– А мне сразу детство вспоминается, – разоткровенничалась Лиза. – Мы тогда в маленьком городишке жили… в пригороде. Все всех знали, бегали на улице до первых петухов! А чего ты фыркаешь, я ж говорю, городишко маленький, там и петухи кричали. Мама все время мне говорила, чтобы я позже одиннадцати не возвращалась, а у меня никак не получалось. Обязательно на час опаздывала.
– Понятно, – ухмыльнулся Серафимов. – Женихи, свидания, любофф!
– Да у меня как-то с женихами не очень, – невесело усмехнулась Лиза. – И с любовью тоже. Парнишки почему-то всегда за моими подружками бегали, а я… так только, записочки их передавала. Всегда фоном, да на вторых ролях, какая уж тут любовь.
– Ну как же?! А муж?! – не поверил Игорь. – С ним же по любви?
– Да и с ним… – махнула рукой Лизавета. – У моей старшей сестры свадьба была. Я уже тогда сюда в бабушкину квартиру переехала – мое богатое наследство. А Люба, она хотела, чтобы свадьба обязательно в городе! А муж-то ее, Славка, в общаге жил всю жизнь… Нет, сейчас-то у них свой дом в Березовке, хозяйство… А свадьбу здесь отмечали. В ресторане. Ну и гуляли два дня. После первого дня гостям-то куда? Все ко мне и завалились. И не только гости, но и музыканты – откуда их только Славка выкопал? А на следующий день гуляли по новой. А уж потом все гости разъехались, а Владик… Владлен – он из тех музыкантов был – он сказал, что уехать никак не может. Потому что у него в нашем городе еще концерт, а проживать ему негде. А за съемную квартиру денег надо отдать уйму. Так и остался. А потом… потом мы и решили расписаться. А чего – оба уже были большенькие. Моя мама только радовалась. Она, видно, так и думала, что я в девках помру – мне же уже почти тридцать было, а тут такое счастье!
– А мужа твоего родители? Они тоже эдакую любовь одобрили? – поинтересовался Серафимов.
– Они… – Лиза рассмеялась. – Они не любовь одобрили, а мои квадратные метры. У них дочка умненькая оказалась. Батюшка раньше на стройке себе богатство наживал на безбедную старость, а чтобы никаких зацепок не было, на доченьку все переписал. А та возьми да и продай все. И у нее получился свой чудесный бизнес. Они ею очень гордятся. Правда, жить старикам негде оказалось, вот они к нам и перебрались. Да мы в общем-то неплохо жили. Дружно.
– Настолько дружно, что они тебя и не хватились по сей день? – поддел Серафимов.
– Почему не хватились… – покраснела Лиза. – Они хватились. Только… я соврала, что у меня командировка.
– А они с радостью поверили, да? – презрительно дернул губой Игорь. – Да фиг бы я когда отпустил жену в такую командировку! Это ж как надо… А если я сейчас возьму и влюблюсь в тебя? И не успокоюсь, пока ты мне взаимностью не ответишь? И что тогда будет? Я знаешь, какой нудный! Я обязательно своего добьюсь. И что тогда твой муж?
Лиза вдруг растерялась:
– А чего это вдруг ты влюбишься? Как это? Я же замужем! У меня муж и… свекровь. Семья даже…
– То есть ты все же своего мужа любишь? – не отставал Игорь.
Лиза насупилась. Она и сама не знала. Ну муж и муж!
– Ты, Игорь, прямо как маленький! – не знала она, что ответить. – Устроил тут ромашку – любишь не любишь… Муж – это тебе не… не любовник какой-то! Его любить и необязательно! Его надо… кормить! Стирать…Уважать надо.
– И ты уважаешь?
– Ну а чего делать-то? – пожала плечами Лиза. – Он у меня… умный… талантливый… в музыкальной школе преподает. Семейный, опять же…
– Это трусы бывают семейными, – заявил Серафимов, поднялся и пошел в домик. – А муж должен быть любимым.
Лиза так и не успела ему ничего ответить.
Вот ведь какой! И чего он прицепился к ней с этой любовью! Можно подумать, она сама не переживает, что ей до сих пор никто не звонит! Ну ничего! Она покажет этому музыканту! Любимым должен быть не только муж, но и жена! Она заставит… ну пусть не любить, так хотя бы волноваться! Ну должен же он хотя бы помнить, что у него где-то находится супруга! А вдруг и в самом деле в нее влюбится этот Серафимов?! И что тогда делать? Лиза долго не продержится, он сегодня ее только к себе прижал, а у нее уже ток по всему телу, а если он так и будет каждый раз за нее хвататься? Нет, любезный Владлен, уж лучше бы тебе все же позвонить…
* * *
Люся со своим новым знакомым почти до ужина обустраивали клумбу. Нет, он совсем не заставлял, но время… оно отчего-то пролетело ну совсем незаметно! Прямо как одна минута пролетело! Когда Люся догадалась взглянуть на часы, была уже половина седьмого. Так задерживаться у одинокого мужчины было и вовсе непорядочно!
– Ой, надо же! – всплеснула руками Людмила Ефимовна. – Мы с вами с этой клумбой провозились, а мне уже дома надо быть! Маша волнуется! Побегу я!
– Зато какая клумбочка вышла, – счастливо щурился Егор Львович. – С любовью сделана.
Да и правда. Возле этой клумбы они сегодня крутились полдня. Люся все бегала кругами и придумывала, какие цветочки посадить. Правда, она сама кроме анютиных глазок да ромашек больше ничего не помнила. Зато уж Егор Львович был настоящий знаток! Он то и дело спрашивал:
– Люсенька, а как вам кажется, а если мы сюда посадим аквилегию? Двуцветную и не слишком высокую, сантиметров тридцать, а?
Люсенька старательно морщила лоб, но выудить из памяти мудреное слово не могла, зато уверенно кивала головой:
– Да! Именно она должна украшать эту клумбу. Я сама ее очень люблю.
– Да? – радостно глядел на нее дачник. – А что вы скажете про настурцию?
– Это такая беленькая и пахнет? – продемонстрировала глубокое знание ботаники госпожа Петухова.
– Да нет же, это такая… красненькая и пахнет.
– Красненькая – это и вовсе изумительно! – восклицала Люся. – Воткнем сюда красненькую!
– Люся, мне так нравится с вами работать… мы с вами совсем не ссоримся, – вдруг сообщил мужчина. – Мне с вами спокойно…
Люся растерялась от такого комплимента и вдруг брякнула:
– А давайте тогда еще и ромашки посадим!
– Давайте! – радостно кивнул головой Егор Львович. – Только поближе к забору! Точно?
Ну ясное же дело, что при таком слаженном труде за временем и вовсе не уследишь!
Когда Люся прибежала домой, Маша только руками всплеснула:
– Люся! Ну разве так можно – весь день голодная! Уже и Василиса прибегала. Иди ешь.
– Маша! – сияла Люся. – А давай… а давай мы тебе вместо вон той грядки с помидорами клумбу сделаем, а? Посадим эту… как ее… аквилегию! А?
– Это водосбор, что ли? – заморгала Маша. – Да он у меня за воротами сидит! Тоже мне, нашла цветок!
– Какой тебе водосбор! Ты вот… ты вот, Машенька, со своими редисками совсем… совсем от прекрасного отошла! Я ж тебе говорю – аквилегию!
– Ешь давай! – фыркнула Маша. – Аквилегия это и есть водосбор, по-народному. А клумбу лучше засадить петунией! И разрастается быстро, и цветет обильно все лето, и клумба станет, как игрушечка, ясно тебе?
