Лю Сюань и дальше жил благополучно, пользуясь благосклонностью богов. Он так и не женился, и когда годы его подошли к закату, приблизил к себе одного из племянников, честного и благородного юношу, с тем чтобы оставить ему все свое богатство.
Когда смерть постучалась в его дверь, Лю Сюань призвал племянника к своему одру и рассказал о тайне, которую хранил всю жизнь, – о ночи в разрушенном доме, о четырех сестрах и о колокольчиках, которые эти сестры ему доверили. Племянник был поражен, но не усомнился в словах Лю Сюаня.
– Я оставляю тебе все свои богатства, – проговорил умирающий, – но оставляю и обязанность хранить эти колокольчики, хранить как зеницу ока. Когда ты поймешь, что и твоя смерть не за горами, что дни твои сочтены, – ты передашь эту тайну тому, кого посчитаешь достойным, дабы колокольчики хранились в нашей семье до тех пор, пока Небо не соизволит решить их судьбу!
– Слушаю и повинуюсь, дорогой дядюшка! – отвечал ему юноша.
– Вот и все, – вздохнула Ия, – опять мы станем такими, как прежде.
– Нет, он же сказал, что что-то в нас останется… – неуверенно сказала Ирина, – во всяком случае, я точно изменилась, не боюсь больше своего бывшего и ничего от него не хочу брать. Да он и не даст, если честно. Уеду к себе, по Димке соскучилась очень.
– А я, девочки, с работы уволюсь, надоел этот музей до чертиков. И буду писать книгу. Вот про это все, – Ия кивнула на дом за их спинами. – А по истории мне один человек поможет, он в этом периоде хорошо разбирается.
– Ну, – весело спросила Ирина, – у кого из вас, девушки, есть «один человек»? У меня-то Димка, мне больше никто не нужен. Инна, ты как?
– Насчет «одного человека»… – Инна смутилась, – и сама точно не знаю. Но зато я знаю, что мы будем делать сейчас. Мы, девочки, пойдем в ресторан. Потому что есть хочется страшно! Идем, я угощаю!
Инна заглянула в конференц-зал.
– Вот вы где… А я вас искала.
– Слушайте, Инна, где вы пропадали? – Кочетов собирал бумаги. – Шеф о вас на совещании спрашивал, прямо кипел весь, едва не лопнул. Я как мог прикрывал, сказал, что у вас дома потоп. Но он, кажется, не поверил.
– Потоп? – Инна рассмеялась. – Ты бы еще сказал, что на мою квартиру нашествие грызунов, и пришлось вызвать дератизаторов!
– Кого? – Кочетов шагнул к ней ближе. – Ты пьяная, что ли?
– И совсем не пьяная, – обиделась Инна, – ну, выпили с подружками чуть-чуть в ресторане, а что такого? Я же сейчас не на машине…
– В рабочее время? – Кочетов с размаху сел на вертящийся стул возле рояля. – Да что с тобой происходит?
– Да вот кстати, – Инна подошла ближе и открыла крышку рояля, – насчет того аккорда, – она попыталась нажать четыре ноты.
– Да не так! – Он положил свою ладонь на ее руку и нажал. – Смотри-ка, и правда аккорд!
Аккорд звучал непривычно, но мелодично. Инна покачнулась и (случайно!) оказалась в объятиях Кочетова. И ей ужасно понравилось там быть.
– Инна, – он прижал ее крепче, и тут, в самый неподходящий момент, открылась дверь конференц-зала, и на пороге появился их шеф Антон Иванович собственной персоной.
Инна и Кочетов застыли, не делая попыток пошевелиться. Что уж тут двигаться, и так все ясно.
«Картина называется «Не ждали», – усмехнулся про себя Глеб.
«Уволит теперь, – думала Инна, – шеф неоднократно предупреждал, чтобы на работе никаких шашней. Ну, уволит и черт с ним!»
Шеф смотрел исподлобья, постепенно краснея.
– Простите, – наконец выдавил из себя он, – я, кажется, дверью ошибся.
И ушел, плотно прикрыв за собой эту самую дверь. Инна и Кочетов посмотрели друг на друга и начали дико хохотать. Глеб опомнился первым, и чтобы Инна замолчала, ему пришлось ее поцеловать.
Еще издали Илона увидела, что Зина сегодня не в духе. Она молча двигала коробки с трикотажем и тюки с китайскими спортивными костюмами.
– Привет! – сказала Илона, подходя.
Зина разогнулась и посмотрела на нее строго:
– Привет! А ты чего пришла?
– Работать…
– Работать? – протянула Зина со странной интонацией. – Вона как! Да ведь хозяин тебя уволил!
– С чего это вдруг? – прищурилась Илона.
– Уж не знаю, он мне отчет не давал, – бросила Зина, – так что получи вот за три дня работы, и еще вот, сказал передать…
Илона взяла из ее рук сложенную вчетверо бумажку и развернула.
«Центр восточных единоборств», – было написано на ней от руки. И еще ниже: «Спросить Валерия». И номер телефона.
– Юань Сюаневич сказал, что эта работа не для тебя, а там ты очень подойдешь, – сказала Зина, – очень на месте будешь. А мне вот забота – новую продавщицу искать…
Ирина едва успела в клинику к сроку. Анна Степановна только головой покачала. Едва Ирина уселась за стойку, как дверь скрипнула.
– Бахилки наденьте там, у входа! – сказала Ирина, не поднимая головы, потому что искала в компьютере список пациентов на сегодняшний день.
– Вы по записи? – спросила она, когда шаги стихли у стойки.
И, не дождавшись ответа, подняла глаза на вошедшего. Перед ней стоял Саша Курочкин, тот самый ее одноклассник, с которым они дружили почти два года. Точнее, бегал-то он за Лариской, а она, Ира, таскалась за ними хвостиком, пока ей это не надоело.
Сашка тоже был ошарашен. Он молча пялился на Ирину, потом несмело улыбнулся.
– Это ты?
– Я, – честно ответила она, – а ты к нам по делу? То есть зубы лечить?
– Ага, – теперь он улыбался во весь рот, – зуб болел, теперь прошел, как тебя увидел.
Анна Степановна уже давно делала Ирине знаки из-за двери своего кабинета.
– Слушай, беда, Леопольдыч в аварию попал. Так, ничего страшного, машину и то несильно разбил, только пока там разберется. Врачи все заняты, некому пациента этого сунуть. Еще скандалить начнет…
– Да не будет он скандалить, – улыбнулась Ирина, – он мой старый друг, еще со школы.
– Вот и хорошо! – обрадовалась Анна. – Значит, напои старого друга чаем или кофе, а там и освободится кто-нибудь.
Ирина потянула Сашу в закуток, где они пили чай.
– Ирка, я так рад тебя видеть, – начал он, – только скажи – ты как живешь? Только честно!
– Если честно, то плохо, – ответила она, но улыбка ее говорила другое. – Вообще-то сейчас уже лучше.
– Я знаю, ты замужем…
– Уже нет! – ляпнула Ирина и тут же опомнилась: что она говорит? Получается, она вроде навязывается…
– Ох! Ну слава богу! – обрадовался Сашка. – А мне мать писала, что ты ребенка тетке привезла, что у тебя неприятности семейные…
