– Ну да! А вдруг он дверь ломать начнет?
– Даня?! Он не так воспитан!
– Ага… – сообразила Милочка. – К тому же он женат, и ему совсем не надо лишнего шума, правда же? Вдруг ты вызовешь милицию? Милиция начнет его крутить и потом сообщит супруге, и она его наругает, да?
– Милка, ты всякую чушь сочиняешь! Когда это она его ругала? Спи давай!
Но спать не получалось.
– Милка, а чего это твой на Корнеева взъелся? – тихонько хихикнула Ляна. – Прямо-таки как Бобик какой-то кинулся!
– И ничего не Бобик! Просто… просто он как-то к нам заходил в офис и видел, как Арсений на меня смотрит, – заиграла глазками Милка. – Ну и ясное дело, взревновал. Ты же знаешь, если мужик тебя любит, он обязательно ревновать должен. Пашка вот это здорово уяснил… только это и уяснил, зараза такая.
Лянка внимательнее посмотрела на подругу:
– А когда это на тебя Корнеев смотрел? Чего-то я не замечала.
– Да ты, Ляночка, кроме себя, вообще мало кого замечаешь, – ехидно скривилась Милка. – Ты ж в офисе не каждый день. А я все время с Корнеевым да Васяткиным работаю. У них знаешь сколько времени меня глазами сожрать! О-го-го! Вот и жрут почем зря.
– Вот как? А мне Варька совсем другое говорила.
– Ой, да что там может тебе сказать эта Варька?! И чего ты ей веришь? Главное, я ей говорю, она не верит. А Варьке она, видите ли, поверила! Умереть не встать! Варька! – разошлась было подруга, но неожиданно сбавила обороты. – А чего она там говорила-то? Небось плела, что мне жутко нравится этот Корнеев, да? Или что я по Васяткину с ума схожу, да?
– Ну что-то такое… – кивнула Лянка. – А тебе самой-то кто больше нравится – Корнеев или Васяткин?
– Мне… – призадумалась Милка. – Мне Корнеев больше, но он ведь тоже – замуж-то фиг возьмет. А Васяткин вот возьмет. Он и добрый такой, и внимательный. И еще, мне вот так кажется, что из него очень удобно будет веревки вить.
– А зачем тебе веревки из Васяткина? – пожала плечами Лянка. – Он же мягкий! Что из него за веревка получится? То ли дело крутить такими, как мой Даня! Неуправляемый! Непокорный! Свободный! А я из него – прямо канаты кручу! Прямо канаты!
– Ага… – усмехнулась Милочка. – Видели мы сегодня твои канаты. Наплевал на все твои старания и все!
– И не наплевал! А просто у него у дочери сегодня двадцать лет, и они отмечали в ресторане, ясно тебе? – взвилась Лянка. – И все равно… ага! Вот видишь – опять долбится! Мой-то пришел, а вот твой где шарахается?
– А мой просто меня с первого раза слушается! Я ему сказала: нечего звонить, меня беспокоить – и все! Сидит дома и стережет мой сон!
– Ха! А мой просто не может себе места найти, пока меня на ночь не поцелует!
– Лянка… – вдруг боднула подругу Милка. – Мы чего с тобой сегодня, из-за этих мужиков ссориться будем, что ли? Давай наплюем на твоего этого… дятла, пусть долбит, а мы спать будем, а?
– Давай попробуем.
Они старательно пробовали почти до утра, но у них ничего не получалось. Сначала потому, что грохот и вой соседей не давали уснуть, а потом… потом потому, что все стихло, и Лянка просто не могла себе найти места.
– Милка… Мил! Спишь ты, что ли?! Нашла время спать! – волновалась она. – Мил, ты не знаешь – а чего он не стучит, а? Может быть, его уже в милицию забрали?
– Ну с чего его заберут-то? Ты тоже скажешь! – недовольно бурчала Милка. – Ну и забрали! Ночку посидит, одумается, и выпустят. Спи.
– Что значит – одумается? – еще сильнее психовала Лянка. – Он уже одумался! Когда ко мне приперся, тогда и одумался сразу же! Куда ему еще думать?! Ты хочешь, чтобы он меня совсем забыл, что ли?!
– Тогда возьми и позвони ему! – кончилось терпение у Милки, она накрылась одеялом с головой и приготовилась уснуть, но не тут-то было.
– Мил, – снова трясла подругу Лянка. – Давай ему ты позвонишь, а? Ну позвонишь и скажешь, что номером ошиблась. А я послушаю – какой у него голос. Если уж совсем, то… Ну сколько ж спать можно?!
Милка вылезла из-под одеяла и поплелась за телефоном. И уже через минуту она вежливо блеяла:
– А будьте добры, позовите мне к телефону… м-м-м… Алешу!
– Вы на время смотрели?! – рявкнул на нее из трубки злой голос. – Здесь люди спят, а ей Алешу подавай! Сейчас я Добрыню Никитича вызову!
– Спасибо, не надо, – крякнула в трубку Милка и отключилась. – Ну вот! И ничего он не в милиции! Спит он, ясно тебе? «Не может уснуть, пока не поцелу-у-ует»! Дрыхнет уже, без твоего поцелуя!
– И ничего не дрыхнет, – поджала губы Лянка. – Сама же слышала, что он с тобой разговаривал. И вообще! Ты мне дашь когда-нибудь уснуть?!
Глава 3
Они сладко спали, когда Лянка вдруг услышала, что в ее уютную квартирку банально взламывают дверь.
– Милка! – вскочила она. – Нас грабить пришли!
Подруга подскочила и тоже услышала возню в прихожей.
– Прям и грабить сразу… это, наверное, твой опять! Решил тяжелую артиллерию подключить – Пашку. А мой не будет долбиться, он все по науке – чуть что, и сразу медвежатника вызывает… в смысле, слесаря с гаечным ключом.
Лянка уже ворчания подруги не слушала – она неслась к дверям:
– Я бегу-у! Бегу я! Не трогайте дверь! Я сейчас… да что ж такое…
Она быстро распахнула дверь, и в дом ввалилась Наталья Максимовна, а следом за ней еще кто-то с чем-то:
– Так ты дома?! Я ей все утро звоню! Долблюсь тут, как дровосек какой-то, а она… – тут же накинулась на Лянку маменька и крикнула кому-то в подъезде: – Заноси! Да аккуратно, не ударь!
– Уй! – завидев чужого мужчину, пискнула Лянка и юркнула в спальню.
Следом за ней с таким же писком понеслась Милка.
– Ты чего? – догадалась спросить подруга, только когда двери спальни закрылись.
– Ничего! Надо одеться! Там же мужик, а ты… в одном нижнем белье! – пробурчала Лянка и заносчиво улыбнулась. – Видела? Мужик, наверное, Даньку тащит.
– А чего это он его так? – не поняла Милка.
– Сама догадаться не можешь? Уснул мужик прямо возле моих дверей, вот чего. А мама… просто не захотела его будить.
– А-а… – с уважением оглянулась на двери Милка, натягивая праздничное платье, в котором пришла еще вчера. Но уже в платье почувствовала себя увереннее. – А может, это мой Пашка? Вот так тоже – взял и уснул!
– Под моей дверью, да? – фыркнула Лянка и махнула рукой. – Нет, Милка, твой на такие подвиги не способен. Тем более ради тебя.
– Ну да… – рассудительно согласилась Милка. – Ему, Лян, все больше женщины повзрослее нравятся. Прямо сама не знаю почему. Вот его к тебе и…
