке.
– То ли пятнадцать, то ли шестнадцать. Не помню. Соня его родила, когда Игорь еще со второй женой не расстался. Такой ведь был ходок, прости меня, господи.
– Понятно… Значит, он маленький еще.
– Да не такой и маленький. Нынешние пацаны рано взрослеют. Тем более без отца рос. Игорь с Соней недолго жил. Ушел, она так и не простила, и пацана против отца настроила. Игорь переживал, конечно. Говорил, вырастет и больше понимать станет… А чего он понимать должен, если мамка ему с малолетства внушила, что папа плохой? Я даже удивляюсь, чего Соня на похороны пришла. И Кирилла притащила.
– Просто захотела проститься, чего ж удивляться.
– Э-э-э, нет… Это ты, деточка, Соню не знаешь. Соня ничего просто так не делает.
– Я хочу с ним познакомиться, дядя Филя. Это же мой брат.
– Давай не сейчас, давай позже. На поминках я тебя сам к нему подведу. Видишь, какой мальчонка сердитый. И на мать волком смотрит.
– Хорошо, дядя Филя.
– А Таня, стало быть, не придет. Это его вторая жена, к ней Игорь от мамки твоей ушел. Я слышал, она в другой город уехала… А вообще, не знаю, Игорь как-то не вспоминал о ней. Даже телефона не нашли, чтобы сообщить.
