Вадим мысленным взором оглядел свою жизнь.
Еще совсем недавно все у него было хорошо, все ладилось. У него были друзья, был собственный бизнес – не слишком крупный, но вполне успешный, Вадим занимался вывозом мусорных контейнеров. Раньше, конечно, было другое – перегонка машин, еще кое-что, но этот бизнес Вадим создал собственными руками, как говорится, с нуля, и очень себя за это уважал.
Но тут, как назло, разразился кризис. Вроде бы его мусорного бизнеса кризис не должен был коснуться, мусор – он всегда мусор, но из-за этого кризиса все зашевелились, и в его сферу влезли крупные игроки, сбили цены. А расходы, наоборот, выросли. Взять тот же бензин. Денег стало не хватать, Вадим экономил на чем мог, даже курить стал меньше, а Ирка, зараза, постоянно требовала денег на себя и на своего спиногрыза… Вот еще тоже дети – для чего они вообще? Пока маленькие – орут только. Бабы рожают, чтобы потом из мужиков деньги тянуть. А как вырастут деточки – тоже денег им подавай. Дурак он был, что на Ирке женился, когда она залетела, всю жизнь она ему заела.
Сама-то она не очень много тратила, надо отдать ей справедливость, но ребенку вечно что-то было нужно. А когда Вадим стал урезать ее расходы, начала качать права. Да кто она такая? Если ты живешь на содержании мужа, должна вести себя соответственно! Ты должна мужу в рот смотреть и делать как он велит! И слова лишнего не говорить! А если муж тебе под горячую руку и залепит пару оплеух, так ты должна к этому относиться с пониманием, потому как муж тяжело и много работает и имеет право дома расслабиться!
Дела шли все хуже – и Вадим должен был найти того, кто в этом виноват. Не он же сам. А кто еще был рядом? Только она, Ирина! А значит, она и виновата во всем! А значит, она и должна понести ответственность! Она должна заплатить за его несчастья! Это ее поведение стало последней каплей!
При этих словах Вадим понял, что ему просто необходимо выпить. Выпить, чтобы избавиться от противной дрожи в руках, выпить, чтобы остановить мучительное вращение ржавых шестеренок в голове, короче, чтобы стать человеком.
А в доме ни капли.
Он на всякий случай проверил холодильник, шкафы на кухне – нет, память его не подвела. Все, что можно, давно было выпито. Придется выйти…
Вадим постарался взять себя в руки, оделся, вышел из квартиры.
На лестнице он столкнулся с соседкой, старая карга вела на прогулку такую же старую, облезлую собачонку. Собачонка при виде Вадима залилась истерическим лаем, который перешел в астматический кашель. Старуха с застарелой ненавистью взглянула на Вадима, подхватила собачонку и прижалась к стене. Вадим зыркнул на нее, прошел мимо.
На улице было скверно.
С неба сеялась какая-то дрянь, люди навстречу попадались с исключительно мерзкими рожами.
Наконец он увидел впереди вывеску какого-то питейного заведения, зашел. Заведение было довольно чистое, но это значило, что не самое дешевое, а денег у него было в обрез. Впрочем, искать что-то другое он уже не мог.
Вадим подошел к стойке, вскарабкался на высокий табурет.
Перед ним тут же возник длинноволосый красноглазый упырь, здешний бармен.
– Что будем пить? – осведомился он простуженным голосом, объяснившим красные глаза.
– Коньяку… – прохрипел Вадим.
Перед ним тут же возник пузатый бокальчик с янтарным напитком. Вадим торопливо опрокинул его, выпил, не чувствуя вкуса. Нужно было еще, но бармен, скотина, смотрел выжидающе, хотел денег. Как все они.
Вадим порылся по карманам и едва наскреб на одну рюмку.
Скверно.
Тут рядом с ним прозвучал какой-то странный, неживой голос:
– Что, Вадик, плохи дела?
Вадим быстро взглянул – кто это лезет? Хотел огрызнуться, но увидел сутулую фигуру на соседнем табурете, опущенный на глаза капюшон, тускло горящие из-под него белесые глаза – и огрызаться расхотелось. Кроме того, захотелось понять, откуда этот тип знает его имя, и нельзя ли хотя бы выпить за его счет.
А белоглазый словно мысли его читал. Повернувшись к бармену, он протянул своим неживым голосом:
– Еще коньяка моему другу!
Тут же перед Вадимом возникла вторая рюмка.
Он торопливо выпил – и на этот раз ощутил тепло и золото коньяка, и даже почувствовал, как это тепло, ненадолго задержавшись в желудке, разлилось по всему телу.
– Полегчало? – сочувственно осведомился белоглазый.
Вадим подозрительно взглянул на него, прохрипел:
– Мы раньше встречались?
– Конечно! – подтвердил сосед. – Не далее как вчера – в этой… как ее… «Берлоге» или «Норе»…
Это вписывалось в собственные воспоминания Вадима, хотя он и не мог вспомнить в глубинах вчерашнего вечера этого белоглазого. Да и черт с ним, поставил выпивку – и ладно.
А белоглазый продолжал:
– Что, совсем плохи дела?
– Хуже не бывает, – неожиданно для самого себя признался Вадим.
– Бывает, – возразил белоглазый, – как бы ни было плохо, всегда может быть еще хуже. Скажем, если похоронят вторым номером…
– Ты откуда про это знаешь? – Вадим понизил голос, испуганно взглянул на собеседника.
– Так ты же сам вчера мне жаловался. В этой самой «Берлоге».
У Вадима промелькнула какая-то беспокойная мысль, но он ее тут же задвинул подальше и сказал о более насущном:
– Мне бы еще рюмку…
– Нет проблем! – Белоглазый только мигнул бармену – и перед Вадимом тут же появилась очередная рюмка.
Как ни странно, третья рюмка не доставила той радости, что вторая. Зато она развязала язык Вадима, и он выложил своему собеседнику все свои проблемы, как будто вывалил перед ним содержимое наспех собранного чемодана.
Тот слушал внимательно и даже, кажется, сочувственно – хотя какое сочувствие могло быть в этих белесых глазах?
Правда, у Вадима было смутное чувство, что все это его странный собеседник уже знает – хотя откуда бы?
– Вот, – проговорил Вадим, закончив исповедь, – такие дела. Так что остается мне только в петлю. Или, там, бритвой по венам полоснуть.
– Ты что, девчонка сопливая? В петлю, по венам, – передразнил его белоглазый. – Ты мужик, значит, должен до конца бороться!
– Да, тебе легко говорить! – вздохнул Вадим. – Степаныч мне всего три дня дал, чтобы вернуть деньги. А где я их за три дня найду?
Вадим не стал уточнять, что не нашел бы денег и за три недели, и за три месяца. Да если честно – и за три года не нашел бы, потому что найти деньги – это вообще задача нереальная. Деньги можно только заработать. Или украсть. Но Вадим не по этой части. Не то чтобы кража не соответствовала его моральным убеждениям – он просто не имел соответствующей квалификации.
